Ты — Оттаэ, Огонь вечный-неугасимый, Бог умирающий и воскресающий, Третий Элоир, Сумерками рождённый, Свет породивший, ласковый и жестокий, греющий и сжигающий, губящий и рождающий, освещающий путь и слепящий глаза! Призван из Бездны, руками Архонта из плоти Мира слеплен. Оглянись! царство Твоё безгранично, сила Твоя велика, облики Твои несчислимы, имена бесконечны. В Тебе рождаются и гибнут вселенные, Тобою дышат звёзды и недра земные. Ты дремлешь в осколке кремня и в крупице серы, блещешь молниями, бушуешь потоками лавы.
Тебе, единственному из Богов, небезразличны жертвы: не жрецы и священники, но Сам Ты пожираешь приношения, и готов взять то, что Тебе не подносилось. Ты же, единственный, благоволишь к приносящим Тебе дары и равнодушен к мольбам забывающих о Тебе. Вот жертвенник мой Тебе из плоти Твоей: поднесу Тебе дар от духов живых, и Ты приготовишь мне пищу для желудка моего.
Лучшее даю Тебе: к колыбели Твоей поднесу сухое от древа — щепку ли, кору ли, бумагу ли; для жара возложу поленьев, хвою да сено дам для пламени, траву же свежую да шишки приберегу для дыма. Не пожалею для Тебя, расцветшего, жертву от бегающих, ползающих, плавающих и летающих, ни пищи со своего стола, ни прядь волос, ни иного чистого, что Тебе по вкусу. Камень же, стекло ли, металл ли, — сии же — не в дар Тебе, но для своей пользы, если понадобится, оставлю в жертвеннике: да не осквернится ими Дух Твой, ибо они — от Духа Земли! То же, что не от Духа Земли и не от духов живых — головой человеческой измысленные и руками людскими сделанные сущности, лукавые и нечистые, — не дам Тебе, дабы не осквернить Тебя и не навредить тому, что вокруг, — разве только когда Ты в силе и ярости, что сделаешь чистым и то, что нечисто; да и тогда не сделаю этого, не посоветовавшись с Тобою. Вещества же горючие — жидкие ли, сухие — лишь для того, чтобы помочь Твоему рождению, смею поднести, да ещё для услады глаз, — но не обращусь к Тебе с просьбою о пище для тела и помощи для Духа, пока не выветрится дым их: ни к телу Твоему, ни к Духу Твоему не обращусь дотоле.
Пред Тобой, единственным из Богов, не стыжусь преклонить колени: дыхание моё неслышно, когда сливается с Твоим, и Ты отвечаешь жаром и треском, да голосом трубным. Непокрытой рукою коснусь поленьев и веток на Твоём ложе: рука без перчатки чиста, как моё сердце, и Ты не тронешь меня, видя мою открытость. Тело моё и жертвы Тебе — вот то, чем возвожу жертвенник Тебе: прутом железным не ворошу поленья в своей любви к Тебе, ибо любовь немыслима без уважения, а уважение — без доверия; так и Ты не тронешь меня, видя любовь, ценя доверие и зная, что нет во мне страха и сердце моё чисто.
Ты — Хранитель Жизни: Ты ведаешь, что обряды — ничто, если жизнь проходит мимо. Потому не оскорбишься, когда я согреюсь Тобою зимой, приготовлю пищу, убью врага, отпугну зверя, сожгу ветошь, позову подмогу, обрадую глаз, укажу путь, закалю сталь, растоплю снег, освещу ночь, освящу нож, призову силу, обожгу глину.
Что согреет кострище, когда нет Тебя? Ты и жертвенник едины, как едины Дух с телом и я с миром. Мой Дух в Тебе, и Твой Дух — во мне: я погибну без Тебя, дающего тепло и пищу, Ты погибнешь без меня, заботящегося о Тебе. Как я помогаю Тебе в теле, подкладывая дрова, так и Ты поможешь мне в теле и для тела; как я помогаю Тебе в Духе, проповедуя Тебя, так и Ты поможешь мне в Духе и для Духа.
Приятны для дыхания Твоего сера и перья, багульник и чабрец, мята и полынь, хвоя и волосы; пусть будут они приятны и для меня, когда я дарю их Тебе. Над пламенем закаляю руки, чтобы сила Твоя заструилась по жилам моим. Рунный посох и жертвенный нож, или иное что, данное мне Идамом моим как Предмет Силы и не боящееся дыхания Твоего, пройдут через Тебя, и через Воздух, и через Воду, и через Землю, и лишь тогда сольётся Дух их с Духом моим. Амулет волосяной и кошель меховой, или иное что, данное мне Идамом моим как Предмет Силы, но боящееся дыхания Твоего, пройдут через дым Твой, и через Воздух, и через Воду — или орошены Водой будут, — и через Землю — или встретятся с Землёю, — и лишь тогда сольётся Дух их с моим Духом. А для большей силы капля крови моей оросит их, и плоть от плоти моей Тебе в дар отдам: кровь ли, волос ли.
