Чушь собачья

Я,как видно,серьёзно больна,
"Мазохизмом" болезнь называется.
Льщу себе:просто я,как весна-
Что не делай,всегда возвращается.

Ты меня,как собаку,бранишь
И пинаешь ногами под брюхо.
А потом по-собачьи скулишь
И нелепости шепчешь на ухо.

Ну а я,как дворовый щенок,
За заботу всегда благодарна,
По-кошачьи--клубочком у ног,
Ты меня приласкал,ну и ладно.

Обливаешь меня кипятком-
Слишком часто вскипает твой чайник,
Я,ожоги прикрывши платком,
Оправдаю:"Случилось случайно..."

Ты...

На улицах толпа, не протолкнуться.
Цветёт аляповато мишура.
Год добежал до края, и на блюдце
Готовит новые круги игра…

И холодно, как на Крещенье, холодно.
Застыла, словно лужица в мороз.
Как будто снега намело на голову.
Опять тоска меняет цвет волос…

Она прилипчива, бесстыжая подруга,
Которой совершенно невдомёк,
Что тяготит она, как беготня по кругу,
Что от её советов малый прок…

Но ей компанию подай, ей так приятно.
И ноет, ноет, ноет и скулит,
И укрывает плотным одеялом...

Крик истошный изрекая
Ночь безлунная стоит.
Старый пес от страха лая
Хвост поджал и весь дрожит.

Страх закрался в душу
Нос по ветру повернул.
Навострил на крик он уши
В подворотню в лаз нырнул.

Не видать во тьме прохожих
И собачий лай умолк.
Тишина на стон похожа
Значит близко бродит волк.

Не страдая любопытством
Стаю в ночь привел вожак.
Стужа, голод этим чувством,
А не ради праздных драк.

В грязь упасть он не боится
Ведь матерым он слывет.
И готов на смерть сразиться...

По виду, вроде, кобелёк.
Окраски белой пуделёк.
Собачья, точно, есть черта:
Он – жрёт у ЗАГСА паспорта!

Как будто небо плавит наши взгляды
И презирает чувственную фальшь,
И хочет, чтоб хоть кто-то был бы рядом,
Рисуя грешным лишний в рай этаж.

Как будто мы случайно боль не видим,
Скрывая страх дрожанием ресниц,
И с клокотаньем желчи ненавидим
Невозмутимость возмутимых лиц.

Как будто заставляет верить в верность
Собачья преданность людей, которых жаль.
Приобретает ощупь эфемерность –
Затёртая реальностью душа.

Как будто что-то может измениться
С прикосновеньем жадных губ зимы...

Взойдет луна и в сердце боль
Войдет серебренной иглой
Проклятый страх душевный стон
С собачим воем в унисон

Двенадцать раз часы пробьют
Все панихиды отпоют
Чуть успокоится душа
Сегодня в списках нет меня.........

Есенин лучше б не сказал,
Всё то, что чувствую давно,
Он наперёд уже всё знал,
Что мне давно предрешено...

УСТАЛ!

Устал я жить в родном краю,
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину свою,
Уйду бродягою и вором.

Пойду по белым кудрям дня
Искать убогое жилище.
И друг любимый на меня
Наточит нож за голенище.

Весной и солнцем на лугу
Обвита жёлтая дорога,
И та, чье имя берегу,
Меня прогонит от порога.

И вновь вернуся в отчий дом,
Чужою радостью...

Гвоздём прибита скатерть-невидимка
прибита насмерть... одним ударом
Под куполом привычная картинка...
и всё не даром...
и куклы хороводы хороводят
забыв Создателя... лежащим под забором
миссионеры лекции проводят
и солнце спит за ближним косогором
собачий холод... не спасёт продукты
полураспада душ... на элементы
мы как обычно - овощи и фрукты
салата жизни сочные сегменты…

Явился ко мне тот посланник властителя тьмы.
Улегся небрежно на рыжий и мягкий ковер.
И долго еще об огне говорили с ним мы.
Когда мой печальный и рыжий котяра пришел.
- Откуда он взялся, -с укором мне кот говорит,
Не можешь никак ты без черных, я вижу прожить.
И только огонь его глаз так призывно горит.
И с миром иным не теряется темная нить.

И где-то, как облако , белый наш кот проплывет,
Заглянет на миг, и уносится с ветром шальным.
И только забыв о реальности, в мире забот
Живу...

Проснулся как-то утром я… собакой,
Лежу, не понимаю ничего.
Ну, отчего я стал таким лохматым,
Теперь не объяснит уже никто.

Наверно это жизнь совсем другая,
Но, голос сердцу милый узнаю.
Жена зовет на кухню, есть, родная,
Да, я ж ее по-прежнему люблю.

Чешусь я задней лапой, по-собачьи,
И нехотя, но все-таки иду.
Кто объяснит мне, что это все значит,
Сам ничего понять я не могу.

В сознание всего одна лишь фраза,
Которую вчера еще сказал:
Достала жизнь проклятая, зараза...