Амнезия

Осадки нам не стали преградой,
Мы выступили против стихии;
Наш первый поцелуй был, по правде,
Последний поцелуй.
Амнезия…

Мы грома никогда не боялись,
Но молния нас не пощадила;
Наш первый поцелуй оказался
Последний поцелуй.
Амнезия…

Куда мы делись – много догадок
Придумают свои и чужие;
Наш первый поцелуй был так сладок.
Последний поцелуй.
Амнезия…

Последний поцелуй был так сладок,
Как первый поцелуй.
Амнезия…

А меня в твоей памяти
Не осталось ни капельки
Вытеснен без остаточка
Новизной привходящего
Без следа испарился я
Как будто и не было
Да и где мы встречались-то
Беседка там сломана

Во что-то другое ты
Превратилась негаданно
Больше нет в тебе той
Доброй ласковой девушки
Бежит время меняя все
Рушит входы и выходы
Разорения выводы
Мировая миграция

Сиротливо и пусто мне
Как ободрано чучело
Впереди дали странствия
След за мной обрывается
Да и ты реже снишься уж
Образ меркнет...

Струится доброта души,
Из сердца, мозгом призабытым.
Она всей логике свищит,
Дарами сердца не пробитой.

Она просила позабыть
«Вчера» и «Завтра» и «Сегодня»,
Сейчас узреть, и просто плыть
Без назначения изголовья!

Не виноваты мы в том всем:
Мы много жизни призабыли,
Забыли, в чем же наш есть Дом,
В чем искаженье мыслей лишних!

У закраины небо светлее
между перистых и кучевых…

Я не помню своих юбилеев –
как не помнят в бою рядовых.

Дни рожденья я тоже не помню
(и, похоже, не только свои).
Не припомнится ни одного мне,
словно вовсе и не было их.

Суетливые наши метанья
дней рожденья –
рождение дней
и бесследное дней умиранье –

словно в жизни есть что-то важней.

И круги на воде не напрасны…

Не даётся смирение мне –
с каждым кругом всё более Ясна
суета усмирения дней.

Я о прошлом...

При выходе из комы не забудь записать, что ви-
дел там, ты вылез из ямы, наверх, онлайн и про-
странство опять подвластно, а время течет безуч-
астно, или так казалось, а собственно, что тебе
ещё и осталось, лишь констатация фактов, свер-
шений, что идут, беспрерывно друг за другом,
или в одну линию слились, а когда на разрыв и
пунктиром расположились, через сон, а вася, все
не мог понять, где и кто он? амнезия всё стёрла,
что за чем и откуда, к стенке припёрла.

Пожалуйста напомните, кто вы
просто я вас забыл.
И за одно напомните мне, кто я
Скажите хотя бы, кем я для вас был.

напомните мне , что такое совесть.
ни тот ли камень привязанный к вашим ногам.
разве он вам не мешает, а если и нет
зачем он в таком случае нужен вам.

объясните мне смысл слова "воля".
напрочь вылетело из головы.
если это как-то связано с силой,
скажете насколько мы все сильны.

напомните , пожалуйста, что такое "свобода"...
то, за что мы все боремся, ради чего...

Не торопясь? он в амнезии? его сознания
стезя, наркоз, бесчувствие коря? или напр-
отив опротивев всему что есть, что дреб-
езжит главою став, строка бежит или зас-
тыла, сука в теме, не знает, что сказать и
лени не превозмочь, не покорить да нече-
го и здесь рядить, горбатого приставив к
стенке, (не изменить судьбы коленки?)
без чести, правил и без дяди, болеем са-
ми шутки ради, взаправду или навредив
самим себе всё покорив, свобода блеф,
её не надо? без уважения и слёз нам не...

Альты, басы и баритоны-
Проснулся тракт.
Квазисимфония клаксонов-
Увы, не в такт.

Игра с утра без партитуры
Течет ручьем,
А дирижерская натура
Тут не причем.

И сам не свой от этой жути.
Я много лет.
Мне не впервой шоссейным тутти
Встречать рассвет.

Движения вечного законы
Вершит народ.
Альты, басы и баритоны-
Круговорот.








Тишь в вышине оторочена пихтами.
Снег невесом – бесконечность украл.
Верхнее, Нижнее, Светлое, Тихое –
Кто вас придумал, озера? Урал...

Ни за кого или за всех сразу, без здравиц и
стихов, времени оков, без единой мысли, в
твоей голове, постиг пустоту, эй, ты где? тут
или там? молчать, я вас спрашиваю или я в
ам задам, без точек и запятых, как вам, бе-
спамятство, амнезия? (амнезии стих?) не т
олько чувств, всего, из ушей в уши, на всяк-
ий случай послушай, череп консервная ба-
нка, вскрыт, пуст и он, (а впрочем, не надо,
или как сам хочешь, (решишь), чего греха
таить, чего нервы свои щекочешь? (.........),
или...

Для редактора,
озабоченного передовицей,
он никто, какой-то Джон Мильтон,
затерявшийся на литературной обочине.

Актриса глицериновую слезу
из-за него не проливала ни разу.

О нем хранит молчание
радио и телевещание.

Нет ни досье, ни файлов секретных.
Нет псевдонимов народу известных.

Никому не интересно
узнать его настоящее имя.

Жив ли он, мертв ли он,
не проверяет никто.

Возможно в чулане
детективы найдут его труп
с разбитым лицом,
с открытыми глазами...