А если для кого другого прошу у Тебя, плоть от плоти их заменят или дополнят плоть от плоти моей. А если нет плоти от плоти того, для кого, или за кого, или о ком прошу у Тебя, то сойдёт вещь его или изображение его; но да будут чисты мои помыслы, когда прошу о других! Для помощи Твоей в делах мирских преломлю Тебе пищи со своего стола, как равному, чтобы Дух Твой хранил меня и помогал мне. Отходами же и нечистотами не оскверню Тебя, разве только будет к этому особая нужда. А ежели понадобится мне, чтобы Ты на Путь наставил, или в беде помог, или верный совет дал, — в Неделю Равноденствия или в Неделю Солнцестояния подарю Тебе волосы со своей головы и смешаю их дыхание с дыханием трав благовонных, обращаясь к Тебе в сердце своём: чистоту моего сердца увидишь и поможешь мне в Духе своём, если и мой Дух не будет безмолвствовать. И если что иное понадобится мне, знаю, что в языках Пламени увижу ответ.
Не обращаюсь к Тебе, Огонь предначальный-вечный, пронизывающий Вселенную, ибо высоки Твои мысли: что им до мира проявленного? Не обращаюсь к Тебе, живущему в звёздах: далёк Ты, и Земля прейдёт уж, пока зов мой достигнет Тебя. Не обращаюсь к Тебе, Сварог солнечный: своим путём следуешь Ты в пространстве, и не отвлечёшься от него ради меня. Не обращаюсь к Тебе, молниеподобный, ибо стремительна жизнь Твоя: миг — и нет Тебя. Не обращаюсь к Тебе, прячущемуся в недрах, таящемуся в жерле вулкана, ибо выходишь Ты в великом гневе, не внимая ни любящим Тебя, ни проклинающим Тебя. Не обращаюсь к Тебе, обитающему в печи: Тебя творят, чтобы согреться и насытиться, и убивают, когда сыты и согреты; Ты ли, разожжённый для плоти, поможешь мне в Духе?! Не обращаюсь к Тебе, едва тлеющему, искроподобному, ибо что Ты можешь, пока мал и слаб? Не обращаюсь к Тебе, полыхающему пожаром, ибо не до просьб Тебе, неистовому, и мне, спасающему свою жизнь; да и если бы Ты захотел, уже не в силах был бы остановиться, ибо ветер гонит Тебя, а пища Твоя сама находит Тебя. Не обращаюсь к Тебе, рождающемуся из газа: Ты призрачен, как и колыбель Твоя, служащая Тебе пищей, ибо вот газ погаснет, — и не останется даже углей от Тебя. Не обращаюсь к Тебе, гремящему взрывами, к Тебе, пляшущему на свече, к Тебе, живущему в торфянике, — но лишь к Тебе, что вырос на кострище, к Тебе, получающему мои дары и дарящему мне приятное тепло; лишь о Тебе забочусь я, и лишь к Тебе обращаю свои просьбы.
Ты рождаешься для того, чтобы жить, живёшь для того, чтобы умереть, и умираешь для того, чтобы возродиться; подобно тому и я. Как Ты позаботишься о моём теле, когда Дух мой покинет его, возлагая последнюю жертву на Твой жертвенник, так и я позабочусь о Твоём успокоении в смерти. Терпеливо дождусь Твоего последнего вздоха, или омою Водой, или схороню Землёй; ничем нечистым не оскверню Твой прах, углей не разбросаю, камни, стёкла, металл или другое что от Духа Земли уберу с Твоего ложа вместе с костями и деревом несгоревшим; но лишь дерево сложу возле одра Твоего, остальное удалю. И место Твоё да будет после Тебя таким же, каким было до Тебя: если было кострище, пусть и останется таковым; если был песок, то пепел с песком смешаю и песком засыплю; а если была дерновина, снятая мною для освобождения земли, то дерновиною кострище и прикрою, дабы след Твой и след мой были незаметны.
Не возродишься из пепла сгоревшего, но кремень, стекло или сера возродят Тебя. Так и мой прах развеется, и вот нет его, но Дух вернётся, если возникнет нужда: в иной плоти ли, без плоти ли. Ибо как Твой Дух вечен, так и мой.
