Гадание на кофейной гуще

Подышать тишиной листопада
на задворках города,
на ощупь пробуя тонкий лёд –
приглашали глаза, цвета дождя.
Седые облака,
с упорством старика,
прощанию учили,
слова безмолвно подбирая,
и пеплом покрывая блеск волос.
Надежда грела
сквозь туман окна –
как будто всё, как прежде – но не верь.
Всё сбудется назавтра – но не здесь –
сулило сердце
сквозь дымок кофейный.
И просветлённым одиночеством аллей
в осенней полумгле горела
душа настольной лампы –
словно чей-то крест.

Весна прошла – инцидент исчерпан.
Всплывает июнь, раскачав лодку солнца.
Сады, дворы, переулки лета
тают зелёнкой, как свечи воском.

Вдыхая пылищу дневных подмостков,
фасады ждут ночь, чтоб уйти в закулисье.
Город, изрезанный дорожными оспинами,
флиртует с облаком, плетущимся из-за…

Коротаю вечер с глазу на глаз
с воображеньем, обернувшим на практике:
закат – в билет на последний сеанс,
кофейную пенку – в рукав спиральной галактики.

Смотрю на звёзды – мороз по коже –
точка...

Присев на краешек дивана,
жизнь отмотав до точки ноль,
она всё верит непрестанно,
как мазохист, влюблённый в боль,

в пролог любви – химеру принца,
и в святость слов, и в нежный плен,
впуская ночь, считая риски
на бугорках бескровных вен.

Сливаясь с пледом тёмно-синим,
вбирая приглушённый свет,
она мечтает от бессилья,
и представляет свою смерть.

А утром, сбросив груз желаний,
ночь обратив в кофейный дым,
она становится желанной,
и улыбается другим.

И пастбищ зелени и свежести лесов, (он фразу вы-
рвал из/без основ/оков), нас не касаются, секреты,
и поясами не стянуть, и рук, увы не разомкнуть,
планет аллюзий дивных снов не повторить опять
улов, реминисценций не явить, (произведений че-
харда), смешались,...(хотел, он, всё одно, попасть
туда), пытались, всплыть?) рутина, затянула, без
блеска, лоска, глянца, света, чернеет где? мутнеет/
меркнет где-то, (любил собаку и тебя и грязную ру-
баху тоже и не понять, что вам/им дороже...

Знаешь тонкости и детали!...
За горою спины на бис
Диск горящий опять взорвали,
Но оставили лунный диск.

И висит он кофейным блюдцем,
До утра ещё долго спать,
Только сны прилетая бьются
О мою без тебя кровать.

«- А я вам говорю, что Россия начинается в Дамаске.
- ?
Эту зеркальность трудно понять и объяснить, что очень похоже на бред, даже больше, бредом собственно и является, это как зеркальность Японии и Англии, Россия-риссия-(и обратно Сирия)
или (где-то так)))»
***
Да, мало царств и стран на свете, где точки
сборки, бродят ети и ткут ковры, чеканят
шлемы, кольчуги «шьют», где нет дилеммы,
кофейни и кальяна гвалт, мечети, церкви,
буйный альт, курсирует, плывёт над миром,
башмак/башмет...

Я пишу тебе с города парков,
Революций, каштанов, церквей,
Я чуть северней, значит, не жарко,
Я чуть дальше, и значит больней.

Здесь такие же тропы и степи
Приведут к безмятежной воде,
Когда солнце вылизывал Днепр,
Я скучала по «нашей» реке,

В этих улицах больше не грустно,
Знают ноги их наизусть,
Я сбегаю Андреевским спуском,
И Подолом к тебе дотянусь.

Вновь воссозданной колоннадой,
На немыслимых рубежах,
Мы с тобой на других баррикадах,
Мы опять на других берегах...

Болтал без умолку, борясь с волнением,
Украдкою разглядывал меня.
Наверно чувствовал мое сомнение -
Спешил куда-то , голову сломя.

Остались друг для друга неизветными,
В кофейном аромате затаясь..
Не обменялись биографиями пресными,
К себе другого мерить побоясь.

Такая вот полуденная встреча,
Вливаясь в городскую суету,
От одиночества скитальцев лечит
На Невском многолюдном берегу.
28.07.16

Я и не знал, что бывают такие колосья,
Что светятся золотом, даже когда в снегу,
Я и не знал, что бывает тепло так и просто,
Когда вся Москва в огнях и румяном цвету

Я и не знал, что бывают столицы такой красоты,
В этих красках морозного золота в космической страсти,
В таком воплощении света, успеха, добра и любви,
В тепле дома, родной суеты, миллионов людей и радости

Пускай будет ещё пять минут разогреть машину,
Пусть она заскользит по заснеженным бульварам Москвы,
Здесь так...

Я люблю вас...всех тех, кто вырос в «любви и достатке», кто не знал боли и унижений, тех, кто топил тетради «слабаков» в унитазах и с наслаждением и страхом пинал их под дых...кто наслаждался своей властью, забывал о человечности и терял душу...тех, кто проходил мимо протянутой за помощью руки и проезжал мимо истекающих кровью и нуждающихся в помощи...люблю, ибо вы нуждаетесь в любви больше тех, кого вы «убивали»...Люблю, ибо души ваши искорёжены и умирают...
люблю, потому, что знаю - плата за...