Иностранный язык

В глубокой пещере жил мудрый пингвин – у водопада!
Конечно, там не было снега и льдин, но значит - так надо!
Пусть Африка не Арктика и даже не Антарктика,
Но мудрые пингвины живут там, где хотят.
Нужна им только практика, желание и практика,
И сможет в нашей Африке жить каждый из зверят.

В пещере - то, что надо! Пирог из мармелада,
Коктейль - от водопада! Холодный, почти лёд.
Какая тишина там! Какая там прохлада!
Ни ветер не задует, ни дождик не зальёт.
Сюда приходят звери...

Говорят: болтливый - счастье мимо,
Язык длинный - Вам не повезло.
Мне фортуна улыбалась мило,
Хоть болтал почти, как помело.

Мне элита адресует перлы,
Учит жить в тяжёлые года...
Пусть ни где я не был в жизни первым,
Но не прогибался никогда.

Говорят, коль перейдёт, нечаянно,
Чёрный кот дорогу - ты пропал.
На котов смотрел всегда лояльно
И на предрассудки все плевал.

Говорят, что будет завтра грустно,
Если пьём сегодня до утра.
На душе ошибок старых груз, но,
Может, сделать...

Грусть ушедшего временем лечится,
Я не верю в такой постулат.
Привокзальный буфет и буфетчица,
В феврале, лет пятнадцать назад.

Зал был пуст. За массивною стойкою,
Счёт костяшки сдвигала она.
И, заметив меня, громко ойкнула.
Заказал я бутылку вина.

"Три семёрки" - портвейн полуночников.
Сел за столик. Наполнил стакан.
Одному пить хотелось не очень-то.
Так сидел пять минут, как болван.

Но отбросив к чертям все стеснения,
Снова к стойке пошёл не спеша,
Я узнал, что зовут её...

Очень трудно организму
В вязком лоне бытия.
В Мирозданья мутной призме
Где ты, Истина моя?

Вкус воды водопроводной…
Как же тяжко поутру!
В тине грехополоводной
Я когда-нибудь умру.

Лик Судьбы уныл и страшен
И загадочен как Вий.
Как же тяжко биться в каше
Аскетичных дистоний!

Апатичный, грустный, слезный…
Я - Хороший, Я - Большой,
Корчусь в судорогах мозга
Аллергичною душой…

Я поэтов неумелых
Не терплю безгласый визг...
Я хочу открытий смелых,
Я хочу шаманских брызг...

ПРОЛОГ

Сын-подросток серьёзно, по-взрослому
пожилого отца попросил:
«Расскажи мне про первоапостолов».
А отец – как язык проглотил.

С полминуты он думал мучительно,
свою память, как мог, напрягал,
а потом вдруг ответил решительно:
«Это те, кому Бог помогал
делать всю мировую историю,
становиться её костяком.
Не силен я в библейской теории
и с религией мало знаком,
но четыре апостольских имени
я могу тебе всё же назвать.
Если спутаю что, извини меня.
Но на мелочи, в общем...

В степи ковыльной - ночь родилась,
Укрыв курганы темнотой,
Фигура воина осветилась
Поникнув головой седой.
В костре горят, треща углями,
Все тайны прожитого дня,
Лишь освещая языками
Черты усталого коня.
Сражений пыл отображая,
И память незабвенных лиц,
Мерцаньем в звёздах отражаясь,
Искра костра упала ниц.
И Бог Войны спросил у воина,
Огнём костра в него глядя, -
- Ты, уважения достоин,
Спасайся, жизнь свою щадя.
Беги быстрее, до рассвета,
Под небеса чужой земли,
Оставив...

- Черт побери, ты что творишь?
Картошку так нельзя готовить!
- Что-что, любимый говоришь?
Ты просто любишь позлословить.
Как ты готовишь, так дурак
Любой картошку приготовит,
А если будешь лезть, пятак
Твой сковородку быстро словит!
- Так, значит я дурак, мегера!
Ну все, пойду напьюсь, сейчас,
Потом увидишь кавалера,
Я покажусь тебе анфас.
- Вали-вали, козел безрогий,
Придешь и вырастут рога.
Мачо блин, еще убогий,
И я еще с ним не строга!
- Ты давай язык прихлопни!
Готовь...

Я наблюдаю с явным интересом
Как, распаляясь, хорошеешь ты
А я, как в ранней юности, повеса
С ума схожу от этой красоты.

Вот только что была ты не приступна
И я терялся, голову терял
А мысль была, она была преступна
И я тебя нахально целовал.

Мы оба задыхались, торопились
Нам всё мешало, всё летело прочь
И голова, и звёзды, всё кружилось
Какой же сумысшедшей была ночь.

Сиреневые грозди, твои груди
И лепестки цветов на языках
И, ни малейшей мысли, что мы люди
Мы ангелы в Раю...

Ближе к вечеру Петрович выпил рюмку или две,
Закусил он огурцами что валялись на столе.
Все так резко изменилось, стала ясной голова,
Но язык вдруг отказался мысль перевести в слова.

Время шло, а наш Петрович уж бутылку допивал,
И над этою загадкой он с прискорбьем размышлял.
Хоть и трудно это делать постараюсь я друзья,
Мысли странные все эти записать скорей в слова.
Должен все же я сознаться, прежде чем закончить текст
Что совсем мне непонятен нижеследующий контекст

«Что может...

Бравады море, гордость за себя,
Ты чувствуешь уверенность во всем,
И сколько не твердил я для тебя,
Меня не понимаешь ты ни в чем.

Ты любишь погулять, не спорю,
Пивка попить, с друзьями поболтать,
И любишь, как всегда ты всех оспорить,
О жизни лучшей любишь помечтать.

Мечты мечтами так и остаются,
Ты без работы долгие года сидишь,
Друзья уж над тобой давно смеются,
А ты все чушь свою твердишь.

То видишь ли не та работа,
Не годится для тебя она совсем,
То быть там надо по...