Громыхать

Небо ночью громыхало,
Поливало нас дождём,
Как огромным опахалом
Ветер дул. С небес огнём

Сыпал молнии повсюду.
Содрагалась вся земля
От раскатов грома. Люду
Не спалось, а как до сна,

Если, словно канонада,
Лупит ливень по домам?
Как открылись двери ада...
Страх пред бурей тут и там...

На рассвете всё затихло...
С листьев капает вода
И лучём своим светило
Озарило без труда

Землю, небеса и море,
Ветер кроны теребит
И куда не кинешь взор ты
Всё проснулось! Жизнь кипит...

Громыхает что-то где-то,
Это — гром?
А быть может — БОМБА это?!!
Наш взрывает дом.

Снова шорох за спиною,
В сердце — ЖУТЬ!!!
СТРАХ — охотится за мною,
Страшен путь.

Впереди мужик — угрюмый,
Как арбузы — кулаки!!!
В глазах блеск зловещей думы,
СТРАШНО!!! — БОЖЕ!!! — ПОМОГИ!!!

Слава Богу — внял молитвам!
Мимо — топает мужик.
У...уууф... Присяду — сердце с ритма,
Сбилось, нервный трясёт тик.

Как же жутко жить на свете,
Жизнь — опасностей полна.
Боюсь жить, страшусь и...

Это чудное слово "люблю"
Каждый день я тебе говорю!
Не устану его говорить
Даже всю свою жизнь, может быть!
Я скажу, как увижу зарю,
Что тебя я безумно люблю,
И когда будет месяц сиять,
Повторю это слово опять;
И когда вьюгой взвоет зима;
И когда ты попросишь сама;
И когда будет гром громыхать;
И когда сладко будешь ты спать,
Я, конечно, тебе повторю
Это нежное слово "люблю"!

Я снова умираю, чтобы жить.
Чтоб вновь, в который раз, все начинать с начала.
И в искушении грядущим прошлое забыть,
которое отчетливо в сознании звучало.
Забыть, как забываются с годами
обиды, слезы, боль или страданья.
Я умираю с той же все мечтой,
чтобы заставить громыхать постылое молчанье!
...Душа моя в смятеньи рвется ввысь.
Прощаясь с телом, на весь мир она кричала:
- Я снова умираю, чтобы жить,
чтоб вновь, в котрый раз, все начинать с начала!

Новый Год! Встречали без снега…
Знать такая старому пришла смена!
Не на санях казакам встречать…
На телеге по дороге громыхать.

Казак не расстроился здесь никак…
Гулять по жизни он всегда мастак!
Тем более Владимирович помог,
Чтоб казак невзгоды пред не мог.

Распоряжение фонду он отдал…
Чтоб тот пенсии за январь раздал!
Вот казаки и разгрузили магазины…
Очистили спиртное они с витрины.

Гуляли так, что земля дрожала…
Где вражья сила была, вся бежала!
Ещё недельку погуляют они...

Взвоет громыхая,
Крышей ураган.
Из чужого края,
Он припёрся к нам.

Крушит всё, ломает,
Сильный, гад такой.
Совести не знает,
Подлою душой.

А скорей всего в нём,
Вовсе души нет.
И добром, и злом он,
Губит белый свет.

Ураган — стихия,
Буйный — как враги.
В нём ветра лихие,
Боже — помоги!

Взвоет громыхая,
Крышей ураган.
Сила в нём к нам злая,
Из далёких стран...
Марковцев Ю.

Пространство…
Облеченное в утонченные,
но окаменевшие формы прошлого прошагивается глазастыми прохожими. Приговоренные к любви и отрешенные от быта
губы
зависают парочкой в переулке. Париж.
Невидимые трубы проглатывают жизнь
изящно-беснующегося города. И когда
колонны
громадой своей зазвучат и в висках колыхнется
утробное племя –
вспыхнет душа
и охладится присутствием гения. Туристу на съедение –
пиршества всей вселенной. На мгновение
растворяешься
и обретаешь...

старый полуржавый трамвай
громыхая костями железными
скребет и скребет до конечной

/электрические жилы натужив/

в черных окнах ночных
перетекают отражений изгибы
усталые лица призраков

/плывут реклам огоньки/

прикорнула старушка в берете
снится ей будто в телеге она
в родную деревеньку едет

/на полу серебрится монетка/

салона желтые лампочки
мигнули на повороте разом
вспышка темноты

/через одну выходить/

катается в проходе бутылка
а на заднем сиденьи остались...

Пространство вытесняет несогласных
Империя должна быть монолитна
Метеорит упавший в нашу почву
Со всех сторон изучим досконально
А вдруг то промысел враждебный
Ведь за спиной шевелится движенье
Неясно что там замышляют
В них черт вложил какие мысли
И подозренья тонким жалом
В таящихся глазах коварных
Столь алчущих без меры расширенья
Завоеванья сладкого простора
Орлиным превосходством громыхая
Теснят природу нашу командоры

Но что вошло к нам внутрь
Когда-нибудь да выйдет...

Прокатилась в трамвайчике старом…
Скрип в вагоне натужный, усталый,
Разговоры, кондукторша строгая,
Разболталось сиденье убогое…

Жизнь на рельсах, круги, повороты,
Снова зайцем проехался кто-то…
Беспризорник мостится снаружи,
Паучком уцепившись потуже…

Громыхают колеса по стали,
Беспризорника грозно согнали,
Озаботившись, чтоб не свалился,
Только тронулись, снова вцепился…

Развлекается парень, катается,
Пузырём рвань штанов раздувается,
И усмешка на все тридцать два –
Тю...