Глыба

Что ни говорите, а комплекс вины
Живёт в нас, как в шизике мания,
Иначе Иуда с родной стороны
Не шёл бы к Одолламитянину.

Из дома прогнал непоседливый нрав,
А может быть, совесть замучила
Иль страх пред отцом, что Иаков, прознав
Про Осю, замочит по случаю?

За двадцать монет похотливый сатир
Взял в жёны дочь Хананеянина.
Она родила. Сыну имя дал - Ир,
Короткое как восклицание.

(Кукушка-провидица, Леты кума,
Годков накукуй на прощание.
Кукушка...

Мне не нужно дешёвого счастья,
Гнущих спину похвал льстецов.
И вошедшего в моду причастья,
И советов седых глупцов.

Не хочу видеть дождь только серым
И безликость гранитных глыб.
Жизнь мы взглядом завистливо мерим,
Съев, как бублик, священный нимб.

"Не хочу!" - крик сорвался, взлетая,
В многоротом хрипе толпы.
Площадь пенится, воздух глотая,
Обнажив в оскале столбы.

И входящие в жизнь каннибалы,
Пожираются все и вся.
Одного хочу: понимали бы,
И кричу, пониманья прося.

Любовь - что совесть: без неё ты честно жизнь не проживёшь,
Ведь даже правда без любви напонает больше ложь!

***

Когда из чаши наконец до капли выплеснут весь яд,
То ещё долго её стенки и края кровоточат…

***

Что до злых дел, то не исчесть всех ярых и упорных в них.
Жаль вот, однако, что в добре совсем немного таковых!

***

И всё же творчество капризно и не терпит монотонности…
Во всех делах неповоротливость ведёт к односторонности!

***

Недаром исподволь к смирению...

Жизнь смоют потопы вечности,
Последним они сметут,
Как памятник человечеству,
Стукачества институт.

Внутри глубоко упрятанный,
Наш самый большой порок,
Он глыбой навис заляпанной
По выходу из кишок.

Свернуть эту грязь до времени
И выбросить весь палас -
Не дань отдать убеждениям,
А действовать на заказ

Кого, каких сил неведомых?
Хотелось бы мне спросить
Тех, кто со своими бедами
Лубянку пришли громить

В момент для страны критический.
Дзержинского...

Отбивает мучительно город холодные пики,
Не пуская кристаллы снегов на уютный порог.
Сквозь застывшие слезы зимы одинокие блики
Боязливо решают прервать сон весенних дорог.

Опаленные холодом зябнут, не слушаясь, пальцы,
Но спешат подобрать этим клавишам белым цвета.
Так, наверное, каждой весне суждено начинаться,
Непонятные белые глыбы повсюду застав.

Мне снились страницы романа,
В огне полыхавшие лютом.
Все было во власти обмана,
Но шла я к проснувшимся людям.
И Мастера тень промелькнула,
И глыбою мрака в тумане,
К высотам я снова шагнула,
И знала, что Он не обманет.

Какие-то скрытые знаки,
Какие-то темные люди.
Мне снились страницы романа,
И где-то игравший на лютне
Мой мальчик, растаявший снова,
Оставшийся там, за чертою.
Мне снилось застывшее слово,
Не ставшее нашей судьбою.

- Весна, - говорили повсюду,
И жизни...

Перепиши. Я не хочу на этих фото
Казаться высохшей/больной/такой усталой.
Так усложненной кем-то. Кем не стала.
Пе-ре...терпи. Хоть пакостно, до рвоты.

Не заплАчу.
Платить больше нечем.
(Как и плакать,по сути, по сучьей).
Я к тебе. Утро-день-ночер-вечер.
Обломав свое эго об сучья,
Частоколы. Февральское небо
Предает постепенно- так проще.
До чего в этой шубе нелепо
У судьбы просить ЛОманый грошик
За тебя...

пере...сотри. Со всех словесных фото.
Автопортретов- по водичке палкой...

Одиночество бывает разным.
Грусть таит в себе зарок.
Пусть овеян ласковым соблазном
Мой животный, низменный порок.
Не склонив коленей пред святыми,
Зная боль житейски-торных бед,
Женщина с глазами голубыми
Занята, чтоб верить в Божий Свет.

Все зовутся смертными простыми,
На подонков не влияет ум.
Женщина с глазами голубыми
Взбудоражила затишье дум.
Перед ней все люди лишь названья,
Душит нас остервенелый страх.
Для неё нет счастья и страданья,
Потому что время — это прах...

На берегу Малаховского озера
Я увидел огромную рыбу!
Почему её здесь бросили,
Эту серебристую глыбу?
Она на жаре небывалой тухнет.
Какое чудо пропало втуне!

Мне грезилось о солнечных лучах
в зиме постылой, ласкою скупой,
когда мороз уверенной рукой
рисует сказки ночи при свечах…

Мне грезилось о стайке пестрых рыб,
парящих над изнеженной волной,
ласкающей задумчивый покой
грядой замкнувших побережье глыб…

Мне грезилось о том, как на песке
горячем был у нас неравный бой,
я, победив, склонялась над тобой,
казнила поцелуем на щеке…

Мне грезилось, как мы, рука в руке,
брели своею тайною тропой
под ярко-апельсиновой луной
без дум...