Бумага

Проходят годы, словно листопад
Из памяти сметает листья - лица.
Но в этой книге все еще жива
С твоим чудесным образом страница.

Воспоминаний тени все слабей,
Ушедших голоса все тише, дальше,
Знакомства новые - калейдоскоп друзей
И дети с каждым днем становятся все старше.

И в этой странной, жуткой суете,
В которой я все время обитаю,
Где места нет для отдыха и сна -
Я никогда твой взгляд не забываю.

Твой взгляд, в котором хочется тонуть,
В котором кроется и нежность и загадка...

По уму… При разуме… В сознании
Грозный чирк пера чистописания
Вызвал пламени природного искру
С ирреальностью – свечения в строку
Залощили штопорность скольжения
По бумаге с фактом побуждения
Написать пером златым пролог к стиху,
Что возможно я – в заумьях напишу…

13. 04. 16

Когда-то жизнь столкнула нас,
в соседнем переулке.
Мы шли с подружкой, в летний час,
болтая, на прогулке.
И нам хотелось куража,
смеяться беззаботно...
По тротуару, неспеша,
идти куда угодно...
Каникулы! Уроков нет!
Какое было счастье...
Пирожные жуя, щербет -
купили где-то сласти.
А позади - два паренька,
настойчиво шутили...
Просили дать им "огонька",
хотя и не курили...
Мы познакомились вот так,
я помню эту встречу...
Красавец ты, твой друг чудак,
казалось, что навечно...

Болдино. Холерные кордоны
Обложили эту деревушку.
Окружили погребальным звоном.
Будто смерть берет его на мушку.

Он работал. На бумаге серой
Из чернил, посыпанных песочком,
Как молитва вдохновенной веры,
Проступали пушкинские строчки.

Он у Бога не просил спасенья.
Удесятеряя свои силы,
Он в бессмертье воздвигал ступени.
Он творил. И смерть повременила.

Едет он от болдинских околиц
В Петербург. Дописаны все драмы,
И поет поддужный колоколец.
Только смерть – злопамятная дама...

Два на три разделишь, в результате,
Дробь получишь и в ней за нулём,
Бесконечный ряд шестёрок скачет,
Единицы, меньше став, числом.

То, что зачеркнёшь, опять напишешь,
Лишь на чистом, новом дне-листе.
Только в вакууме душ, потом излишни,
Звук не дав, слова нам в пустоте.

И не разрушай любовь чужую,
Два на три, тебе не разделить.
Лишь в не целом, бесконечно-злую,
Цепь последствий, сможешь получить.

А сердец остуженных прохлада,
Им морозом, хрупкость дав стекла,
Порвёт льдом их...

Значит, так – унаги-маки,
набэяки-но-удон,
мисо-сиру из наваги,
какитама из шитаки,
и подсушенный крутон …

Ждём заказ – проходит час…

Значит, так – мозги макаки,
всяко бяки на батон,
миску сыру, козинаки,
как-то там из-под собаки,
и заштопанный … поддон …

Ждём заказ – проходит час…

Значит, так – давай-ка браги,
самогону не забудь,
миси-писи, сики-каки,
хрену в рисовой бумаге,
шоколаду из клоаки,
и ещё чего-нибудь …

Ждём заказ – проходит час…

Значит, так – тащи...

Снова мы и опять, без лада и ритма,
без смысла и без понимания того
о чём идёт речь, (и не в пабе, и не в поле,
и не на заборе, между, землёй и небом),
как собственно и всегда, и забытый тобой,
произнесённый новый и не записанный
стих не родиться в миг, а потерян навек,
махнёшь рукой, а ерунда, (я человек?)
всё равно не вспомнить, а вспомнишь по-
говорку об упавшем, с воза, и пропавшем
и не возникшем вновь, как или,…
отличая вино и сусло, уксус…………..
как пролитая кровь не...

Завтра будет день и будет солнце,
Не подвластно это нам с тобой,
Дождик будет, небо улыбнётся,
Не уйду вовек я на покой.
Будут птички, дети улыбаться,
Будет зорька алая, придёт рассвет,
Будет так наверно миллиарды,
Может сотню, может тысщу лет.
Ты не злись, я знаю жизнь не сахар,
Ты для счастья, Лера, создана,
Я всегда с тобою буду рядом,
Ты одна ведь в жизни мне нужна.
Улыбнись и сбрось свою усталость,
И забрось проблемы, их ведь нет,
Ведь для счастья нам так мало надо,
Вместе...

Я обещал ей, что ее я буду ждать...
Но никому это не нужно... а в особенности ей....
Она другою жизнью проживает...
Наслаждаясь ей одной известным счастьем...
Яж год за годом...жду от неба новостей...
И потихонечку схожу с ума...
Пиша стихи...что портят лишь бумагу...
С печалью подружившись и ненастьем...
Мне другом Дождь давно уж стал...
И Грусть Подруга в гости забегает часто...
Я постарел лицом...в себя ушел...
Достать луну хотел я с неба... не достал...
До звезд не дотянувшись...

Полны абсурда старые стихи,
А новые пока не на бумаге.
Стихи,что отпускают нам грехи
И распускают розы под ногами.

Я и не знал о силе той внутри
Ни опыту, ни быту не подвластной.
О том, как от восхода до зари
Пустая жизнь бывает не напрасной.

Как далеко заходит этот взгляд
Глубоких глаз, всепонимающих и карих.
Как просто пробивает он подряд
Броню и панцирь из высоких правил.

Я до тебя не знал как тяжело
Всё знать и ничего не делать.
Душа на волю вырвется легко...