Безбожники иуды

(Власти занялись Сибнефтью,
В очередь РАО ЕС
Отрядили и, поверьте,
Будут бить до самой смерти
И на нём поставят крест,
А Чубайса под арест.

Память крепкая в народе.
Будет всё, как в прошлый раз:
Бауман застрял в проходе.
Черносотенец подходит,
Бьёт трубою между глаз...
Плохо кончит наш Чубайс.

Дело личное спасенья.
Кто с охраной водку пьёт
В бункере по воскресеньям…
Мне ж за Толю опасенья
Основания даёт
Книга книг, она не врёт.)

Говорил Господь пророку:
«Мне телицу в...

Сам, будучи полукровкой,
Душой за Исход скорбя,
Из древних времён циновку
Примерил я на себя.

Проблемы почти что те же,
Отличные лишь чуть-чуть -
Харизмы, скоты, невежи
И вера в наш светлый путь.

А путь если слишком скользким
Окажется – как нам жить?
Почём продавать берёзки?
Молебен кому служить -

Китайцам или японцам,
Пришедшим к нам на постой?
Под чьим согреваться солнцем,
Желудок когда пустой?

Свои и чужие боли
Используя как предлог,
Смешать я себе позволил
Высокий...

Судьи - это наше отражение,
И не мне блюстителей судить,
Потому с особым уважением
Буду о Самсоне говорить.

Человек, похожий на Скуратова*,
На Самсона (впрочем, я о чём?)
Мылся в бане, где неоднократно он
Был замечен, но не уличён.

С женским полом поведенья лёгкого
Своё время в термах проводил,
Наигравшись с этими плутовками,
Он честной народ потом судил,

К делу подходил с руками чистыми,
Нуждами живя простых людей.
Ритуалы банные с девицами...

Намотал на ус Иаков - ложь, враньё, а с ними лень
Заведут тебя, однако, в край, где ягель жрёт олень,
Там полгода длится полночь, умный чукча нерпу бьёт,
А не чукча Абрамович всех евреев в гости ждёт.

Встал, пошёл искать невесту, куда кроки дал отец,
И пришёл в такое место, где паслись стада овец.
Шёл по азимуту точно. Путь на северо-восток
Он держал и днём, и ночью - не кончается песок.

Пересохшие истоки, не дошёл сын до Оби,
И не всё, что на востоке, называется Сибирь.
Было там...

(Родина - на теле крестик...
С неолита племена
При своём лишь интересе
Бьются за родные веси,
А земля на всех одна.

Голод, холод, непогоды
Гонят по миру людей.
По земле бредут народы,
И ужиться антиподам
Как прикажете на ней?)

Из Египта люди вышли,
Влезли на чужой сарай
И на всю округу с крыши
Сферой интересов высших
Объявили этот край,

Всему миру с пышной помпой
Заявили - с нами Бог...
Над полями крик и топот,
Города сметают толпы...

У Моава на форпосте,
Где окончился предел
Аморреевых погостов,
Царь Моава с миной постной
Опечаленный сидел.

Видел Валак, сын Сепфоров,
Что Израиль причинил
Аморреям, как свой норов
Проявил без разговоров
И расправу учинил.

Думали Моавитяне,
Устрашившись тех сынов
Израиля: "Египтяне
Обрекли нас на закланье,
Не создали блокпостов,

Точно Берия бандитов
Выпустили с лагерей
Диссидентов, бишь, семитов.
Их поди теперь, лови ты
И тупой стамеской брей.

Но...

В Сихем колена от Израиля Навин
Собрал, призвал начальников, старейшин.
(Здесь раньше до Исхода, случай был один:
Сыны Иакова, весь пол мужской раздевши,

Склонили жителей священный ритуал
Свершить, обрезаться… и те свершили.
Пока Сихем-град, обессиленный лежал,
Сыны его мужей мечами порубили,

Сожгли иконы их языческих богов.
Пока народ на возмущенье прыткий
Не отомстил - сыны бежали со всех ног
С Сихема лихо, прихватив свои пожитки.

Иаков, правда, осудил их горячо
Не столько...

Как же нам не хватает тех дворянских собраний,
Как же тускла картина без придворных балов!
Над седым Петербургом снег пушистый и ранний,
Снова Марсово поле непорочно бело!

На коне выезжает Государь-Император,
Золотистая сбруя, пар валит из ноздрей,
Люди шапки снимают, видя Божьего брата
И ликует Россия, слыша залп батарей!

Цесаревич-наследник весь вниманье, волненье,
Говорят очень болен, ну а ликом умён,
Строй отборных гвардейцев к их Величью равненье,
Чуть колышется солнце в...

Свинцовое небо расплющило город,
Стремленья и чувства придавлены тоже,
В кафешке Декабрь заливает за ворот
И бродит, сутулясь в сыром макинтоше.

Унынья пора, ностальгия по снегу,
По свежести губ, алым яблочкам – щечкам,
Чтоб лошадь мужик запрягая в телегу,
Незлобно ругался с морозным денечком.

Будь в первой десятке крутых олигархов,
Погоду не купишь в России конкретно,
Наверно когда-то мы посланы на хрен
За жадность, продажность и дел беспросветность.

Такой вот расклад...

И сказал Ахитофел Авессалому:
Я возьму двенадцать тысяч человек,
На Давида я обрушусь снежным комом
В эту ночь, когда он утомлённый
Свой народ устроит на ночлег.

Приведу его людей я в ужас дикий.
В страхе разбежится весь его отряд.
В спешке побросав свои мечи и пики.
Под стенания толпы и крики
Я убью Давида, их царя.

Обращу к тебе людей, заблудших, скопом,
Кроме одного, чью душу ищешь ты.
И тогда народ забудет про окопы.
По домам пойдёт тушёнку лопать,
А царя Давида ждут...