Чертог

Гулял под жарким солнцем, день,

и к вечеру, улегся в тень,

где вырос аленький цветок,

он сторожит, как пес, чертог.

Там, в полумраке, в тишине,

бурлит чудная смесь в котле...

Из тайных трав, кипит отвар,

что в зимний день, вольет пожар,

от хвори вылечит, спасет,

любовь к сердечку, приведет.

Там дух таинственный, плывет,

и в уголке, мурлычет кот.

Его, небесные глаза,

следят, как варят, чудеса.

Но, вдруг, откуда ни возьмись,

он слышет писк... Наверно...

Щекочет ноздри запах лилий,

допито кофе... Свет Луны,

струится в дом... В уснувшей Сини,

мерцают звездные огни.

С экрана диктор освещает,

событий цепь... Мельканье лиц...

Глаза устали... Тихо тает

в тумане Явь... Из под ресниц...

Вплывают новые картины,

в Предверье медленного Сна,

несут на крыльх Серафимы,

Мечты Небес и ждет Душа,

ответов, сказок и открытий...

А , может маленький Намек,

ворвется с дальний перепитий

и осветит собой, Чертог...

Позабытые вы в мире,
Вы - луна далеких вод.
Воздух соли, грозы, море -
Это ваш родной чертог.

Как хочу я рассказать
О звучаньи шпаг,
Где - "Корабль на абордаж!",
Гул морских атак.
Корабль - плоть Пирата,
Команда - есть душа,
А дух - "Веселый Роджер"
Их рок и их судьба.

Вкушая радости побед,
В плену жестокой страсти
Ты дал Всевышнему обет
Не знать мирского счастья.
А трюмы полные богатств,
Богат до неприличия,
На берег вышел, как богач,
Ушел последним нищим.
Всем странам...

Зеленоглавых сосен частокол
Волною чистой свежести мне шепчет,
Пройдись по моим стежкам вековечным,
Где воцарился солнечный престол
Дневного действа, во хмелю цветущем,
В распеве заливающихся птиц,
Где преломляется душой небесный ситц,
И бьется сердце ветром вездесущим.
Мне здесь приветлив каждый сладкий вздох,
Что мироточит грудью полноводной,
И обступает дикая свобода,
Маняще зазывая в свой чертог.

Разлетелась весточка в округе,
Соловьиной песней по ветвям,
Прокатился ароматной вьюгой,
Изумрудных крон цветной дурман.
Всколыхнул настил камыш упругий,
Пробудился топкий мир болот,
Солнце вдалось в сеть лесной дороги,
Орошая сласть медовых сот.
Полевой чертог лоснится златом,
Облака кудрявятся вдали.
“Мы богаты… как же мы богаты”,
Рвется сердце в тесноте своей груди.

Темный платок накинула ночь в бисере звезд,

сон незаметно скользнул на порог, в дреме витая,

тело расслаблено, чуда нездешнего ждет,

с дальних миров, гостя в чертог приглашая.

Тяжесть нахлынула, в стрелках запуталось Время,

вновь, приоткрылась несмело заветная дверца,

в контурах слабых вплывает Реальность Другая,

в Странность ведет за призывом Души или сердца.

Взгляд заострю, постараюсь запомнить виденье,

в ясности дня подытожить, собрать принимая.

Стройность...

Богородице.

Божья матерь, пресвятая Дева! Что же ты две тысячи лет делала,
С неба, взирая на скорби людские, нас утешала и с нами скорбела?
Или внимала, как души мирские тянут занудливо: – Ave Maria?
Каются в смертных грехах, чуть дыша, зная, что вскоре опять согрешат.
Было ли время, когда ты смеялась, сыну тепло и светло улыбалась?
Вечный твой образ печалью прекрасен не потому ли, что подвиг напрасен?
Не потому ли, что с Роком не споря, матери сохнут и чахнут от горя,
На крест, ссылая...

Какие мысли ты одеваешь в слово?
Какие песни ты поешь бездумно?
Каких гостей ты приглашаешь к столу?
С кем делишь ложе святости притворной?

Войди в чертог прикрытого забвенья,
Вуаль сними, открой за поволокой очи.
И нега превратится в рвенье,
А рвенье превратится в негу.

И огрубевшие затворы ставен
Растаят, словно сон забытый.
И ветерок развеет край вуали,
И растворит...

Мгла… тёплым, липким одеялом
Укутала заснувший день,
Надвинулась дурным кошмаром
Чужая сумрачная Тень.

Вершитель мёртв. Уносят слуги
Остывший труп. Полночный бог –
Хозяин звёзд! Маэстро фуги!
Врывается в его чертог.
Холодным ветром, Древней Ленью,
И грохотом ракетных дюз,
Армадой клонов и мигренью
Ложится непосильный груз
На плечи сказочного мира.
И вот - Аспект совсем иной
Вливает силу эликсира,
Разносит хаос и покой…
Он стёкла в пластик одевает
Плитой скрывает пыль дорог...

Я упрямо и дерзко грешил
И пред совестью грех извинял,
Но Христос милосердный простил,
Словно блудного сына, меня.

Чтобы грех победила Любовь,
Бог с креста не сошёл, хоть и мог,
И, пролив драгоценную кровь,
Приготовил мне вечный чертог.

Я стал нищ и презрен, и гоним
И терплю поношенья везде,
Но оправдан пред Богом моим
Во Христе, во Христе, во Христе.