Фотон

Грядёт внеземных сил вендетта:
Грехов земных убранство зла...
Богов добра душа задета,
Небес чертоги душит мгла.

Земля фонит небесным мраком,
И светоч мысли захмелел,
Да, будет вам, земляне, знаком -
Фотонов всплеск на опохмел...

Очарованные мысли
мельтешились снегопадом.
Корни слабы. Плод не вызрел.
Вместо дерева – досада.
Вновь поверила химерам
в затуманенных хитонах.
Получары, полумеры
разлетелись на фотоны.
Чёрно – влажные дорожки
из глубин калейдоскопа.
А химеры строят рожи
и в меня бросают копья
из снежинок многоострых.
Принимаю их смиренно.
Пусть мерцают на погосте
моей глупости нетленной.

Это было до Вселенной.
Над НИЧЕМ, легко, как пух,
Божий дух летал нетленный,
Сам себя познавший дух.
Без работы, бесполезно,
Вверх и вниз, назад - вперёд
(И при этом знал железно
Что потом произойдёт).
Он витал себе свободно
Без волнений и забот
В новой шляпе, - шляпе модной
(зная моду наперёд).
Было скучно Богу - папе
В этом долбаном НИГДЕ
Ведь совсем не видно шляпы
В первозданной темноте.
Вне времён и расстоянья
(их ещё в помине нет)
Божий дух свершил ДЕЯНЬЕ:
Бог сказал...

А Космос для меня, теперь, совсем другое:
Непостижимое, бесстрастное, большое.
Нет в нём меня, в отдельности от всех. Ничтожны
Мой вздох и плач, и смех, и смерть, рожденье. Ложны

Мои глаза, сомненья, губы, радость, встречи.
Мои слова, мой стих, друзья, гитара, свечи.
Победы плоти, дождь, цветы, моря и горы.
Мои мечты, печали, снег, враги и зори…

Там только мощь единств от Бого - совершенства.
Там только Рот, плюющий в вечности блаженства.
Всё изрыгает Он, и всё в себя вбирает.
Им...

Дешевых слов развязный хруст,
Акценты сленга, диалекты…
Вползая в кроличью нору
Забавно ноет грузный Некто:
Ворчит на глупых грызунов,
Пеняет на червей и сырость,
Летит, цепляется, и вновь
Скользит, кляня себя и дыры…

Внизу, на куче, много букв,
Учётных карточек и бирок…
Вцепился с воем в древний бук
Кот Шрёдингера из Чешира.

Но всё не то, и мир не тот,
Курьёзны знаки, цифры, коды –
Катод прекрасен, но анод
Почти сравнился с Квазимодо…

Фотон, как Шляпник бесноват...

Шесть тридцать. Рассвет за окном
Пробуждает прерывистый сон.
В полудреме нащупав светильник,
Выпускаю на волю фотон.
Мозг прочистится чашечкой чая,
Возвратив мне способность мечтать
Все за то, чтоб любить и мечтать!
«Я как свете…?» Свое отражение
Видит бледный, оживший фантом.
Повторяет все телодвижения –
Значит я! Предрассветный фантом.

Не кровью единой? ничем и ничего не радуя,
не пристав и не оставил следа, так и прошла
его где-то леда (или маруся?(муза) как бы во-
круг и около, приплясывая, делая па, не дотя-
нуть до конца или можно? устарел ритм, и ме-
лодия давно забылась или нет, (ложно?) душа
как хлеб крошилась, (всем или не всем дала?)
по крупице, (крошки) и не вылезти из себя, на
м/им, трошки или чуть-чуть, трогай, а хочешь и
не лезь пятернёй корявой, грязь высохла и оп-
ала, (лавой?) да и сам ты в опале...

" Вливалась эра, небеса кренились, диагональ алеющей зари. "
Без(с) эры и небес, и крена, горизонталь захода и зари, под реками и водами искрилась без(с) отражения вся видимость любви, где пульс, а где давление вселенной и квантов стон, и оторопь частиц, и ядер, и эфира (блиц), и блажь, и звёзд, созвездий передряги где истекает золота поток, что не дойдёт до нас, лишь завиток, на теле, ( на челе) искриться волос, твоих и чувств фотон, и твой всё голос, расскажет нам и пропоет, о колбе, что сама...

Новый день начну я с песней,
Пусть мне грустно, пусть не весел,
Голова в заботах пухнет, ну и что ж.
Полон день головоломок,
Всяких, может бестолковых,
Но решать их мне придётся, хошь – не хошь.
Плющат голову проблемы,
Или, скажем так – дилеммы,
Мозг от сна, ещё спросонок, я бужу.
Оживает постепенно,
Мысли закипают пенно,
Испаряя интеллект, я в транс вхожу.
Раскалился до предела,
Свет фотонов непременно
До галактик самых дальних, как сигнал,
Посылает мозг мой кварки,
И звездой...

многомерность пьянящей нежности стихии
накатывает тяжелыми волнами без счета
на древний волнорез (каменный коготь выдвижения)
чернеющий порезом – инородным вкраплением
в неистовой палитре заката
цепи свинцового прибоя
разбиваются на брызги взрывной пены
молекулами былых штормов
рассыпаясь дыханием высвобождения сердца моря
вся в шрамах вода – лицо посейдона

~|/~
и где-то на глубине под давлением темноты
вспыхивает невыносимый звук озарения
словно стон памяти
втекший в кровосток...