Пою Тебя, Оттаэ, Огонь вечный-неугасимый, Бог умирающий и воскресающий. Пою Тебя, Ариман-Сет-Агни, Сварог и Сварожич, Бог безымянный и безликий, с мириадами имён и обликов! Пою Тебя, о ком сказано: «Он был Владыкой Огня, пока Огонь не поглотил Его; потом Он стал Огнём», — ибо я и Ты едины, и Имя Твоё — моё Имя, и Дух Твой — мой Дух, и облик Твой — мой облик, и Мир Твой — мой мир, от Начала и до Конца Времён.
Тебе, единственному из Богов, небезразличны жертвы: не жрецы и священники, но Сам Ты пожираешь приношения, и готов взять то, что Тебе не подносилось. Ты же, единственный, благоволишь к приносящим Тебе дары и равнодушен к мольбам забывающих о Тебе. Вот жертвенник мой Тебе из плоти Твоей: поднесу Тебе дар от духов живых, и Ты приготовишь мне пищу для желудка моего.
Лучшее даю Тебе: к колыбели Твоей поднесу сухое от древа — щепку ли, кору ли, бумагу ли; для жара возложу поленьев, хвою да сено дам для пламени, траву же свежую да шишки приберегу для дыма. Не пожалею для Тебя, расцветшего, жертву от бегающих, ползающих, плавающих и летающих, ни пищи со своего стола, ни прядь волос, ни иного чистого, что Тебе по вкусу. Камень же, стекло ли, металл ли, — сии же — не в дар Тебе, но для своей пользы, если понадобится, оставлю в жертвеннике: да не осквернится ими Дух Твой, ибо они — от Духа Земли! То же, что не от Духа Земли и не от духов живых — головой человеческой измысленные и руками людскими сделанные сущности, лукавые и нечистые, — не дам Тебе, дабы не осквернить Тебя и не навредить тому, что вокруг, — разве только когда Ты в силе и ярости, что сделаешь чистым и то, что нечисто; да и тогда не сделаю этого, не посоветовавшись с Тобою. Вещества же горючие — жидкие ли, сухие — лишь для того, чтобы помочь Твоему рождению, смею поднести, да ещё для услады глаз, — но не обращусь к Тебе с просьбою о пище для тела и помощи для Духа, пока не выветрится дым их: ни к телу Твоему, ни к Духу Твоему не обращусь дотоле.
Пред Тобой, единственным из Богов, не стыжусь преклонить колени: дыхание моё неслышно, когда сливается с Твоим, и Ты отвечаешь жаром и треском, да голосом трубным. Непокрытой рукою коснусь поленьев и веток на Твоём ложе: рука без перчатки чиста, как моё сердце, и Ты не тронешь меня, видя мою открытость. Тело моё и жертвы Тебе — вот то, чем возвожу жертвенник Тебе: прутом железным не ворошу поленья в своей любви к Тебе, ибо любовь немыслима без уважения, а уважение — без доверия; так и Ты не тронешь меня, видя любовь, ценя доверие и зная, что нет во мне страха и сердце моё чисто.
Ты — Хранитель Жизни: Ты ведаешь, что обряды — ничто, если жизнь проходит мимо. Потому не оскорбишься, когда я согреюсь Тобою зимой, приготовлю пищу, убью врага, отпугну зверя, сожгу ветошь, позову подмогу, обрадую глаз, укажу путь, закалю сталь, растоплю снег, освещу ночь, освящу нож, призову силу, обожгу глину.
Что согреет кострище, когда нет Тебя? Ты и жертвенник едины, как едины Дух с телом и я с миром. Мой Дух в Тебе, и Твой Дух — во мне: я погибну без Тебя, дающего тепло и пищу, Ты погибнешь без меня, заботящегося о Тебе. Как я помогаю Тебе в теле, подкладывая дрова, так и Ты поможешь мне в теле и для тела; как я помогаю Тебе в Духе, проповедуя Тебя, так и Ты поможешь мне в Духе и для Духа.
Приятны для дыхания Твоего сера и перья, багульник и чабрец, мята и полынь, хвоя и волосы; пусть будут они приятны и для меня, когда я дарю их Тебе. Над пламенем закаляю руки, чтобы сила Твоя заструилась по жилам моим. Рунный посох и жертвенный нож, или иное что, данное мне Идамом моим как Предмет Силы и не боящееся дыхания Твоего, пройдут через Тебя, и через Воздух, и через Воду, и через Землю, и лишь тогда сольётся Дух их с Духом моим. Амулет волосяной и кошель меховой, или иное что, данное мне Идамом моим как Предмет Силы, но боящееся дыхания Твоего, пройдут через дым Твой, и через Воздух, и через Воду — или орошены Водой будут, — и через Землю — или встретятся с Землёю, — и лишь тогда сольётся Дух их с моим Духом. А для большей силы капля крови моей оросит их, и плоть от плоти моей Тебе в дар отдам: кровь ли, волос ли.
