Если мог бы

Намотал на ус Иаков - ложь, враньё, а с ними лень
Заведут тебя, однако, в край, где ягель жрёт олень,
Там полгода длится полночь, умный чукча нерпу бьёт,
А не чукча Абрамович всех евреев в гости ждёт.

Встал, пошёл искать невесту, куда кроки дал отец,
И пришёл в такое место, где паслись стада овец.
Шёл по азимуту точно. Путь на северо-восток
Он держал и днём, и ночью - не кончается песок.

Пересохшие истоки, не дошёл сын до Оби,
И не всё, что на востоке, называется Сибирь.
Было там...

Двенадцать глав царь лез на пьедестал,
А на тринадцатой пришёл я к мысли,
Под чью б диктовку Книгу ни писал,
Но был тот жрец Давида ненавистник.

Самолюбивый выше всяких мер,
Пример другим в маниакальной злобе,
С овцой – сентиментальный лицемер,
Он и детей растил с себя подобьем.

Я про инцест речь даже не веду,
Круг для любви в дворцах настолько тесен,
Что все там друг у друга на виду,
И самовырождаются все вместе.

Все дети плодовитого царя
Родня по крови лишь наполовину...

Что ни говорите, а комплекс вины
Живёт в нас, как в шизике мания,
Иначе Иуда с родной стороны
Не шёл бы к Одолламитянину.

Из дома прогнал непоседливый нрав,
А может быть, совесть замучила
Иль страх пред отцом, что Иаков, прознав
Про Осю, замочит по случаю?

За двадцать монет похотливый сатир
Взял в жёны дочь Хананеянина.
Она родила. Сыну имя дал - Ир,
Короткое как восклицание.

(Кукушка-провидица, Леты кума,
Годков накукуй на прощание.
Кукушка...

Я не знал, что такое любовь,
Думал сказка наивная, бред.
Без нее мне спокойно жилось,
Нет, конечно же, я не аскет.

Не страдал, не горел, не любил,
Не надеялся и не мечтал.
Если нужно, порою ловчил,
Что хотел, то всегда получал.

Но случился со мною конфуз,
Я представить такого не мог.
Покорить мог Монблан и Эльбрус,
Но тут мне преподали урок.

Я увидел ее в первый раз
В магазине, мы были одни.
От ее нежных искренних глаз
Что-то щелкнуло видно внутри.

Незнакомое чувство во...

Души моей Ты Спаситель,
Как хорошо мне быть с Тобой,
Как Ты ко мне прикоснёшься,
Я почувствую покой.

Душа во мне затрепещет,
И я таю как елей,
Во мне чувства оживают,
Я удаляюсь от скорбей.

Ты мне в духе восхищаешь,
Небесную высоту,
Душа видит Твоё царство,
И всю Твою красоту.

Дай любовь, всегда горячу,
Чтоб я мог Тебе служить,
Чтоб я брата всегда видел,
И не мог его забыть.

Бог Ты мой и Царь вселенной,
Обитаешь в небесах,
Все народы пред Тобою...

Иосиф к фараону двинул
И известил его за сим,
Что патриарх из дома прибыл
И всё семейство вместе с ним.

При них ослы сплошь и бараны
И всё, богаты они чем.
Пришли сыны из Ханаана
В Гесем явились насовсем

По правде жить и по закону,
Осели разводить свой скот.
(Зачем сатрапу-фараону
Знать про их будущий исход?

Хотя тот мог и догадаться:
Плодится скот и наперёд
В одних границах удержаться
Не сможет вечно скотовод,

Уйдёт в поход, в исход, в изгнанье,
О чём чрез многие года...

Мне дверь откроет старенькая мама,
Прищурясь, будет долго так смотреть,
Меня судьба нещадно помотала,
Но в дом родной не мог я не успеть.

Пока жива ещё моя родная -
Я на колени встану перед ней,
Уткнусь в ладони, про себя рыдая,
И вспомню детства беззаботность дней.

Как ты меня, сопливого, ругала,
Когда я в парке клумбу ободрал,
Тогда ещё, родная, ты не знала -
Девчонке той тюльпаны я нарвал.

Округа вся "бандиткой" её звАла,
Я на бездонность глаз её запал.
"Забудь, сыночек...

1. В бескрайнем небе город храбрецов,
Там воины отважные пируют.
Их Один ждет и встретить всех готов,
Там гордый Тор с Бальдаром, и лютует
Порою Локи, заглянув на миг,
Опять они сражаются устало,
Забыв про землю, тот далекий мир.
Валькирии им служат, боль и слава
Остались в прошлом, здесь одни пиры,
И пусть они о женщинах тоскуют,
Но гаснет свет страстей, такой игры
На небесах для воинов не будет.

2.
Валькирии ревниво стерегут
От королев и от рабынь чертоги,
И Одину твердят...

Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы,
Меж томов старинных, в строки рассужденья одного
По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки,
Вдруг у двери словно стуки - стук у входа моего.
"Это - гость,- пробормотал я,- там, у входа моего,
Гость, - и больше ничего!"

Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный,
Был как призрак - отсвет красный от камина моего.
Ждал зари я в нетерпенье, в книгах тщетно утешенье
Я искал в ту ночь мученья, - бденья ночь...

Я сегодня умру, но об этом ни чуть не жалею.
Я свой жизненный путь для себя до рожденья избрал.
И поэтому дни как цветы полевые лелею,
Красотой, закрывая от всех судьбоносный оскал.

Мне не снятся года, и что толку в растаявшем снеге.
В череде обьяснений не сыщешь правдивых речей.
Я уставшей души в облаках заблудившийся егерь,
Без пути и прописки, без тела, а значит ничей.

Что стремление вверх это только иллюзия страха,
За истлевшие корни и гибель в подземной тюрьме...