Изломанный

Ты для меня теперь явилась
Любимой, Музой и Сестрой -
О, сколько душ соединилось
В твоем лице, в тебе одной!

Веленью Божьему подвластна,
Всегда любить обречена,
Ты утонченна и прекрасна,
Как византийская княжна.

В тебе заложена троичность,
И тут уж как ни посмотри,
Хотя одна ты только личность,
Но для меня ты - целых три.

Когда твой взгляд, умен и тонок,
Улыбкой нежной просветлен,
Я весь ликую, как ребенок,
Я трижды счастлив и влюблен.

Я становлюсь, с тобой...

Я благодарен Вам за то, что уходя,
Вы предали, ни капли не жалея.
За то, что сделали меня черствей и злее
Заставив ненавидеть Вас, еще любя.

Я благодарен Вам за то, что зубы сжав,
Досталось мне смеяться над собою
И над своей изломанной судьбою.
Я выжить смог, еще сильнее став.

Я благодарен Вам за то, что по ночам
Я Бога звал, коверкая молитвы.
С самим собою выиграл злую битву,
Оставив боль сгорающим свечам.

Я благодарен Вам за то, что оболгав,
Меня заставить лгать Вы не сумели...

Ты всё стремишься мир сей постигать,
кому, скажи, души твоей порывы
нужны? Её сгибают ветры, ивы
не так скрипят, как больно ей опять.

Не знаешь ты, о чём просить ещё,
туманность ночи мир заполонила,
звучат глаголы «было, было, было...»,
глумливой стаей кружит вороньё.

Не изменял хотя бы лист бумажный
с изломанными линиями строчек,
терпел надрыв и неуклюжий почерк,
эмоций всплеск и проявленье жажды.

Её не в силах утолить никто.
Тягучим ожиданием томима...

Твои губы вкуса сигарет,
Они холодные, обветренные ветром…
Ворохом изломанных рассветов,
Кто их чувствовал на вкус …
Меня поймет….

Твои глаза замерзшею тоской,
Хрустально синим небом
Словно крылья,
Догорели этим сентябрем,
Догорели, как свеча с рассветом…

В твоих глазах читается печаль,
Безумство /Боль/ скупые слезы…эхА …
Читается неоспоримый тихий страх,
Неуловимый пепельный метал,
Прошедших лет, испепеленных пеплом

На твоих руках, горячих как свинец.
Косые шрамы от...

Шелест листвы, просыпается чуткое утро.
Свежего ветра ждут старые клены как будто.
Словно алмазы, блестящие капли росинок,
Тихо дрожат на тугой тетиве паутинок.

Плотный туман шепчет сказку извилистой речке.
Первый дымок над селом поднимается свечкой.
В желтых полях васильки распрямляются к небу,
Значит готовы амбары к бесценному хлебу.

Волны ласкают на пристани лодочек днища.
Кучками пепла в ночном засыпают кострища.
Сочной малины тяжелые капли поникли.
Рдеют в лесу, не скрываясь...

Вплетаю строчки в звёздные аккорды.
Ночная тишь вливается в перо.
В кольце времён изломанные хорды
Рисуют равно Гамлет и Пьеро.

Я смою грим и выпущу на волю
Безумство мыслей, сладостную грусть.
И дам возможность - выплакаться боли,
Чтоб сбросить с плеч потерь тяжёлый груз.

А небо манит, дышит лунным светом.
Хочу шагнуть в окно и – полететь,
Расправив крылья, смятые в корсете.
Они ослабли в узости клетей.

Шагнуть в мечту, сгореть в огне рассвета.
И лёгким пеплом, цвета серебра...

Облетевшие листья молчат
Меж собою о чём-то сакральном.
Под шагами моими шуршат
Ностальгической нотой прощальной.

Скоро, скоро осенняя грусть
В жизнь мою постучится хозяйкой.
Льдинок первых, изломанных, хруст
Залетит в сердце острою стайкой.

И капелью растаявших грёз
Источится алеющим звоном.
На судьбе нарисует вопрос
И завянет печальным бутоном.

Лист упал ярко – жёлтым пятном
На мерцающий иней судьбы.
По алее осенней идём,
Обессиленные от борьбы.

Мне хочется всю жизнь свою забыть
И налегке отправиться в дорогу
Куда-нибудь, где можно ближе быть
К своводе, справедливости и Богу.
Хотя в душе запутанной моей
Еще о Боге мысль не укрепилась,
На виражах, изломанных путей
Я все же уповал на Божью милость.
И мне везло: я выжил, не пропал,
До Господом назначенного срока,
Как будто Он за мною наблюдал,
Отеческим Всеведающим оком.
И я, как говорится , во все дни,
Особенно в тяжелые минуты,
Взывал к Нему: "Спаси и сохрани!"
Надеясь на...

Анжелика… дорогая… здравствуй!…
Не века меж нами… а мосты…

Свет и темень –
вновь сложились в растр:
кто ж там за решеткой?
Я иль ты?


Ливень бьет
изломанной соломой
в черную брусчатку мостовой…

НЕНАВИЖУ ДРАКИ ВКУС СОЛЕНЫЙ…
Ну да что поделать! Век такой.


В нем… в семнадцатом – одни препоны!
Впрочем… в двадцать первом
та же дрянь…
Правят толстозадые Бурбоны.
Смех да нищета. Куда ни глянь.


А портал – открыт… И мокнет рана.
Я не чую времени совсем…

И опять...

Затянули гайки, да не по резьбе,
И ее сорвали на болтах в судьбе.
И судьба ломается на куски, на части,
В ней проблемы падают, прямиком на счастье.

Вы судьбы Вершители, случая Механики,
Что же вы смешали всё, грязью облив пряники?!
Что же вы пустили всё, здесь на самотёк?!
И в судьбе на голову, рухнул потолок.

Черви под землёю, уцелели в ней,
И теперь изломанных, кушают людей.
Но мороз ударив, их поубивал,
Век в судьбе стерильный, ледянной настал.

Чувства все замёрзнув, стали...