Броня

Цвет чёрный тонет в тёмно-красном,
Сползает лестница в провал…
И притягательностью властной
Влечёт таинственный подвал.

Горят и умирают свечи,
Скрипит насмешливо паркет,
И книги – мудрости предтечи –
Безмолвия снимают плед.

Лук изогнувши , в напряженьи,
Звенит протяжно тетива –
Несутся в ярком опереньи,
Пронзая интеллект – слова!

Не долгожители вне звука,
Феномен, обрядив в катрен,
Врываются они без стука
И чувствам отдаются в плен.

В наручниках, цепях и масках...

Что скрывается в душе -
За закрытыми дверями?
Мы того не знаем сами,
Хоть и взрослые уже.

Что лежит, там, в глубине?
Наши тайны и секреты
В крепкую броню одеты.
И не видно их из вне.

В чем загадка наших снов?
Почему иным не спится?
Время - загнанная птица,
Плачет, рвется из часов...

Армия, дивизия,
полк ли, батальон ...
Взвод иль караул. -
Всюду, всюду он! -
Он, солдатик! -
Неказистым
ты его не мни ...
Всем подразделениям
в роли он брони!

Вонзилось ножом в сердце твоё признание.
Я так хотела плыть по течению молча...
Я так хотела жить в ледяном незнании,
но ты мою броню превращаешь в клочья.

И я перед тобой беззащитна искренне.
Не знаю, что сказать в этот миг рискованный.
Я не хотела знать, но узнала истину...
И мой ответ тебе – как цветок несорванный.

Пускай ещё цветет среди роз фантазии,
пускай ещё горит для тебя надеждою…
И если ум с душою найдут согласие,
быть может, я приду тропою снежною.

И ты тогда...

Я в жизни был не слабаком
И за себя мог постоять,
Где надо было кулаком,
А где и словом сдачи дать.

Я защищен был как броней
Своею силой и умом
И не колеблясь в бой любой
Вступал я ночью или днем.

Но взгляд твой вскользь, из под ресниц,
Обезоружил вмиг меня,
Я ощутил дрожанье мышц
И косность своего ума.

И будто кожу потеряв
Я беззащитен пред тобой,
С меня ее живьем содрав
Вступилась за тебя Любовь

Тонкое лицо императрицы,
золотая роза на груди,
брови как встревоженные птицы
крыльями взмахнули впереди,
и мелькают то леса, то скалы,
и встают из полуночной тьмы
Соловки, лубянские подвалы,
ледяные склепы Колымы,
бьются кони, плачут чьи-то дети,
тени, тени рвутся наяву,
офицеров, сваленных в подклети,
девушек, распластанных во рву,
рвется прах с заброшенных погостов,
комом к горлу подступает прах,
ледяная лапа холокоста
на Ее заснеженных полях,

но летит!
летит по белу свету...

Над казармой сладкий смрад портянок
Танка ствол, как хобот у слона поник
Храп бойцов оравы, слышен рьяный
На броне дрожит луны пугливый блик

Прапор спит. Дежурный в дупель пьяный.
Ветра свист. Мороз. Метели злобный вой.
Под грибком, солдатом оловянным,
На кулак мотает сопли часовой.

Дома вьет рулады носом маршал.
С Первой Леди мирно дремлет президент.
Спят в штабах связистки Даши, Маши.
Им ведь все проблемы мира – по звезде.

К ним во сне жених богатый скачет,
Мазератти...

в бурлящий поток
немыслимых фраз,
свободы глоток,
ещё один раз…
за здравие пить,
за боль убивать,
за равенство жить,
за злость оправдать…
в бездушный огонь
все чувства кидать,
на сердце лишь бронь,
осталось отдать,
долги заплатить
слезою одной…
за право побыть
не много живой,
в слабеющий вдох
все силы вложить.
болезни эпох,
души вечной нить
оборвана...боль
проснулась...живёт,
а есть ли Любовь?
обратно отсчёт...

Среди болот прошедший год
Как день вчерашний.
Карась вонзился в лоно вод
Упавшей башней.

В закатно-розовой броне,
Свирепый хищник
Здесь, не в глубинах, не на дне
Чего он ищет?

Возможно, был его полет
Не слишком метким.
И вновь спаслись в глубинах вод
Гольян с креветкой.

А может быть… (И снова – плюх!)
Мы видим драму
Его тугих, не больше двух,
Но килограммов…

Внизу, в закатной глубине
Кипели страсти.
Карась с судьбой наедине,
С огромной пастью.

Неясный свет иных...

Солнце!
Только те, кому неймётся, отрекаются любя.
Мне же - хорошо под Солнцем, и я буду ждать тебя.
Жизнь идёт без заморочек. Чего нет - уже в пути!
Подожду я, если хочешь чуть духовно подрасти

Вы мужчины, будто вина - с каждым годом всё ценней.
И какой же год разлива? Подозрения развей?
Марочный.. да, без сомненья. Но коль надо отпустить
В процесс тихого броженья... Я найду чего налить!

Вон - за сумочкой Виттона - очередь до Рождества,
Ты ж мне - сумок всех милее! Даже шубы... О...