Баллада о сгоревшей любви

На грани миров они повстречались.
У каждого своя была сторона,
Но когда миры их смешались,
Вместе свела их дорога одна.

Не ищу в сомненье фальши...
Не хочу в признанье боли...
Сердцем чувствую, что дальше...
Отпущу тебя... на волю.

Я приемлю всё, что Свыше...
Преклоняясь пред тобою...
Если ты любовью дышишь...
Если связаны... судьбою.

Давным-давно, давным-давно жил рыцарь на земле.
Богат и славен рыцарь был, а внешность…так себе…

Был кряжист ростом, неказист, полсажени в плечах,
Как будто - то именно на нём род древний вдруг зачах.

И в довершении всего носил он странный герб:
Перо с бумагой было там, для гордости ущерб!

Ну, кто такое мог избрать?! Перо, бумаги лист?!
И часто слышал рыцарь вслед насмешек злобный свист.

Он в одиночестве страдал, любви не находил,
А по расчету не желал, такой вот странный был...

- Ты помнишь, дорогой, тот дивный вечер
в Михайловском, где Пушкин всех любил.
Мы поклялись друг с другом быть навечно,
И дуб столетний нас благословил.

Дуб государством охранялся в память
О гении.. Нам это помогло
Быть вместе с Пушкиным и жить его стихами...
Представь себе - дуб молнией сожгло.

Сгорели вместе с ним все обещанья,
Что говорил всем ветреный поэт,
И наше с тобой первое свиданье
Той молнией, считай, свело на нет.

Что скажешь ты? Теперь пень за оградой
Уж не...

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Чтобы мог я спускаться в глубины пещер
И увидел небес молодое лицо.

Кони фыркали, били копытом, маня
Понестись на широком пространстве земном,
И я верил, что солнце зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

Много звездных ночей, много огненных дней
Я скитался, не зная скитанью конца,
Я смеялся порывам могучих коней
И игре моего золотого кольца.

Там, на высях сознанья — безумье и снег,
Но...

Песню о духовном
Чистый голос пел,
Память мою генную
Разбудить сумел.

Распахнулось в прошлое
Тайное окно …
Кем была я раньше,
Скажет мне оно.

Точно кинолента
Жизнь пошла моя:
Вот в саду цветущем
На качелях я.

По аллее батюшка,
Вижу я, идет,
Офицера нового
В гости к нам ведет.

Мне его представил
Мой седой отец.
Невысок, но статен
Был тот молодец.

А глаза – зовущие –
В них почти мольба,
Дрогнуло сердечко:
Знать, моя судьба!

В полумраке храма
Верности обет...

Треугольных писем ждут родные,

И они как ласточки летят.

Эти письма, письма фронтовые,

Перед боем их писал солдат.

Сестры, жены, матери, невесты -

Каждая надеется и ждет.

И любая не находит места,

Если мимо почтальон идет.

Радуясь, страдая или плача,

Письмецо заветное берет.

Хоть не каждой выпадет удача,

Но любая терпеливо ждет.

Дни проходят, месяцы и годы,

Многие уже устали ждать.

Но любые вынесет невзгоды:

Бесконечно ожидает мать...

Стучит в окно ,скребется Лень.
Меня искала долго-долго.
Нашла. Мечты снимаю с полки
И с радостью ей открываю дверь
Входи скорей, целуй смелей.
Прости не трезвый я и колкий..

Так, где ж ты столько пропадала?
Скорей в постель и гасим свет.
А время свой замедлит бег
Когда с тобой укрывшись лунным покрывалом
Целуемся… Милуемся…
И на закат и под рассвет.

Её, когда то обнимая,
Я столько лет не отпускал
Любил, ревнивил, целовал
Лелеял, всё и вся прощая
Но счастье хрупко и в лисьей...

Лиловеет в траве подорожник,
Скоро грянет ночной полумрак.
В доме рядом чудак и художник
Отмыкает тихонько чердак.
Весь загадочен, лик его светел,
Волшебство у него в рукаве.
Он лиловый оттенок заметил
На вечерней, медовой траве.
Осторожно стряхнёт паутину,
Разомнёт колонковую кисть
И напишет сегодня картину,
Что мечталось за долгую жизнь.
Так и будет.
Сегодня случится,
Отойдут неуспех и тоска.
И лицо его тихо лучится,
Но немеет и медлит рука.
Воспротивился жест озаренью...

Привычка подниматься рано
Была у здешнего Ивана.
Скрипели тонко половицы,
Чтоб домочадцев не будить,
Он по утрам любил садиться
И на крылечке покурить.
Серьезно думал о покосе,
Махрою трубку набивал.
Международные вопросы
Меж этим делом разбирал.
К колодцу брел
Журавль бескрылый,
За ночь короткую продрог…
История уже хранила
Ивану тысячи дорог.
Он в дом входил:
- Послушай, Поля,
(соседям только – никому)
Чего-то сердце нынче колет,
А вот к чему, и не пойму.
Вздыхал надрывно...