Груши

ум стремится постичь - суть вещей
сердце наслаждается - соком жизни

одни играю а в нарды
другие наслаждаются а сочными грушами

кто играет в нарды - хочет груш... а очень хочет
кто наелся груш а не хочет нарды
а хочет любоваться а девушкой

Ах!
Какая красавица...

«Что нового в саду?» – спросили Катю.
«У нас сегодня новый воспитатель»

«А как зовут!» – готовы Катю слушать.
«Ириной Тигровной!» -- ответила Катюша.

В недоумении, за стол сажают кушать.
«Закусишь яблочком?» «Нет, мне большую грушу!»

«Когда покушаешь, уж не сочти за труд --
Ирину Тигровну – как правильно зовут?»

Лишь грушу скушала, ответила довольной –
«Я вспомнила, зовут Ириной Львовной!»

Я грущу, как вяжет груша
Настоящая лесная,
И немного даже трушу,
Расставанье сознавая.

Я любил тебя так нежно,
Как варение из банки,
Но всё в мире неизбежно,
Не нужны пустые склянки.

Помнишь, августом варились
В вкусной истинной истоме.
Я мечтаю, чтоб залились
Мы опять в стеклянный домик.

Пусть вернётся, хоть с кислинкой,
Это время золотое,
Где взаимною начинкой
Было чувство налитое!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2016

Пагоды как ели, а мы сидели и смотрели, как
уходит время, скрывается за поворотом, (го-
ризонтом), выбираем квоты, пьём компоты,
из сухофруктов, ты какие любишь? из груши,
а ты? из сливы, ну вот видишь, как всё краси-
во, зрим то, что можем пощупать, если забыть
о приборах, ворох воспоминаний, заполнят
всполох, а нет, придумаем, как это было, соз-
нание не терпит пустоты, а ты? теряешь кон-
центрацию, резкость, восприятия? и это труд-
но, совместить поля зрения, глаза два, выхо-
дят...

Осень грушевая, яблочная,
В разноцветье хризантем,
Рядом пышность астровая,
Пылает фиолетовым костром!

Роса на грушах, яблоках,
Цветах, блестит, соперничает
С розовым рассветом, а на горах
Заря закатом алым рдеет,

И прячет дождь улыбку в облаках!
Лукавый ветер озорник подует,
Соткёт ковёр из спелых яблок,
Груш, и ветви от плодов освободит!

А осень свой продолжит путь
И медью, золотом сорить начнёт, суть
Красоты, её щемящая надрывность
И увядания печаль, и...

Когда сбывались бы мольбы,
Легко мы жили б и радушно,
Держа удары от судьбы
Набитою песочной грушей.

Но тщетны просьбы и мольбы,
Что к небу шлём мы неумело,
И на любой удар судьбы,
Мы отзываемся всем телом.

Под кожей грубой проще нет
Мир благодушия нарушить,
Но быть отдушиной для бед
Всё лучше, чем песочной грушей.

Пахнут груша, абрикос,
Ощущает запах …

Нос.

Теперь ещё и груша расцвела
За вишней вслед. Мне и она мила.

А под окном черёмуха вот-вот,
Как девушка, чудесно расцветёт.

И радостный настанет скоро день,
Когда прольёт свой аромат сирень.

Здесь кто-то вырубил родных её сестёр.
Но разгорится вновь сиреневый костёр.

И я с балкона буду видеть рад
Весеннего цветения парад.

А там ещё фонтан цветов забил.
Но как же о яблоне забыл?!
11 мая 2011 г.

Пахнет морским приливом – к дождю.
Между нами пропасть – один поцелуй.
Прикоснулось слово к губам и стало цветком.
В глубине зрачка – облачко перламутровой пыли
от вспорхнувшего бабочкой ветра.
Воспоминания – разводы неба
в отражениях глиняных луж;
дыхание – остывший туман на фризе.
Одинокая груша разбросала осколки ветвей
по паутине стекла – мне бы столько дорог.
Томик хайку согревает внимание –
словно печаль светлячка-фонаря в окне
кембрийского океана –
в ожидании сна у костра...

И тут я возмужал
и понял:
я, возможно,
жалок.
и все мои слова
защиты комара
не стоят.
и вчера
я был, возможно,
пьян.
а может,
это жизнь.
и я не одинок.
и если этот сок,
что льется по
протокам
еще не отошедшего,
но и не тела,
смело
вольется в мою душу,
тогда
я стану грушей.
я буду сладок,
и местами суше,
я буду зелен,
и возможно, глуп.
но я не буду скуп,
поскольку я творенье,
и буду сух настолько,
насколько буду смел.

и дел плохих не станет.
как не будет и меня...