Елей

"Моль" "съела" жёлтые одежды осени,
Остался на земле лишь платья шлейф
Лежит среди берёз с краями рваными.
А тюль прозрачный из серых веток

От холода и ветра не скрывает
Белые стволы, и рваный полог
Белого тумана, который ветер разрывает
То здесь, то там! Вальяжно снег

Разлёгся на вершинах и холодом
Зимы подул, внизу дождь хнычет,
И сентября конец. В Покров
Богородицы зима не часто покрывает

Землю снегом. Трава пожухлая и лес
В сиреневой и блеклой дымке, по горкам
Рыжий лис...

Чайка нА море резвится,
То парит, то снова в крик.
Ну чего ей не молчится?
Излагает новый стих.

Для чего , коль ей блаженно
И вольготно на ветру?
Просто хочет совершенный
Мир украсить на лету.

Чтобы было, что подумать
Ей самой, когда за ней
Звук остался. Кем-то в думу,
А кому в ушах елей.

Мир всегда в взаимодействе,
Хоть молчи ты, хоть кричи.
Если нравится быть в песне--
Страсть покоем не туши.

И слагая новой песню,
Чайка взвилась на ветру.
Ну и что, что в её вести
Кто...

Надеюсь, я уже созрел
писать роман. Мой друг-читатель
(да, я на "ты" - ты мой приятель!),
бросай рутину глупых дел!
Садись-ка в кресло поудобней…
Я поведу рассказ о том,
чем я и сам грешил тайком
(кто с правдой - тот и благородней!),
когда и молод был, и глуп.
И верил, что Земли я пуп!

Роман, конечно, о любви.
Пусть рвутся новые поэты
изобретать велосипеды,
а наше дело - c'est la vie!*–
сбирать цветы ночных мечтаний
в букет красноречивых слов
о тонкостях проблем полов,
о...

.... таинствен путь ....
… да и к тому ж, пока что,
Гены-цепи динозавров, частью в рясах, тут
И всё пытаются меня доисчерпать,
Но всё никак…, но мрут....

Впрочем…, ины из них,
(кто змия «баловал»- Ха жёг огнём),-
И, в рай летят!
И получают, то чего хотели тут, торжествено-,
Но, - там, вВерху дано принять…

К счастью не без того…, но больше в Эпосе…
Не о досто(а)инствах, но о подменах…
Реально-голо, и, о скрытых лжами, Ведах…,–
Потом, в догматы принятых, сюжетах

Но, неки, над...

Понадарил сегодня мне осенний лес
Кленовых листьев грустные улыбки,
Дубов задумчивую тень,
И елей старые ошибки,
Возвышенную мысль сосны,
Березы скромное молчанье,
А напоследок, в тишине
Ручья забытого журчанье,
Как будто голос немоты.

Сей дар я не принять не вправе,
И пусть он боль в душе оставит,
Кому теперь о том судить?
Мне? Мне – просто жить,
Ловя в мозгу отрывистые фразы,
И сердцу их с поклоном подносить,
В надежде быть на их объединенье
И жизнь в миру, откинувши...

Утро июля, восток Средиземного моря
созревает звездой Исиды – благовест кораблям.
Утонченная святость женщины-чаровницы,
облегчение скорби сердца; говорят,
в устах её – воздух жизни,
ибо слово её оживляет гортань умерших.
Оживи, дитя, умри, яд! Пока солнце живо, яд мёртв!
Магия имени, магия слов,
словно евангельское обожествление.
Говорят, её кровь –
исцеление боли;
её молитва –
остановленная ладья Миллионов Лет;
её амулет из сердолика и красной яшмы,
как ветер надежды в теле...

Я прошу - позвони – и скажи, что ты любишь и веришь,
А не любишь - проклятьем меня от себя оттолкни,
Чтобы я босиком не бежала на цыпочках к двери,
Вдруг, заслышав шаги, но они - не твои, не твои.

Ты упорно молчишь, я кричу - позвони – умоляю!
Без тебя за окном солнца нет – лишь косые дожди,
Камертон сердца – бьётся в замедленном ритме в груди -
Я в разлуке с тобой не живу, не дышу – умираю.

Переполнено сердце печалью, слезами, тоскою,
Вот и осень пришла - облетает листва с тополей...

Ёлки-палки лес густой,
Люди раньше говорили.
Но беда — его пилой,
Почти весь они спилили.

И лишь рощицы и парки,
Нам остались от лесов.
Людям с пилами не жалко,
Сосен, елей и дубов.

Лес спилив, лишили крова,
Зверя с птицей, сгубив тем.
Не вернуть нам миру снова,
Тех, кто вымерли совсем.

Сталь, асфальт, стекло с бетоном,
Вместо леса вокруг нас.
В мире некогда огромном,
Тесно стало жить сейчас.

Ёлки-палки лес густой,
По привычке говорим.
И от жизни городской,
На природу...

Пределы скрыла
Зимушка за снежной
Мглой, вздохнула
Оттепелью, за пеленой

Тумана не виден
Лес, размыт вид
Гор, а на овал хребтов
Зима наденет кокошник

Из белых жемчугов,
Озёр глаз синих,
Ресниц лесов,
Власа из чистых ручейков.

Снег валит и мороз трещит,
От льда оковцев стонет
Речка и дышит полыньёй.
Румяны щёчки, в серебряной

Опушке бровки Маяк-горы,
И шапка из песца, затворы
Из зайца белой шубки,
Волнами ходят оборки

Гор, на юбке Матушки –
Зимы, берёзок хор...

Как всегда был трезв, что не красило, можно ска-
зать, безобразило, угрюм и сердит, внутренний
жар, как птица, не давал покоя, зёрнам, клевал их,
непрестанно, стоя, стуча клювом, не высыпался,
хмурил брови, в окно не смотрел, зачем ему небо
и земля в придачу, природу содержал в себе жил
на даче, внутреннюю аллею, подстригал, и холил,
сам, по причине того, что садовника фёдора дав-
но уволил, не справлялся, лентяй, кричал айяйяй,
опустошив бутылку, и бежал по газону, шибко, в...