Чьим

Я доказал своим врагам,
что не напрасно жил на свете,
но к чьим теперь сложить ногам
знамена за победы эти?
И кто покой в меня вольет-
за смерть других грехи отпустит
и как себя меня поймет,
и опуститься не допустит?
Я наполняю свой бокал-
с ним легче боль переживаешь-
старстей и ярости накал
пусть ненадолго, но снимаешь.
Я наполняю свой бокал-
пью за победы, за ушедших-
за то что страх пинком толкал
и понимал с ума сошедших!
За то что все-таки я жил,
за то что, не надеясь...

Чьим дедушкой является твой призрак? голосом,
рупором, отраженьем, чьей души? тенью, чьего
света? опыта? опять об этом или о другом? не ка-
ти ком, не иди буром, рома ром, в объёме, наре-
зал слоями, слайдами воспоминаний, присно и
во веке веков и не надо оков, сними вериги, кло-
на клон, крика крик, эха эхо, не разорвать оков,
не зашить прорехи, иди пехом, пешком, петля
петель, стяжающий святой дух, создающий про-
тивоток, разверзая, определяя доступ, творче-
ство как отходы...

Прощай, моя любовь! Не то, чтоб рад,
Не то, чтобы грущу - на всё судьба!
Прощай, прощай, мой добровольный ад,
Где всё-таки случалась синева -
Тех звёзд, в которых ночь играла в колдовство,
Чьим именем Любовь спалила Трою:
Где были битвы, трусы и герои,
Но грянул час - и нету ничего…
Прощай, моя стеклянная гора,
Что в отраженье сбоев не даёт.
Где ревность, как кипящая смола,
К душе и к телу больно пристаёт.
Где острые запомнились края
В безмолвии и в посвисте пурги…
До встречи...

Какую заповедь я нарушу,
Какое я совершу злодейство,
Когда по чьим-то славянским душам
Пройдусь колючим своим еврейством?

На гнев и зависть их обрекая,
Созвучий стаи ловлю на круче.
А вот такая я, вот такая!
И лучше вас, потому что лучше!

Я — маг и лекарь, поэт и воин,
Судьбу штурмую с упорством танка,
Не потому что мой папа — Коин,
А мама — угличская крестьянка.

Ведь не они мне вручили лиру
Наследным брендом — а ну, владей-ка,
А те, что мир полагают тиром
И в спину злобно...

Итлина:
Мудрость веков, буквы и руны,
Смерть и любовь, время рассудит нас.
Чьим будет первый, чьим последний мира час?
Никто не скажет сейчас.
Брось сердце на алтарь судьбы
Горят в ночи костры.

Геральт:
Презрев традиции, уклады, ломая стены в прах и пыль
Любовь и в древности глубокой была такой, как в наши дни.
Эльфийка, дочка старшей крови, сорвав величия покров,
Судьбу связала с человеком, пришельцем из других миров.

Крегеннан:
Иной любви не суждено быть долгой,
Ростки её...

Я не хочу, я не желаю
Быть чьим – то адом,
Чьим – то раем.
Ходить по замкнутому кругу,
И приносить несчастье другу.
Я не хочу в ночи глухой
Быть чьей – то болью и тоской.
И если Бог на свете есть,
Пусть не вселится в сердце месть.
И пусть костёр любви земной
Навек останется со мной.

По ночам он думал
о смысле жизни,
Ворочался,
ворчал,
воровато глядел
На лежащую рядом любимую женщину,
На храпящую рядом любимую женщину,
И в такие мгновенья
он очень хотел
Стать убийцей,
тупым,
кровожадным
и гадким,
Потрошителем,
сволочью,
рецидивистом:
Но желанье стиралось
сопеньем в кроватке,
Расположенной здесь же,
сопением сладким,
Годовалого сына ,
чьим голосом чистым
Упивался мужчина,
про храп забывая,
И, с трудом засыпая,
Размышлял, в чем причина
Изменений в...

А он хотел лишь побеждать!
Но побеждать над кем-то надо,
Ему бы женщину обжать,
Но что б под чьим-то тихим взглядом.
С собой подругу с другом брал,
Смотрел, как тянутся друг к другу,
Потом подругу забирал,
А друга выдворял из круга.

Он часто жен чужих манил,
Пленил очами и фигурой,
Он с ними ласков, нежен, мил,
Коль муж платил за секс и туры.

Он долго женщин не любил,
Менял и изводил словами,
Он пары многие разбил.
Случайно он сейчас не с вами?

В молочно-розоватой глубине
Тая извечный голос океана,
Купается в сверкающей волне,
Придя в наш мир негаданно-нежданно.

Песчинки пляжа вьются в бурунах;
Воспоминанья шепчут о далёком -
Нездешних видах, прежних временах
И жизни в мире чудном и глубоком.

Всё помнит: вдаль плывущий, в юдоль тьмы,
Волшебный сон - прозрачных рыб мерцанье;
Свеченье красок - драгоценный миг,
Разбивший вечный сумрак ожиданья.

Прикосновенья лёгкие существ,
Чьим домом и убежищем служила;
Все чудеса...

Прохладный зимний вечер
И за окном темно,
Ласкает щёки ветер-
И мне как -то смешно:
Смешно,что нет на свете
Таких красивых глаз,
Что счастливы, как дети,
С тобою были мы не раз.
Смешно, что боль уходит,
Что тихо всё вокруг,
Что кто-то сейчас тонет
В объятьях твоих рук...
А где-то там, высоко,
Высоко в небесах...
Сияет грустно месяц,
И слёзы на глазах...
О, сколько раз он видел,
В вечерней тишине
Как целовались пары
В скверах, на скамье.
Как таяли в объятьях
Две взрослые...