День святого валентина

Возвращение в плазменное прошлое.
Наше предполагаемое будущее покажется нам довольно суровым, но нам нет никакого смысла нагнетать удручающую обстановку с тяжёлыми переходными периодами построения нового общества. Наша основная задача состоит в том, чтобы сначала вычислить искажения в наших разумах, затем вскрыть их причины и провести преобразование искажений разума в их светлые структуры, причём возможно даже уничтожение тех элементов, которые не могут быть трансформированы в новое светлое...

В 1891 году камер-юнкер Высочайшего двора князь Ухтомский [1] был включен в свиту, сопровождавшую будущего царя Николая II в его поездке по Востоку. К тому времени князь Ухтомский был уже хорошо известен в российских академических кругах как серьезный исследователь буддийских древностей и защитник интересов бурятов и калмыков.

15 ноября, когда Ухтомский в составе свиты будущего царя находился в Иркутске, ему доставили короткое письмо от одного из его постоянных корреспондентов бурята...

Я попросил Бога забрать мою гордыню, а Бог сказал мне: “Нет”.

Он сказал, что гордыню не забирают, от нее отказываются.

Я попросил Бога вылечить мою дочь, прикованную к постели недугом, а Бог сказал мне: “Нет”.

Он сказал, что душа ее вылечена, а тело все равно умрет.

Я попросил Бога даровать мне терпение, а Бог сказал мне: “Нет”.

Он сказал, что терпение – результат испытаний, его не дают, а заслуживают.

Я попросил Бога подарить мне счастье, а Бог сказал мне: “Нет”.

Он сказал...

Духовой оркестр старательно выводит полную весеннего настроения, цветущей жизненной силы мелодию. Звучит «Киевский вальс», и пыльную сентябрьскую улицу заливает майская свежесть ожившей природы, торжествующий оптимизм молодости. Той молодости, которая еще не заглядывает в далекую перспективу своего бытия, для которой эта перспектива еще совершенно неощутима в настоящем, но откуда эта музыка? Что это, концерт под открытым небом? Репетиция?

Ни то, ни другое... Из-за угла выворачивает похоронная...

РечиЗаратустры

О трех превращениях

Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев.

Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого, который способен к глубокому почитанию: ко всему тяжелому и самому трудному стремится сила его.

Что есть тяжесть? -- вопрошает выносливый дух, становится, как верблюд, на колени и хочет, чтобы хорошенько навьючили его.

Что есть трудное? -- так вопрошает выносливый...

Призрак бродит по Европе, но не коммунизма. И не только по Европе.

У пользователей интернета и СМИ появился новый вид туризма. Теперь они могут бесплатно посещать "святая святых" в эшелонах власти. Это место называется "кухня" - там, где можно снять официальные пиджаки и галстуки, расслабить горло, затянутое уздечкой протокола, и выговориться о том, что на душе и о чем в гостиной не скажешь. Подобно кухням советских времен.

Целью таких туристических туров является ломка стереотипов...

8

-- Когда бревна в воде, когда мосты и перила перекинуты над рекою, -- поистине, не поверят, если кто скажет тогда: "Все течет".

Даже увальни будут противоречить ему. "Как? -- скажут увальни, -- все течет? Ведь балки и перила перекинуты над рекой!"

"Над рекою все крепко, все ценности вещей, мосты, понятия, все "добро" и "зло" -- все это крепко!" --

А когда приходит суровая зима, укротительница рек, -- тогда и насмешники начинают сомневаться; и поистине, не одни только увальни...

Прошлое, как и будущее, сокрыто для настоящего. И пусть вас не смущают голоса тех, кто уповает на земные учения: историю и археологию, которым, будто бы, подвластно время прошедших поколений с их реальной жизнью, верованиями и надеждами.

Современнику невозможно оценить жизнь предков, строя свои основания на позициях миропонимания авторов манускриптов. Мы своё-то время порой адекватно оценить не можем: сколько аналитиков - столько мнений.

Тем паче, - предугадать будущее...

ЧАСТЬ I...

В отставке

Немного спустя после того, как Заратустра освободился от чародея, увидел он опять, что кто-то сидит на дороге, по которой он шел; это был черный высокий человек с исхудавшим, бледным лицом, сильно раздосадовавший его. "Горе, -- сказал он в сердце своем, -- вот сидит закутанная печаль, мне кажется, она из рода священников; чего хотят они в моем царстве?

Как! Едва избег я одного чародея, -- и вот другой чернокнижник опять становится мне поперек дороги, --

-- какой-нибудь колдун...

Самый безобразный человек

-- И опять бежали ноги Заратустры по горам и лесам, и глаза его непрестанно искали, но нигде не было видно, кого искали они, кто кричал о помощи и страдал великою скорбью. Всю дорогу, однако, радовался он в сердце своем и был полон признательности. "Какие хорошие вещи, -- говорил он, -- подарил мне, однако, этот день в награду за то, что так скверно начался он! Каких редких собеседников нашел я!

Долго придется пережевывать мне слова их, как хорошие хлебные зерна...