А я вовсе не бандит

Всё то, что видишь ты вокруг,
Всё это – Майя, милый друг.
И в ней себя ты сам творишь,
И всё, что мыслишь, воплотишь.

Коль мыслишь радость – будет Свет
Тебе до окончанья лет.
Коль мыслишь счастье, то оно,
Вдруг, постучит в твоё окно.

Впадая ж в алчность и страсть,
Ты можешь вовсе там пропасть.
Неизмерима весом злата
Жизнь, что Любовию богата.

А если взращиваешь эго,
Жизнь не ответит светлым эхом.
Возможно, эго будут славить,
Но всё же будут в том лукавить.

Споют хваленья...

А сегодня предпоследний день лета…
Но его как будто не было вовсе,
Может, были временами просветы –
Послезавтра начинается осень.
Я уже хочу одеться теплее,
Но пока передают двадцать восемь,
А меня такой прогноз не согреет –
Послезавтра начинается осень…

На небе – ни облачка. Ломтик луны
Совсем побледнел от смущенья:
Не глядя на полдень, зрачком сатаны
Висит он - всем на обозренье.

Известное дело: чуток не успел
Убраться за тьмой восвояси,
Уснул незаметно среди ночных дел,
День встретив в чужой ипостаси.

И нет, как на грех, хоть шаром покати,
На синем холсте небосвода
Пусть тощего облачка, но на пути
Полуденного блиц-ухода.

Бледнел со стыда полудиск в синеве
Пронзительно чистого неба;
Себе невдомёк, растворился в у-вей,*
Как...

На берегу стирали девки,
Вдруг барин из кустов выходит без поддевки,
А с ним поднос, а на подносе - водка!
Куда, дурные? Давай скорее лодку.
Ах, барин, барин. Какие крали! Трали - вали.

У лодки дна, конечно, нету.
Но барин требует уже вовсю карету.
Эй, Иван, беги на двор,
Да барыне молчок, смотри, чтоб рот - то на запор.
Ах, барин, барин. Какие крали! Трали - вали.

Иван смолчал, да прыгнул в воду,
Такому парню не сповадно да по броду.
На берегу барин рыдает,
Иван же девок да...

Незваным гостем на чужом пиру
Стою одна, грущу в углу.
Не для меня здесь музыка и свет.
Меня здесь вовсе, как бы, нет.
Себя заставила прийти сюда.
Пусть лучше буду я в толпе одна,
Чем дома среди мрачных стен,
Где не дождаться перемен.
Напрасно открываю двери и окно,
Забыта счастьем, не придет оно.
Украсть чужое счастье не хочу,
Я просто по долгам своим плачу.
Быть может, душу одинокую найду,
Чужую, как и я, на том пиру.
Вдруг радость невзначай прольют,
Веселья капли на меня падут...

Я дарю тебе
к светлому празднику
множество
самых разных вещей:
звон нежданных звонков,
запах блюд, не сготовленных
вовсе,
и мужество
ни о чем не жалеть…
и охапки цветов,
не проросших еще,
ароматных и бархатных,
удивленье,
надежду на добрую весть…
вид из окон,
еще до сих пор не распахнутых
на дорогу,
которая где-нибудь есть…

Лежу в воде и тихо плачу
Я плачу о судьбе своей
Зову, зову к себе удачу,
Но только равнодушно ей.
Она спасает лишь затонувших,
Спасает тех или иных.
А мне не может дать и руку,
И говорит мне про разлуку.
Я понимаю удача вовсе не при чём,
Но я лежу и тихо плачу
Об этой всё - таки мечте.
Поняв одно - всё в жизни ровно,
Никто не будет помогать,
Тут каждый только гадить рад,
Всем всё равно, что дальше будет.
Живут ведь все одним лишь днём
И наивные все в фальши
Так жили, живут и...

На окраине Млечного круга
Двое нищих любили друг друга,
Так от мира спасаясь сего:
Ибо кроме друг друга на краешке круга
Не имели они ничего.

Голь вселенская вовсе не зла,
Но на выдумки шибко хитра:

Ветры были им вместо коней,
Звёзды были им вместо огней.
Облака им служили постелью -
Сколько радуг качнулось под ней!

Увы, прошли те времена, когда мужчины
Готовы были за женщин головы сложить.
А были раньше на то причины -
Быть храбрыми, чтоб женщины могли их полюбить.
И совершать для них безумные поступки.
За них сражаться на дуэлях на клинках.
А ныне, все думают мужчины,
Что женщины их ценят по размерам кошелька.

припев:
Ну, а в былые времена они осаждали города,
Носили женщин на руках,
Им пели серенады.
И не бросали на ветер слов,
Хранили верность и любовь.
Вот это были настоящие мужчины...

В детстве очень нравилась лёгкая атлетика,
Длинные дистанции, Болотников и Куц.
С книжкою фантастики, а не с арифметикой
Нравилось мечтательно
бродить средь райских кущ.
А жизнь была не райскою –
солёной, незавидною
У взрослых земляков моих, у бедных и старух.
Со стопроцентным зрением я многого не видел,
И слух был избирательным –
совсем неважный слух.
В себя смотрел – не в стороны.
С душой такой нечуткою
Родителей, приятелей порой не понимал.
Мечтал и фантазировал,
чужую...