Глубокий лоб

Устал.Нет сил.И нету слов.
Прости,звони.И будь здоров.
Сердечко забери с собой.
Мне-седина,печаль и боль.
И память о тебе одном.
Мне-день дождливый за окном,
Повязка черная на лоб,
Моей любви-просторный гроб.
И темнота,и тишина.
В твоей душе я не одна.
Казак.Не нужно быть ни с кем.
Довольно-недовольный всем.
Прости.Прощай.Не отпущу!
Не хочешь жить?А я хочу!
Нет больше сил,нет больше слез.
С ответа снят немой вопрос.
Как глупый,как неподходящий.
Ненастоящий и навязчивый.
Печаль...

Ты думал, что ты для меня свет в окошке,
Что я без тебя дня прожить не смогу...
А я превращусь в луноглазую кошку
И ночью по крышам гулять убегу.
Я, словно пушистая черная кошка,
С друзьями по крышам гулять убегу.

Ты думал, что слезы я лить не устану,
Что буду и ночью, и днем тосковать...
А я у соседки добуду сметану,
Мой кот - валерьянку - и будем гулять.
А я у соседки сворую сметану,
Мой кот - валерьянку - и будем гулять.

Ты думал, навеки одна я останусь,
Но я никогда не...

Дитя ты цветов с голосом низким,
Хроника лета, увы, ушедшей жары,
Ты бежишь по полям существом босоногим,
Пальцами ног, едва касаясь травы.

Твой лоб украшает ободок цветистый,
Удобная блуза, белый светлый тон,
Замкнутый круг веночка кустистый,
В цвете волос живой макогон.

Разных лучей в палитре твоей колер,
Черпающих музу из кристальной воды,
Амулет на шее, австрийский геллер,
Природных сил в руках бразды.

Пестротканых узоров любимые песни,
Просыпаясь, поешь для всех по утрам...

Я жгу листки своих блокнотов...
Они сгорают без следа,
но из огня мне шепчут что-то,
на крик срываясь иногда.
Ну, вот листок: на нем пометки,
что второпях писал давно,
о напрочь сгинувшей разведке,
ушедшей в ночь под Ведено.
Тому уже три года с гаком,
но дело в людях, не в годах...
Их помнят матери, оплакав,
в далеких русских городах,
да этот листик из блокнота,
что предаю теперь огню.
Другим же помнить неохота -
так я ведь их и не виню...
Я просто жгу свои...

Я за гриву ухвачусь
и на пони прокачусь.
Мимо речек, мимо горок,
мимо Таней и Егорок,
по газону, по площадке
на задумчивой лошадке.
По пути спрошу я пони:
Почему все пони - сони?
И вопрос задам ей в лоб:
может, лучше на галоп?
Но все так же, не спеша
и задумчиво дыша
наша следует лошадка
по газону, по площадке.

который день не возвращается корабль
Ассоль потеряно вдаль смотрит у причала
глаза подернуты морскою поволокой
а парни бойкие уж в лодки зазывают
но ей нет дел до тел их загорелых
не до бугров их мышц ухмылок белозубых
запали в душу те слова заветные ушельца
она их пронесла в себе сквозь время
храня как ракушка жемчужину лелеет
Ассоль по-прежнему одна на берегу страдает
слоняясь словно призрак грустный странный
ветра ей развевают лохмы страстно
палит лоб солнцище целуя тело жгуче
и...

А жить-то надо...
Палить ботву,
сиротской
серой кучей
на огороде
ждущей огонька.
Оно, конечно,
лучше б,
лучше б,
лучше б,
чтоб пуля та -
да в самого стрелка.
Иль, на худой конец,
да мне бы в спину,
иль прямо в лоб...
Но только б -
не в него!
Пусть он бы вырос -
маленький мужчина,
пусть он бы вырос...
Только и всего...

Раритеты торжествуют на свете,
Индивидуумов в архиве битком,
И каждый по своей орбите -
К вершине рвётся с трудом…

Несясь с ветерком по планете,
От точки до точки, при том,
В седле, в машине, в карете -
Лоб все вытирают платком…

И курьер, пассажир в самолёте,
Скакун на верблюде верхом,
Турист на морском теплоходе,
Наследник, что стал королём…

Все путь измеряют в дороге,
Махом чётким и светлым умом,
Обнимают судьбу на пороге
И входят в человеческий дом…

Где склоняют...

Человеческих драм
Драгоценность потерь
Увлекает аркан
В незакрытую Дверь
Между Было и Есть,
Между Буду и Быть –
Эту Дверь не разнесть
И гвоздем не забить:
Сразу – кровь на кистях,
Лоб – в терновых шипах,
А на царских устах
Полусмех, полустрах…

Между Прошлым и Есть,
Что Он видел в Тот миг?
То ли рабскую месть,
То ли прочность вериг?
Что возжаждал в ТОТ миг …?
Но
Захлопнулась Дверь
Словно Вечности крик
От безумных потерь.

Вдоль дороги кресты
О пощаде молят…
Где и я, где...

Заря купалась в море синем.
Среди багрянца - облака,
Как кудри белые, невинно,
Лаская неба лоб слегка,
Гонимы ветром южным, чинно
Вдаль плыли. Золото песка
С волной шепталось белопенной
О чём-то тайном, не земном,
В веках оставшемся нетленным,
Хранимым истины зерном,
Незримо важным и бесценным.
Все пели молча гимн - о НЁМ.
Коснулась странника однажды
Той песни сладкая слеза.
И в сердце, вздрогнувшее жаждой,
Упала звёздная роса.
Стал окрылённым вдруг миг каждый.
Открылись заново...