Будут одним

Одна голова Змея Горыныча,
Пролетающего над Россией,
Изрыгая с неба огонь,
С высоты вносит ясность:
-Да здравствует демократия и гласность!

Вторая кричит, матерясь, снова и снова:
-Да здравствует, дрын-дрын, свобода слова!!

Третья призывает, вниз бросая окурки:
-Вперёд, к свободному рынку, придурки!!!

Водяной, испуганно выглянув из воды на вершок:
-И что это Горыныч наш так, Яга, расшумелся?!

Баба Яга, кряхтя и вынимая из печи разбитый горшок:
-Да чтоб его туды-сюды! Опять...

Одно столетие прошло,
а сколь всего произошло.
Великий Вождь; - Владимир Ленин,
в семнадцатом году.
Поднял Российский свой народ
на Великую борьбу.
С тем буржуазным, в то время: беспределом,
так как буржуи и помещики,
у рабочего с крестьянином
- клещом сидели на их рабочей шее.
И все-таки нашелся: -
в России, Великий человек,
который уничтожил, - буржуазный след.
Прошли года и минули те лета,
буржуи вновь воспрянули в эти лета.
Обворовав простой народ до нитки...

Одним –

взывать к Мгновению в тоске,

Другим –

желать Мгновения отсрочки…

Так замер

танец со свечой в руке

Огнём Фламенко

на смертельной бочке!
................................................

Одни подумают: пьяница!
Другие: ноги не носят!
Я жду понедельник в пятницу,
Я прячу в апрелях осень.

Я крою реальность в нацию,
Глазами слегка узея,
И прячу свою формацию
В мышиной норы лазею.

Одних ступеней не пересчитать,
Другие обрываются, как в бездну.
Романтику, свободу- не видать,
Вокруг стена, а за стеною бесы.
Перешагнуть, подпрыгнуть, переплыть,
Найти дорогу в лучшее сознание.
Почувствовать, поверить и забыть,
Что может где-то есть другое знание.
Шагами отмеряя каждый вздох,
Вершинами падения считая.
Проходят мимолётности эпох,
На мир людской с бесстрастностью взирая...

Одни, как о высшей награде,
Мечтают "пожить в шоколаде",
Ну а другим - не надо
И даром того "шоколада"!

Одной Любви прикосновенье--
И вспыхнет новая звезда.
Кладу на облако "безвремья"
Своё чело, свои года.

Душою огненной горлицы
Взлетая выше облаков,
Смотрю на Землю сквозь ресницы
Луны, дарением богов.

И раскрывая жар объятий,
Сквозь измерения Любви,
Я обнимаю Землю в платье
В бриллиантах розовой зари.

И в тихом шелесте прибоя,
И в нежной зелени листвы,
Я слышу ласково-земное
Прикосновение Любви....

Одни твердят, другие верят, третьи бредят,
все ждут, надеяться на случай, а он бывает
и плакучий, придумали и сами верим, в те
заблуждения мгновений, а чёрный шут, за
красным, тут, как тут, как дым за петухом
корпим, и копим силы, что исчерпать по-
тратить он не смог, а смог окружит, проко-
птит, и закружит, кто злу противился, по-
гиб, а молод был, стал инвалид, пред тем
как Богу душу предоставить, судьбу не пу-
тай, и прорех не создавай, в единой и не
призрачной твердыние, как...

Одним недугом навека
Больны правдивые поэты:
И мукой движется рука,
И приращается строка,
Рождая басни и сонеты.

Как лихорадит красота,
Движенье изменяет крови!
И лист - подобие холста,
Кто слеп - не различит цвета,
И с недоверьем хмурит брови.

Кто слова музыке не внял,
Тот глух, как камень придорожный,
Того господь не осенял;
Но и никто не обвинял
За лишний пыл и норов сложный.

Поэт не ладит с тишиной
И с миром, слышащим и зрячим,
Поэт - почти душебольной...

Одна картина, за другою
Всплывает в памяти моей.
Ведь я тогда была с тобою,
И я хотела быть твоей.

Забыть ту встречу невозможно:
Счастливый смех, сиянье глаз…
А тучи крались осторожно,
Чтоб не спугнуть заранье нас.

Стихия ринулась не сразу,
Нам выдав визу на побег,
Как будто завершала фазу,
Чтоб взять потом крутой разбег.

Смеясь, бежали, что есть мочи,
Под крышу, словно под крыло…
Вдруг вечер стал темнее ночи,
И вихрем листья понесло.

Как в паранойе, бились волны,
Тупого...