Его предпоследнему сну

Началась страда уборочная на Дону!
Таким хлеборобам сейчас не до сну…
В пять часов они все уже на ногах!
В семь часов они на комбайнах в полях.

Не подвела, уродилась пшеница донская!
Ещё бы погодка… здесь постояла родная…
Чтоб зерно золотое убрать без потерь!
На уборке зерновых… год кормит, день…

Вот и спешат наши хлеборобы казаки…
Им некогда сейчас загорать у Дона реки!
С раннего утра до темна они на уборке…
Прилечь им некогда на зелёном пригорке.

Вот с таких казаков надо всем...

Где мне место на празднике этом?
Может где то во мхах пушистых.
Может быть под еловыми лапами
Или листьях опавших душистых?

Где мне место и праздник ли это,
Если тело леса раздето?
Может это ко сну отхождение
Или вновь опять заблуждение?

Пусть всё будет по правилам Божьим
Пусть всё празднует праздники света.
Где ж мне место? душа вопрошает,
Когда тело леса раздето.

***
Садов дары всем розданы сполна,
Но это дань осеннего парада -
Прохладный свет рассыпала луна
На листьях по тропинкам влажным сада.

Как осень покорилась естеству!
Листва вспылила буйством позолоты -
В палитре живописцев мастерству
Октябрь к гамме подбирает ноты...

Скудеет сад, безмолвья тишину
Лишь карканье воронье нарушает -
Природа приготовилась ко сну,
Ведь день ночам в размере уступает...

Кружится листьев пламенный поток -
Оргазм предсмертный осени сезона:
Зима...

Небо чёрное, тучи руками,
Ухватить попыталось луну.
Но прожёг, ночи тьму блеклый пламень,
Светом тронув, её тишину.

И мир стал, в этом свете иным,
Воздух стал в нём, тягучим и странным.
Жутковатым чуть-чуть, колдовским,
Полным тихой, загадочной тайны.

Как костей переломанных хруст,
Снега белого скрип под ногой.
Визг двери, словно стон мёртвых уст,
Под могильной, тяжёлой плитой.

Скоро полночь, пик сладости жути,
Время потусторонней волшбы.
Той, что в мир, оживляя запустит...

Зарина любит тишину
Ночной покой и сырость склепа.
Вся жизнь была подобна сну.
Судьба её была нелепа.

В шестнадцать мама двух детей,
Вдова. И смерть при третьих родах.
И хоронили без затей.
Тогда была на склепы мода.

Лишь свежий труп, закинув в гроб,
Замуровали рядом с замком.
Отец и мать, один холоп
И поп и пожилая нянька

Там постояли пять минут
И больше к Заре не ходили.
Пришёл колдун и он был крут.
Подвластны все стихии были.

И подчинить решился смерть
И превратил...

Не стану я надрывным криком,
Кричать прощаясь, а шепну:
- «Не поминайте меня лихом,
И не мешайте смерти сну.»

А я сырой землице тело,
Оставлю и уйду душой.
Уйду туда, куда хотело,
В груди сердечко, в час лихой.

Туда где нет, суда людского,
Где нет предательства друзей.
Где держат, вам давая слово,
Где одиноких, нет людей.

Уйду, спасусь — мне Бог поможет,
Простит и даст мне Благодать.
И вечный странник я, прохожий,
Не буду больше, боли знать.

Уйду, но здесь души часть в...

Смотрит в жизнь мою, времени взгляд,
И в нём дымкою тают года.
И уже, не вернуть их назад,
Не коснуться, к их сну никогда.

На странице эпохи событий строка,
В её буквах, чернилами, жизни людей.
О нас всех, ими пишет мистерий рука,
Нам назначив пути и сюжеты ролей.

Без вступлений преамбул, жизнь с первых секунд,
Начинаясь в нас, ими нас суть создаёт.
И бегут в нас года и истории суд,
Приговором в итоге, дней нить оборвёт.

И пытаться не стоит любою ценой,
Жизнь продлить, сколь...

Уж проснулся на Дону…
Знать почувствовал весну!
Видать устал он ото сну,
Искупался здесь в Дону.

Вылез на берег погреться!
На солнышке отогреться…
Поймать на завтрак, что
нибудь
И продолжить жизненный
свой путь.

Как сладко спится на заре,
Когда по утренней росе
Коров на луг ведёт пастух,
Да солнцу гимн поёт петух.

То солнца лучик золотой
Скользит по веткам над тобой…
То брызнет дождичек слегка,
Коль, вдруг, нагрянут облака…

Ты в неге утренней пока,
Глаза лишь приоткрыв слегка,
Томишься телом… А душой
Кружить готова день-деньской.

И вот он, день! И сонм забот
Тебя несёт в водоворот
Из дел, делишек, суеты…
И забываешь ЧТО – есть ты.

Растратив силы ввечер'у,
Устало отойдёшь ко сну...

валился снег тянулся сон
по памяти холодных пальцев
и не хотелось просыпаться
а сон набрасывал лассо
легко ловил меня в петлю
и мёдом склеивал ресницы
ты наконец решил присниться
чтобы узнать
как я люблю
ты злился плакал и кричал
что я преступница
не меньше
что в мире есть немало женщин
достойных твоего плеча
а снег всё падал
всё летел
и скатывался с острой крыши
на ворох листьев грязно-рыжих
на одинокую постель
в которой то ли я спала
а то ли просто замерзала
и...