Древнейший

Гордыни чёрная звезда,
Бесчестной власти волхованье…
Что может праведник, когда
Лежат в руинах основанья?!

Живут по похотям своим,
Поносят древние святыни.
И исчезает всё как дым,
И царства рушатся твердыни.

Им Божья правда не близка,
Их просто правда оскорбляет.
А лжи язык под облака
Взлетел и миром управляет.

Отсроченный Тобою срок,
Себе выносят оправданьем:
Убьют - смеются: «Где их Бог?»
Растлят - царят над мирозданьем.

В разгаре корысти страда,
Сыны лукавства боевиты...

Было, конечно, было...
В память, как в грунт легло...
Знаешь, я не забыла
Ласковых губ тепло.
Разве забыть возможно
Вкус поцелуя мне,
Древней горы подножье,
Лунный пейзаж в окне?
Я не забыла, помню
Жар твоих рук, твой взгляд.
Вихрем вскружило словно
И унесло назад,
Где мы с тобою были
Тысячу долгих лет,
Где так с тобой любили,
Словно других и нет.
Помню твои объятья...
Страстью горели мы.
Тихо спадало платье
Под покрывалом тьмы.
Ласковый шёпот слышу
Я, до сих пор, в ночи...

Запылился на полке парадный мундир
Точит моль золотые погоны.
Нам досталась судьба защищать этот мир
Вне закона, вне закона.
Нам досталась судьба защищать этот мир
Вне закона, вне закона.

Нынче древнее зло не боится креста,
Беспредел примеряет корону.
Значит каждый, в ком совесть поныне чиста
Вне закона, вне закона.

На паркетных фронтах генералов не счесть,
Но в связи с театральным сезоном,
В новой драме страны офицерская честь
Вне закона, вне закона.

Под оплаченный скрежет...

Час пик, перекресток, затор.
За каменною стеной
Уютный запрятался двор.
Войдешь и замрешь: покой,
Струится прохладный закат,
Туманятся облака,
Цветов скользит аромат,
А может, плывут века.
Забывчивость - свойство людей,
Их память, как тень луны.
Ты выше мирского, Андрей.
И в святости тишины
Пылает как прежде заря.
Касаюсь рукой? душой?
Стен древнего монастыря,
Расписанного тобой.

Наша сказка рождалась в осеннем лесу,
И ее нам дарили багряные листья.
И прощаясь, на крыльях нам птицы несут
Эти грустные ритмы, и светлые лица
Незнакомок, парящих над этим костром,
Нам приветливо снова в тиши улыбались.
И веселые вихри осенних ветров
Обнажали тела тех печальных красавиц.

И березы казались стройней и белей,
И навстречу бежал, разыгравшись, лисенок,
Наша сказка сплетались из тех журавлей,
Что рванули в простор и парят невесомо.
Знаю, это осеняя дивная Русь,
Умирая...

Полощет ветер паруса,
И капитан решает сам:
«Команда! Выбрать якоря!»
Давно зовут его моря.

Замрет душа на краткий миг,
Но рвется в море легкий бриг.
Нельзя обратно повернуть,
Влечет волна в далекий путь.

Он любит бури и шторма,
Его хранит судьба сама.
Не существует, а живет,
Из тех, кто сказки создает.

На все вопросы дать ответ
Ему сулил один лишь свет.
Свет обещанья не сдержал,
Корсар печалиться не стал

В пылу отчаянных затей.
И тысячи других идей
Он озарил своим...

Распятое сердце,
чувствуешь
древнюю связь
ремесла кузнеца,
знахарства, колдовства
с искусством поэзии.

смешение демонической первоосновы
и божественной творческой бездны.

ценность смерти,
завершающей переход
к перерождению духа.

холодные звуки
погребальных камней,
песни умерших,
ставших богами
сакральных
плодов
цветенья земли.

календари
свинцовых
лун.

извитость
мрачных пещер
и их ритуальную роль.

непостижимую тайну
и боль
разгрома Творения
своим Творцом.

Хлеб, не объёмное слово
Но по смыслу важнее нет.
Во главе он стоит живого
Без него не проходит обед.

По письмам апостолов древних
Сотни голодных Иисус накормил.
Корочкой хлеба, размеров средних
Кувшином вина напоил.

Хлеб миллионы жизней
От смерти спасал ни раз.
Кровью крестьянской, потом
Он доставался для нас.

Чёрствая корочка хлеба
Символ блокады, войны.
Голод для человека
Видимый край беды.

Тянет ручонки ребёнок
Голод стоит в глазах.
Корочку хлеба дайте
Жалостно...

А мы рассказ продолжим
на двести лет вперед,
как лезли мы из кожи,
как гробили народ,

как белыми костями
мостили мы поля,
как темными путями
носила Мать-земля,

как пили злое зелье,
чтоб голову вскружить,
но живы мы доселе,
и будем дальше жить.
АЛЕКСАНДР I (1801-1825)

Лександр Благословенный
почил, или ушел?
тогда по всей вселенной
нелепый слух прошел:

на всех нагнавши страху
французов Божий бич
бродячим стал монахом,
стал Феодор Кузмич,

он о России пекся,
не метя...

Новгород, милый мой северный край,
Новгород помни и не забывай,
В древнем обличье твоем неспроста,
Было величье, была береста.

На бересте той слагали стихи
Учителя твои, ученики,
Пели, трудились, сражались с врагом,
Дух демократии был им знаком.

Припев:
Славься наш Новгород, город любимый,
Господом нашим навеки хранимый,
Город, где с верою люди живут,
Знать не случайно Великим зовут.

Так и сегодня ты - Родины цвет.
Лучше творенья, чем Новгород нет.
Горд и спокоен, живешь не...