Чело

Есть гении, что дневники писали,
ТАЛАНТ и ДАР они свой берегли
Его несли высОко, над челами.
Строка в дневник, как меткий выстрел – ПЛИ!

Всё в том письме – отчаяния боль,
Страданья, жизни осмысленье,
Размашистая правда, скорбь,
Души полёт и приземленье.

Лишь доброты к собратьям ремесла
Пусть бесталанным, пусть спесивым,
Пусть жалким, горьким. Всем! - им нет числа,
Никак мне не найти, поныне.

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя,
Краем острой скалы
И морскою водой.

Сто веков проплыла
Чистым облаком в небе.
И подснежником малым
Укрывалась травой.
А потом сто веков
В океане я в жизнь прорастала.
И волчонком неслась
За оленями в бой.

Меч стальной над челом
я кому-то венчала
А теперь первый раз возродилась
собой.

Я была звездной пылью
И травою под лапой медведя
Краем острой скалы и морскою водой
Но запомнила точно
Нет важнее на свете
Чистой...

Их взгляды встретились, блеснули
Они смотрели два врага,
А их жестокие глаза
Лишь смерти жаждали от пули

Подняли руки, сжав наганы,
Но медлили пока стрелять,
Хотя желали покарать -
Тем самым, сделав шов на раны.

Дул ветер, тишина глухая,
Вдруг выстрел, оборвался крик.
Поэт челом своим поник,
В объятиях друга, умирая.

Все покрыто пеленою мрака,
Впереди не виден и просвет,
Оказался ты на дне оврага
Там тебе уже спасенья нет.

И ни стоны, ни молитвы богу
Не помогут, как не бей челом,
Ты выбрал сам себе эту дорогу,
Сделал в своей жизни перелом.

А теперь больничная палата, кома.
Мать твоя вся красная от слез.
Сердце стихло – ты лишился дома,
А в заключении диагноз – передоз.

Я пройду сквозь любые стены,
Зачехленные крепко дверями.
За спиною шепчут:"Изменник!".
Отвечаю надменно:"Изгнанник."

Я, похоже, нашел принцессу.
Да с звездой на челе, да такую,
Что луну принесла из лесу
И на трон возвела золотую.

Я пройду сквозь любые стены-
Ведь замок не открыть без надежды.
Мои кости будут нетленны.
Ну и ваши, конечно, принцесса.

Мы останемся вместе повсюду-
И в рассказах, и в списках измены.
Данной клятвы нигде не забуду-
Я пройду сквозь любые стены.

Струится неслышно жёлтый песок,

идет караван по нитям дорог...

Барханы сзади и вновь, впереди,

солнце нещадно и жарко горит.

Время неслышно змеёю скользит....

Вот уже Млечная Шаль, чуть дрожит...

Холод упал на сыпучую гладь,

очи слипаются, хочется спать..

Но, вдруг, срывается с сини звезда,

падает вниз, чуть касаясь чела.

Новый Избранник здесь ЖИЗНЬ обретёт.

Радостный плотник с надеждою ЖДЁТ...

Мне больно от прощаний было -
Вчерашний длительный пассаж,
По нервам пробегал насильно,
Я спал фактически стерильно,
Светила тень, запала в раж,
Из щели пробиваясь пыльной.

Во всех мирах и новых днях,
За выходом и входом каждым,
В дождя мерцающих струях,
Под марша звуком эпатажным,
Дрожащий от ладоней влажных,
Ретиво заметался стяг.

Мамашки там детей не водят,
Там не летают на кострах,
Что всходит и заходит солнце,
Там объявляют на столбах.

Вокруг меня простые люди...

Май манил весенним звоном,
Веселым ветреным задором!
Вышел на крыльцо маньяк,
Мимо девушек….. Косяк!

В лес уехать не проблема!
Голову отстрелит лето-
На плечах пенёк без мозга!
Это блеф и след от морфа…

Началось в деревне лето,
Свежий запах треплет нос!
А Сенёк орет куплеты:
«Что же будет? В чем вопрос?»

Разруха в мозге чадит кальяном.
И мысль мне в череп бьёт тараном…
Удар по печени вином!
Вином то, ДА! А мысль всё гложет,
Гложет по ночам безменным...

Крыло, несущее...

вуалью тень легла на плечи
как будто два больших крыла
и я..их просто не заметив
и ожидая новой встречи
с собой в дорогу понесла..

та тень была обиды горькой
А ноша очень тяжела
мне не забыть прошедши годы
Но я пошла забытой зорькой
печаль на сердце вновь легла

глаза свои поднять пытаясь
И, снова к долу обратя,
я увидала, как не каясь
я улетаю от тебя

но хоть на миг остановлюсь я
не буду сыпать серебром
и без того уже седые
иные пряди над челом...

Я слово позабыл, что я хотел сказать.
Слепая ласточка в чертог теней вернется,
На крыльях срезанных, с прозрачными играть.
B беспамятстве ночная песнь поется.

Не слышно птиц. Бессмертник не цветет.
Прозрачны гривы табуна ночного.
B сухой реке пустой челнок плывет.
Среди кузнечиков беспамятствует слово.

И медленно растет, как бы шатер иль храм,
То вдруг прикинется безумной Антигоной,
То мертвой ласточкой бросается к ногам,
С стигийской нежностью и веткою зеленой.

О...