А если для кого другого прошу у Тебя, плоть от плоти их заменят или дополнят плоть от плоти моей. А если нет плоти от плоти того, для кого, или за кого, или о ком прошу у Тебя, то сойдёт вещь его или изображение его; но да будут чисты мои помыслы, когда прошу о других! Для помощи Твоей в делах мирских преломлю Тебе пищи со своего стола, как равному, чтобы Дух Твой хранил меня и помогал мне. Отходами же и нечистотами не оскверню Тебя, разве только будет к этому особая нужда. А ежели понадобится мне, чтобы Ты на Путь наставил, или в беде помог, или верный совет дал, — в Неделю Равноденствия или в Неделю Солнцестояния подарю Тебе волосы со своей головы и смешаю их дыхание с дыханием трав благовонных, обращаясь к Тебе в сердце своём: чистоту моего сердца увидишь и поможешь мне в Духе своём, если и мой Дух не будет безмолвствовать. И если что иное понадобится мне, знаю, что в языках Пламени увижу ответ.
Не обращаюсь к Тебе, Огонь предначальный-вечный, пронизывающий Вселенную, ибо высоки Твои мысли: что им до мира проявленного? Не обращаюсь к Тебе, живущему в звёздах: далёк Ты, и Земля прейдёт уж, пока зов мой достигнет Тебя. Не обращаюсь к Тебе, Сварог солнечный: своим путём следуешь Ты в пространстве, и не отвлечёшься от него ради меня. Не обращаюсь к Тебе, молниеподобный, ибо стремительна жизнь Твоя: миг — и нет Тебя. Не обращаюсь к Тебе, прячущемуся в недрах, таящемуся в жерле вулкана, ибо выходишь Ты в великом гневе, не внимая ни любящим Тебя, ни проклинающим Тебя. Не обращаюсь к Тебе, обитающему в печи: Тебя творят, чтобы согреться и насытиться, и убивают, когда сыты и согреты; Ты ли, разожжённый для плоти, поможешь мне в Духе?! Не обращаюсь к Тебе, едва тлеющему, искроподобному, ибо что Ты можешь, пока мал и слаб? Не обращаюсь к Тебе, полыхающему пожаром, ибо не до просьб Тебе, неистовому, и мне, спасающему свою жизнь; да и если бы Ты захотел, уже не в силах был бы остановиться, ибо ветер гонит Тебя, а пища Твоя сама находит Тебя. Не обращаюсь к Тебе, рождающемуся из газа: Ты призрачен, как и колыбель Твоя, служащая Тебе пищей, ибо вот газ погаснет, — и не останется даже углей от Тебя. Не обращаюсь к Тебе, гремящему взрывами, к Тебе, пляшущему на свече, к Тебе, живущему в торфянике, — но лишь к Тебе, что вырос на кострище, к Тебе, получающему мои дары и дарящему мне приятное тепло; лишь о Тебе забочусь я, и лишь к Тебе обращаю свои просьбы.
Ты рождаешься для того, чтобы жить, живёшь для того, чтобы умереть, и умираешь для того, чтобы возродиться; подобно тому и я. Как Ты позаботишься о моём теле, когда Дух мой покинет его, возлагая последнюю жертву на Твой жертвенник, так и я позабочусь о Твоём успокоении в смерти. Терпеливо дождусь Твоего последнего вздоха, или омою Водой, или схороню Землёй; ничем нечистым не оскверню Твой прах, углей не разбросаю, камни, стёкла, металл или другое что от Духа Земли уберу с Твоего ложа вместе с костями и деревом несгоревшим; но лишь дерево сложу возле одра Твоего, остальное удалю. И место Твоё да будет после Тебя таким же, каким было до Тебя: если было кострище, пусть и останется таковым; если был песок, то пепел с песком смешаю и песком засыплю; а если была дерновина, снятая мною для освобождения земли, то дерновиною кострище и прикрою, дабы след Твой и след мой были незаметны.
Не возродишься из пепла сгоревшего, но кремень, стекло или сера возродят Тебя. Так и мой прах развеется, и вот нет его, но Дух вернётся, если возникнет нужда: в иной плоти ли, без плоти ли. Ибо как Твой Дух вечен, так и мой.
Пою Тебя, Оттаэ, Огонь вечный-неугасимый, Бог умирающий и воскресающий. Пою Тебя, Ариман-Сет-Агни, Сварог и Сварожич, Бог безымянный и безликий, с мириадами имён и обликов! Пою Тебя, о ком сказано: «Он был Владыкой Огня, пока Огонь не поглотил Его; потом Он стал Огнём», — ибо я и Ты едины, и Имя Твоё — моё Имя, и Дух Твой — мой Дух, и облик Твой — мой облик, и Мир Твой — мой мир, от Начала и до Конца Времён.
Обсуждения Гимн Огню