Капельки росы

Капельки дождя, что стучат по стеклу
Больше не навеют мне тоску.
Я не буду больше так грустить,
Буду просто дальше, дальше жить.


Дождь забирает всю мою тоску,
Слёзы растекаются по стеклу.
Всё я не буду больше скучать.
Всё я буду жить, а не мечтать

Капельки - звёзды закапали с неба
в посеребрённый ковшик луны.
Ночь выползает, как призрак из склепа.
В складках плаща её прячутся сны.
Ковш выпивает и в путь отправляется
по небосводу млечной тропой.
Долго брести предстоит ей, скиталице,
спящий наш мир осеняя собой.
Налюбовавшись своими владеньями,
плащ распахнёт, встряхнёт посильней,
и полетят светлячки - сновидения
мрак разгонять в подсознанье людей.

Роса испарилась
Высохли слёзы
Полдень

Росою нежной ляжет лето
однажды на твои ладони.
Ты не проснувшись, ты раздета
с улыбкой сонной на балконе.

И потянулась, и раскрылась
навстречу небу, солнцу, ветру,
вдохнула утро, закурила,
проматерилась. И до ветру.

Рос грибок в лесу густом.
Солнца был согрет теплом.
Дождиком полит. И вырос
Крепеньким боровиком.

Рос виноград. Его плоды
Воистину прекраснейшими были!
Но близко ль нам от блага до беды,
И от рожденья далеко ль до "пыли"?!

Соседский озорник забрался в сад,
Прельстившись видом взрощенных плодов ..
Так разве сад при этом виноват,
Что к честности был парень не готов?!

Он поперхнулся косточкою вдруг
Так неудачно, что в саду скончался,
Конечно же, народ собрался в круг,
Судил хозяина и гневно огорчался!

И не задумались "старатели" над тем,
Что мальчик обещал всем стать бандитом...

Рос ты, словно сорная трава,
Пробиваясь ввысь с большою силой.
А, поднявшись, ты расцвел едва, -
И тебя до срока смерть скосила.
Молодость застыла навсегда,
Замерла, а может, только снится.
И летит неведомо куда
Лет пустых немая колесница.
Вечная весна в могиле той, -
Красота, увядшая навеки.
Вечно пылкий, вечно молодой,
Полюбивший жизнь, закрывший веки.
Вечная весна цветет над ним,
Щедро распустив сирень букетом.
Вечно ты остался молодым.
Птичье пенье не затихнет летом.
В...

Роса вечерняя ложится на цветы,
И молодой повеса у окна томится,
- Пока в саду не видно стражи, выйди ты,
И улетим из плена как на крыльях птица!

И вот она, жемчужный бог во всей красе,
Юнна, стройна, похожая на фреску,
- Мне дали яд, и за столом собрались все,
И ждут, когда умру я, за любовь в отместку.

И на глазах она поблекла как цветок,
Что положили у огня, сорвав жестоко,
И лепестком слетел на юношу платок,
Раскрывший связь их, как посланец злого рока.

Когда вбежали...

Рос старый дуб с младою ивой…
Росла, по-своему, счастливой
Млада, прислушиваясь к дубу,
Что звался, по-соседски, другом,
Но упрекал несправедливо –

«Как можно быть такою слабой?!
Не дай нам Бог, коль буря грянет!
Хоть, оба будем ей не рады,
Тебе она последней станет!»

И… по-народному — "накаркал";
Заведомо нам иву жалко.
Поднялся сильный ураган.
Kрутил cвоим хвостом Шайтан...
Стучало небо в барабан...
Но дуб не городской платан.
Пусть потерял он много веток,
Изрядно и...

Рос я мальчишкой игривым как пудель.
Мать мне пекла в день рождения штрудель.

С девушкой юной гулял по спирали.
В ярких созвездиях сны замирали.

В том феврале их лучи потемнели –
Белые звёзды на пир прилетели…

Золото! Золото! Тысячи унций
Отдал бы я, чтоб вернулась Рапунцель!

Чтобы проклятая стая ослепла!
Всё что осталось – лишь горсточка пепла…


13. Februar 2014
© Copyright: Виктор Дванольодинвосем
© Copyright: Victor Dvanoljodinvosem