К чертям волненья

Муки творчества давно проели меня
Без стихов не могу прожить я и дня
Я пишу где придется на улице дома
От поэзии блин набилась аскома
Вот и щас я сижу и стихи черт пишу
Кто же груз мне такой положил на душу

2 Взял тетрадку и ручку и за час исписал
Я на листьях всю душу свою открывал
Не заметил не вспомнил а ведь время ушло
За стихами в поэзии вот и солнце зашло
Даже ночью увы не могу я уснуть
От стихов оторваться на пару минут
А ведь хочется жизни простой как всегда
Но поэзия блин...

Ты мне не нужен!
Я проживу и без тебя.
День.
Или два.
Меня не страшит пустота,
тишина,
маета
в эти два дня.
В эти два дня
я буду жить одна.
Медленно делать дела.
Тихо сходить с ума
вечером каждого дня.
Эти день или два
будут греметь слова,
тени бояться в углах,
на окне,
на столе.
В телефонных звонках.
В нервных руках.
Будет болеть голова
эти день
или два.
И к середине третьего дня
никто не узнает меня.
Я уже буду не та.
Я буду не я
после 12 третьего дня.
После 12...

Я верю в то, чего, по сути, не бывает:
В любовь, надежду, верность, красоту.
И пусть судьба черты лица мечты стирает,
Я каждый день рисую новую черту.

Напрасно этот мир поверил в пораженье
И в то, что впереди нас ждёт беда.
Но в зеркалах души застыло отраженье
Мечты, стремящейся вернуться навсегда.

И кружат в вальсе листья, мусор, лица,
Секунды счастья и часы потерь:
Все те, с кем не успел, увы, проститься,
Когда захлопнулась за мной со скрипом дверь.

Я на ступеньки сел и тихо...

Жил да был в селе «Налейка»
парень, звать его Андрейка.
Ни печаль, ни радость в нём
разбудить вам нипочем,
потому как на селе
он считался не в уме.
Было два у него чина -
увалень и дурачина.
Все его жалели часто,
а вот это уж напрасно!
От природы он был рыжим.
И к тому же чуть бесстыжим.
Голым мог купаться в речке
и прикинуться овечкой.
Баб вокруг не замечать,
и нырять себе, нырять.
Те бельём в него швыряли.
И топили, и шпыняли,
а Андрейке нипочем.
Хоть грозите кирпичом...

Ты роман любовный читаешь –
Я сжимаю тебя в объятьях.
Ты теперь о любви узнаешь.
Это ТО, что не смог понять я.

Ты читаешь о жгучей страсти –
Я тебя обнимаю нежно.
Сердце рвётся на мелкие части.
«Не мешай»! – машешь мне небрежно.

Ты читаешь. Ты вся в романе.
Я целую тебя внезапно.
Пред глазами всё как в тумане,
И вот-вот слёзы на пол капнут.

От волнения руки немеют,
Стать дыханье не может ровным.
Рядом я от любви пьянею…. -
Ты в романе своём любовном.

июнь 2003 г.

Мы видим все в размазавшихся красках,
нет краткости и четкости пера,
мы узнаем людей, в застывших масках,
нет среди них тебя, меня.
Мы не найдем успокоенья
среди сетей обманов, лжи,
увидим только отраженье
горячих отблесков войны.
Мы не услышим биенье сердца,
ты не услышишь краткий вздох,
мы не услышим нашего дыханья
и поэтичность наших слов.
Мы не почуствуем рук прикосновений,
и мы лишимся лучших чувств,
мы не почувствуем волненья
в слиянье жарком наших губ.
Мы потеряем все...

Ты меня потерял навсегда
И в сердце моём замок изо льда.
Не звони, напрасно тратя время
Исчезла любовь, разрушена, но "кеми"?

Не тем ли днём, когда
Тебе сказала: "да"?!
Не тем ли утром ранним,
Когда ты и я стали нами?!

А может виноват
Весенний тёплый град?!
А может телефон,
Когда сменил ты тон?!

Иль наше недоверие
И робость в отношениях,
Невысказанная ревность,
Затерянная смелость,

И споры, и разлад,
И "трёхэтажный" мат,
Обманчивыё чувства,
Все "звёздочки" исскуства...

Как не хватает мне тебя!
Без глаз твоих скучаю я,
Из слов, обыденных порой,
Приходит мир совсем другой
– покой, волнение, тишина.
И просто так,
Глаза – в глаза,
Молчать…
И не нужны слова.

Умри тоска, умри скорей
На поле брани злого рока.
Избавь от тяжести своей
Души моей простор широкий.

Обиды нет, и нет сомненья,
Лишь колет в сердце грусть.
И странно-серое волненье
Ногу ставит мне на грудь.

Что-то гложет, будто горе,
Возношу мольбы Тебе.
Я сам в себе как вор в неволе,
И сам скучаю по себе…

Любовь свою к себе убить,
Мечём владычной воли –
Значит больше всех себя любить
Во имя Света главной роли…

- - - - - - - - -

Я мог прийти, но не пришел,
Хотя...

Спускается листва издалека,
когда в садах небесных увяданье,
качаясь в несогласьи на прощанье.

И падает Земля в ночном молчаньи,
в тень одиноко пряча облака.

Мы все - в паденьи. Падает рука.
И чудится тебе совсем другое.

Но есть Один, чьей нежною рукою
паденье продолжается пока.

ОСЕННИЙ ДЕНЬ

(Gott: es ist Zeit. Der Sommer war sehr groв...)

Господь, пора. Хоть лето велико.
Отбрось же тени на часах под солнцем
и ветры выдохни в поля легко.

Пусть велено...