Черные тучи

Ей кажется,
Нет ничего прекраснее рассветов,
Когда лучи ласкают лето,
Когда роса алмазами горит,
И зелень нежностью томит,
Когда она как птица вьется,
Над омутом проблем смеется,
И море по колено ей тогда,
Когда пылает алая заря.

Ей кажется,
Что нет печальнее на свете,
Холодных ливней,
Листьев желтых на земле,
Рассветов в суету одетых,
закатов -
дней летящих катов,
Свинцовых туч,
угрюмо потолком висящих.
Все в черно-белом,
Хэппи-энда в этой жизни нет,
А впереди зима,
А...

Пусть светит солнце и играет ветер -
Я знаю, что ты есть,
Живу, надеясь лишь на чудо,
Пусть ты не любишь -
Ну и что.
Пусть ты с другим.
Так ничего.
И только слезы на глазах
Поведают про миражи рассветов,
И я уеду, навсегда, На сердце грусть
И вот еще. Не надо плакать,
Не найти другой.
И что,
В сияниях луны на черном непроглядном небе
Я встречу новую звезду,
Я буду счастлив,
И в судьбу я снова непреклонно верю,
А что еще сказать НЕ ЗНАЮ,
но только тучи над землей и дождь...

Всего - то прохожий
на зебре видений,
наверное, божьих....
зазря ль мнится гений?
Ты зритель, заблудший
в чересполосицу,
не худший, не лучший
средь тех, с кого спросится.
Черно нынче - в тучах
и выси, и души.
Хоть грозы научат
расслышать живущих?!
В узор небосвода
вглядеться - увидеть
пейзаж старомодный
из люрексных нитей.
Надеждой по курсу,
в глаза - светлая полоса.

Фашист двигался как тучи...
По степям нашим могучим!
Степь пылала и горела...
От фашистского набега.
Враг наступал железною армадой
И чего ему в союзе было надо?
Не приглашали мы его...
Как могли, отбивались от него.
В сорок первые года...
Артиллерия «сильная» была.
Сорокапятка противотанковая пушка...
Артиллерийская подружка!
На защите Родины была...
Останавливала танки в степи она.
А частенько подводила...
От своих обязанностей уходила.
Не пробивая лобовую броню танка...
Лишая...

Мне жаловался тополь на судьбу, тянул свои надломленные руки,
Скрипел о безответности и скуке и пел свою печальную мольбу…
Он был так рад им встреченной душе, так удержать внимание старался…
Его осипший голос прерывался, как будто говорить не мог уже,
Но стоило мне отойти чуть-чуть, он снова звал, тянулся, что есть силы, -
Себя он видел сильным и красивым, он так хотел со мной продолжить путь!
Он тосковал, оттаяв и поняв, что зов весны услышал слишком рано,
Он не хотел отказа и обмана...

Да,это март.
Замыкает что то в природе,и что то в моей голове.
Да,это март. Резкой сменой затей,
Резкой сменой значения.
Как соскучился взгляд по росистой, душистой траве,
Как тоскует душа без цветных,
Бесподобно цветных впечатлений.

Как бездонный сосуд.
Так и хочется брать все хорошее, милое сразу.
Так и хочется влить,запихнуть,сразу все, затолкать.
Опустел за короткие зимние дни, словно с темного,сильного сглазу,
И так много хотелось бы миру всему рассказать.

Это март...

Паутинка промокшая, капли.
Серость будней, зеленые ветки.
И опять, наступая на грабли,
Не туда ставлю нолик на клетке.

Что поделать журавль все выше,
А синицу не хочется вовсе.
Словно зонтик, раскрывшийся – крыши,
И ручьев набухающих роспись.

А душа, переполнившись влагой
Бьется бабочкой в банке стеклянной.
Шумный лайнер с веселой ватагой
Спит на полке своей деревянной.

Завести бы пропеллер и мчатся,
Обгоняя ветра через тучи.
Белым днем волны синие снятся,
Берегов заповедные...

Я пойду в зоопарк,
Попрошу бегемота,
Чтобы он пришел -
Раздавил мою печаль!

По отвесной стене
Ползет черный кто-то
И холодный ветер
Треплет туч вуаль...

Теплый свет в окне
И зовет и манит,
Только нет мечты
В доме для меня,

Где же тот магнит,
Что любовь притянет,
Бросит брызги слез
Посреди дождя.

Где найти средь окон
Мне такие двери,
Ты бы их открыл
Только для меня...

Я уже не плачу
И уже не верю -
Сколько можно мокнуть
В лужах боль топя...

Небо потемнело гонит стаи туч,
Поле золотое освещает луч,
Это шляпки с донцем
Светятся под солнцем.

Подсолнух отблеск лета
Желтым лепестком одета,
Чем ещё он нас поманит?
Черных семечек подарит,
Ещё маслица взобьёт
Подарок всем на целый год!

Золотая голова,
А вокруг неё листва,
Поворачиваются к Солнцу
Эти шляпки с донцем!

В палатке полевого лазарета,
Пропахшей кровью, смертью и мочой,
Не доживут до серого рассвета,
Те, кто вчера отважно принял бой...

Еще мальчишки, зрелые мужчины,
В бинтах кровавых все лежат рядком,
Для них копают свежие могилы,
Два мрачных санитара под хмельком...

Сойти с ума без спирта здесь недолго,
Все время отправлять в последний путь,
От запахов и йода, и карболки,
Чуть отхлебнуть, забыться и уснуть...

Под низким небом тучами укрытым,
Везут телеги раненных...