ХВАТИТ ПЛАКАТЬ

Я больше не буду плакать,
Не буду тебя вспоминать,
Считаю, что мне уже хватит
В игрушки такие играть

Забуду тебя я на веке
Замкну свое сердце в себе,
Мне не нужны муки эти,
Ты лучше оставь их себе.


Ты любишь другого, я знаю,
Довольна, что рядом он, на всегда
Признанье в любви получаешь
А я каждый день жду тебя….

Минуты летят без возвратно
Бегут за годами года
А я все мечтаю, что завтра
Я снова увижу тебя.


Но ты не придешь – это ясно,
Останусь я вновь один,
И мне до...

Если мысли и чувства смешались в мгновенье
На пороге счастливого светлого дня,
Не спеши сразу сдаться, не поддайся сомненью
И дай крылья любви, что тебе так верна.

Если дождь перестал барабанить по крышам,
И не воет метель, занося все вокруг,
Не волнуйся, так надо, они просто слышат
Как невинного сердца рождается стук.

Если больно безумно, и сил не хватает
И мир кажется чуждой планетой и пылью,
Не сломайся под гнетом, что жизнь отравляет
И с неистовой силой прорежутся крылья...

Не ты со мной заговорил,
А снова тишина подкралась,
И я уже не улыбалась,
Не ты со мной заговорил…

Не ты мне пишешь комплименты,
Они не стоят ничего,
Но лишь дороже мне всего
Ушедшие с тобой моменты.

Не ты со мною рядом есть.
И может, от того нет смысла
Знать дня сегодняшнего числа,
Была бы о тебе лишь весть…

Не ты – то показалось мне,
Я потерялась и ошиблась.
Мне не нужна чужая милость,
Но я устала жить во сне.

И все одно: и день, и ночь,
Какая разница, где плакать...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

То ли плакать, то ль смеяться,
не до колкостей былых...
Мы всего лишь два паяца _
позабытых, отставных.

Отсмешивших публику
две дыры от бубликов.

Клоун белый, клоун рыжий...
Вы пьяны и я нетрезв.
Что-то долго жизнь мурыжит...
Вам коньяк? А мне - шартрез.

Как вам здесь - в Неаполе?
По Москве - отплакали?

Впрочем, нам, быть может, хватит
чужеземного питья?
Ну-ка, водочки накатим
в память прежнего житья...

Оба - неприкаянны,
словно братья-Каины.

Вечер. Бар на старой...

Винсент пишет пространные письма
брату Тео
да и всему человечеству заодно
из старого дома где уж нет никого
где кусочками мела
на стенах
нарисованы дверь и окно


***

с рассветом
оборвался сон
и лишь
осталось лежать на столе
неизвестно откуда взявшееся
белое перо писчее
с каплей крови на кончике


***

хватает неожиданно петлею
нехватка кислорода и любви
и оползаешь в одиночество порою
зови кого иль не зови...


***

когда понимания становится много
трудно что...

Я помню себя змеем, вьющимся между гладких ног Прекрасной Евы.

Я помню, как скользил по её тёплым и мягким бедрам; заползая на них сворачивался там клубочком, пытаясь согреться.

Я помню её груди, большие и печальные, которые свисали почти до пупка.

Я помню вкус её молока, мягкий и нежный, он навевал мне еще более давние воспоминания, когда мать-земля породила меня.

Я помню раскаленные камни, тёплые потоки, которые обволакивали меня внутри утробы.

Я помню ужасный холод, когда меня...

Смотрю на дождь который за окном -
на мокрые деревья и на слякоть.
Смотрю и думаю о том,
как долго еще буду плакать...
Три месяца тебя я жду,
три месяца уже я плачу,
и мысленно шепчу:"люблю".
Люблю, ведь не могу иначе...
Когда прийдет тот сладкий день,
день, где тебя увижу?
На мой порог прольется тень
твой голос снова я услышу.
Успокойся, сердце, хватит горевать!
Еще чуть чуть осталось ждать и верить...
Немножко нужно подождать...
И с ним снова буду вместе.

Боль причиненную простить
Просить нелепо.
Тепла уже не возвратить
Зима – не лето.
Моим не веришь ты словам
Что ж, клясться глупо.
Ведь к самым истовым мольбам
Забвенье глухо.
Любовь теряла суть и смысл
В боях без правил.
Дождь мелких ссор надежды смыл,
Вкус слез оставил.
Ошиблась я всего лишь раз,
Но поздно плакать.
На скорый суд ты был горазд
Тяжка расплата.
Не смею посмотреть в глаза
Твои, друг милый.
Напрасно ты себе сказал,
Что разлюбила.
Последний раунд, гонг пробил...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...