Грудная клетка

Потух давно, копоть, на листе перхоть-похоть
и прочие беспределы, удержать границы меры,
легко, как мутную жижу, не имеющую цены,
чем наполнены мы, не осторожничай, не потре-
вожить и жизнь прожитую не подытожить, зве-
зда отсутствовала, поэтому путь указывала лу-
чина, от полена берёзы, что за чертовщина, лю-
бой протяни руку и возьмёт, даже и при отсут-
ствии света, (просто так), прост как пряник,
пятак, (и что мне за это), пятак, который падает
всегда ни так, на ребро, ни...

Во льдах сердец, в сих глыбах плитняков
Не высечь и во имя искупленья
Сокрытые склепеньями веков
Святые искры вечного моленья.

Гранил их серный дождь, летейский вал
Онизывал свечением узорным,
О тех воспоминать, кто забывал,
Чтоб все могли пред огнищем тлетворным.

Бездушные теперь гробовщики,
Глазетом ли украсить наши гробы,
Хоть розовые паки лепестки
Идут ко винам августовской пробы.

Нам отдали цветы свой аромат,
Как грянем в барбарийские кимвалы,
О Боге всплачет горестный...

Пока на сердце не наступишь,
Ты чувств не выдавишь ни грамма.
Пока серьёзно не полюбишь,
Не заболит грудная рана.

И что любовь пришла так рано,
Так бесшабашно, несерьёзно-
Не отвергай её упрямо,
Потом всё слишком будет поздно.

Вдыхай всей грудью эти нотки
Неповторимого оргазма.
Наш век людской такой короткий.
А что не пошло, то прекрасно.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Калька

Взвиваясь над назойливой толпой,
Стандарт сбывает крашенный Меркурий,
И дракул заражают красотой
Фигуры пустотелых дев и фурий.

Заверченные в глянец до плечей,
Сиреневою матовой прокладкой
Обжатые, глядят, и нет прочней
Уз ситцев кружевных изнанки гладкой.

В зерцалах бельеносных тьмы скелет
От пола источается, лелея
Гофриры лядвий меловых, паркет
Скользит крахмально с пудрами келея.

Венеция – обманутых юдоль,
А мы зане храним ее зерцала,
Чтоб вечная танцующая моль...

Испил чашу гнева? дым алтарей? да брат не ро-
бей, только доброе, может стать хуже, из ребё-
нка в мужа, лицо с рогами, из дома рабств с на-
ми, в дом святства, через людские скопища, бр-
атства, разрази тебя гром, да, что потом, забыл,
слишком много пил, рома ром, бурная троя, рой
роя слов, добрых, дряхлых сов, мудрости пусто-
ты, чувств, установок и других шпонок, мотива-
ций порывы, разрывы грудных клеток, меха, а
он пел: «ха-ха-ха», гулял по травке, накалывал
кузнецов на булавку...

Задрожали нежнейшие губы,
А в дыханье грудном столько жизни!
Захотелось войти в эти путы,
У меня нет другой больше мысли.

Подойти чуть поближе не трудно.
Стук биения сердца я слышу.
Поступил может быть безрассудно,
Но иначе тебя не увижу.

Обойдёмся сейчас без совета.
Все советы, пожалуй, излишни.
Подарил бог нам капельку света,
Что он делает только для ближних.

Извини, стал немного я жадным,
Просто вдруг ощутил за собою
Это чувство, которое странно
Называют в народе любовью...

Живу! Весна! Как пахнут доски
из под растаявшего снега!
Открыт сезон. И дачник бледный
выходит на крыльцо в обносках.

Вгрызается ножовка в древо,
жучок испуганный скребется.
А рядом – взгляд серьезных, серых
глаз, от которых сердце рвется.

Незаменимый стимул жизни,
мотор для ломика с лопатой -
грудная впадинка богини
в тепле линялого халата.

Готов в опилки и полешки
Эльбрус спилить за предложенье:
-Быть может, отдохнем? – с движеньем
на старенький диван у печки.

Если целлюлит тебя волнует,
Дай мне в море этом утонуть,
Дай с тобой мне слиться в поцелуе,
Ощутить дыхания всю суть.

Как в Гавайях мне тепло от тела.
Ах, та нереальность бытия!
Так давно душа тебя хотела
Классная красавица моя!

Целлюлитных дам я обожаю,
Этот их волнообразный шторм.
Словно серфингист по ним летаю
На лонгборде в плеске крупных волн.

Где-то впереди кусочек счастья,
Тёплый согревающий песок.
И уже реальные объятья
Эйфорией отдают в висок.

Лишь на пару рядом...

Вы что - как те грудные дети?
Грудь материнская нужна?
Вам безразлично кто приветит,
Была бы полная мошна?

Нужна нам тоже незалежность
От аппетитов злых волков.
Свою испытывая бедность,
Пошлем мы помощь для братов!

Но вы решите в Украине
К кому идти и с кем дружить.
Когда-то нас вы не спросили
И оборвали братства нить.

Мы ж,помятуя это братство,
Фашизм поможем вам изгнать
И недопустим святотатства
Героев общих забывать!

Поднимем вместе мы знамёна,
В броню оденем нашу...

Растёт наш маленький внучок
и он уже не грудничок.
Он научился улыбаться,
за палец ручками держаться.

Хороший мини-мужичок,
подарок наш, не пустячок.
Пора уж, зубкам прорезаться,
а нам от радости смеяться.

Поймал он бабку на крючок,
ему не нужен червячок.
Нам интересно с ним общаться
и наблюдать и удивляться.