Имеется

Икру готовим баклажанную
Когда-то, блюдо очень странное
И незнакомое для всех.
Сегодня же большой успех
Оно имеет у хозяек,
А также у шеф-поваров.
Приступим же без лишних слов.

Помоем баклажаны тщательно.
И прямо в шкурке, замечательно,
В духовке мы их запечем.
Почистим, охладив, потом
Их в мясорубке измельчаем.
И лук мы тоже измельчим
Таким же способом простым.

И помидорчики протертые
Мы, как в объятья распростертые,
Отправим в овощную смесь.
Еще чуть-чуть и можно есть...

Пародия на мыльные оперы.

- Ах! Мадам! Я не в гневе, а в горе
От того, что недавно узнал.
Я не злюсь и мы с Вами не в ссоре.
Вы вонзили мне в спину кинжал.

- Ах! Месье! Вы бледны и дрожите.
Вижу слезы я в Ваших глазах.
И, похоже, с трудом Вы стоите.
В вашем голосе слышится страх.

- Ах! Мадам! Вы играете, право,
Так изящно, красиво, легко,
Что воскликнуть мне хочется:"Браво!"
Но зашли Вы, Полетт, далеко.

- Ах! Месье! Не хотите скандала?
И готовы меня отпустить?
Я от...

Чешские ученые в составе сливочного масла, которым каждое утро миллионы россиян лакомятся на завтрак, нашли техническое пальмовое масло. Во всем мире оно классифицируется как опаснейший для здоровья человека токсичный яд.


В пальмовом масле обнаружили яд!
Поэтому русские на тот свет и летят…
Привыкли чай с маслицем пить,
Не зная о том, что в нём яд лежит.
Известно в России, коров не видать…
Производитель наш химичит опять!
Как было в советские те времена…
В сливочное масло добавляли...

Что ты видишь, что считаешь увиденным, виденным?!
Не касайтесь ничего, если это не любовь...

Лист падает, что-то пролетает мимо...
До тех пор, пока глаза выглядят созданными,Пиши!
Пиши о розе, о каплях росы, что стекают с её лепестков,
Проси её цвести в твоём стихомолении
Несмотря на то, что вокруг уже осень.
Поэзия - бог и богиня, идущие сквозь сад Садо.
Титульный лист его исписан именами ангелов и демонов,
Роспись кнута отбивает каждый абзац,
В почтении капает воск на их ладони...

Как поздно ветер, как рано...
Если блаженны кроткие,
то я хочу знать блаженство любви...

Я чувствую себя твоим многоточием, Любовь...
У моего стихотворения нет имени, нет автора,
Я нашел его, споткнувшись и упав...
Я поднял каждую букву, каждую паузу,
Чтобы слова не рассыпались.
Я не написал ни единого стихотворения...
Все мои слова - оригами на шёлке касаний,
Тонкая красота между рассветом и закатом всех жизней.
Я не знаю, написана ли жизнь,
Я знаю, что однажды каждому из нас...

Всё... что казалось...
Страшным мне вчера.
Сегодня не имеет больше смысла.
Вчера был дождь...
Сегодня солнышко с утра.
И в голове совсем другие мысли.

Вчера казалось... всё...
Капец последний.
Казалось... всё...
Жизнь кончилась моя.
Ну а сегодня... что-то изменилось.
Прочь улетели все сомнения.

Жизнь хулиганка...
А судьба злодейка.
Дороги то с ухабами... то без.
И в непогоду...
Не согреет телогрейка.
Когда в душе... отчаянья процесс.

Вчера был дождь...
Сегодня светит...

Растрепали,
ВетрА куст, сорвав листву.
И упали,
Листья в жухлую траву.

Это осень,
Сезон вЕтра и дождей.
Белой костью,
Ствол берёзы средь ветвей.

Что предложит,
Время миру, тем нам жить.
Осень тоже,
В нём имеет право быть.

Листопадом,
Лист из жизни унесёт.
Смерти взглядом,
В нём закончится полёт.

Мир не спросит,
Чем и как в нём жить хотим.
И в нём осень,
И туманов мокрый дым...
Марковцев Ю.

Поклоняюсь осужденным.
Их привилегия в том, чего они не знают.
И раскачиваются качели,
И они своим скрипом обязаны забвению!
С прологами и окончаниями
Нас всех искать начнут, лишь, когда время нас сотрёт.
До этого мы ищем сами
Того, кто нас для нас переведёт.
Молчание некультурных языков...
У них культ молчания, Господи,
Тщательная тишина их пустоты.
У них культ безразличия,
Капли святой воды из глаз вылечат их ошибки.
Они давали клятву жизни?!
Но когда всё закончится,
Уже никто...

Вы перестаёте быть словом и становитесь кожей,
Ведь сны есть сны.
Вы учитесь быть снова Словом...
Вы открываете улыбающееся лицо,
Чтобы сделать свое жилище чьим-то жилищем,
Но альбом скорбей делает все лица хрупкими.
Сухие губы выдыхают строки
И думают, что за них кто-то заплатит,
И оттого их разбитое слово, имеет лишь небольшую силу,
Оставленную на углу ограниченного пространства.
Они выйдут из роковых отсутствий...
Мы все столько раз прощались с их прощаниями,
Забывая по дороге...

Я помню маки твоих губ,
Тень столетнего ветра,
Где соловей снова вздрогнет,
Умоляя тонкость наших молчаний заговорить...
«Скажи ...» - шепчут глаза.
Скажи кому-нибудь, что я здесь.
Скажи, что на земле остались еще два сумасшедших,
Которые хотят научиться летать.
Мы не повредим тишину,
Нежно лаская слёзы заканчивающегося времени листопада...
Они еще не написаны....мы еще только носим их в себе...
Помнишь предисловие к ним - «Здравствуй»...

Красные чернила на моих губах расскажут...