Тибетский Буддизм

Ситуация коренным образом изменилась в конце 50-х из- за вынужденной эмиграции тибетских лам в результате политических событий на родине. Много образованных лам обосновались в Швейцарии, Франции, Германии, Великобритании, Соединенных Штатах Америки и других странах. Их появление там совпало со стремительным ростом интереса к буддизму в западном обществе. С этого самого момента развернулось интенсивное изучение тибетского буддизма, интерес к которому растет с каждым годом, особенно в среде гуманитарной и артистической интеллигенции, постепенно оказывая на нее заметное влияние, в результате чего тибетская культура вступает в творческое взаимодействие с различными сферами западной культуры.

Столкновение тибетских лам с цивилизованным западным миром является необычайно творческим. Тибетские наставники пытаются приспособить древнее учение к реалиям западного общества и “интегрировать” его таким образом, чтобы он стал частью духовной жизни, но при этом стремятся сохранить учение в полном и чистом виде. С другой стороны, западная цивилизация оказывает заметное влияние на тибетский буддизм. Последствия такого процесса еще предстоит осмыслить в будущем.

Но отдельные исследователи на Западе относятся критически к этому явлению. Так, Д. Снеллгров считает, что тибетским ламам удалось утвердиться в западном мире только среди “искателей истины”, интересующихся буддизмом или вообще теософскими идеями. С таким мнением мы отчасти не можем не согласиться. Первоначально, когда появились тибетские ламы в начале 70-х годов, действительно первыми последователями стали те, кто интересовался восточными традициями и пытались практиковать индийскую йогу и занимались дзэн-медитацией. Но в настоящее время, благодаря интенсивной деятельности тибетских учителей, картина изменилась - тибетским буддизмом заинтересовались многие слои населения: ученые, медики, психоаналитики, государственные лидеры, люди, занимающиеся воспитанием подрастающего поколения и т.д.

По мнению Д. Снеллгрова, они преуспели в том, что научились приспосабливать свои идеи и учение к тому, что от них ждут.[Ibid.] В этом отношении более критичен Т.Н. Тетонг, действительный представитель Его Святейшества Далай-ламы в Нью-Йорке, отмечающий, что в Тибете ученики обычно искали учителей, но на Западе в настоящее время учителя гоняются за все новыми и новыми учениками. Вольно или невольно, но организация “Дхарма-центров” стала бизнесом. Отмечается растущая тенденция среди популярных лам в США “потакать желаниям американской молодежи” - поверхностная простота и поиск острых ощущений в “необычном”.

Такая тенденция хорошо заметна в трудах некоторых тибетских авторов. Как замечает А.И. Железнов, они явно настроены на западную аудиторию, что ведет к появлению определенного рода ошибок в истолковании учения. По характеру проявления Железнов А.И. сводит эти ошибки в две группы. Одна группа формируется ожиданием публики необычного, некой экзотики, и в силу сложившегося стиля жизни западного общества подача материала непременно должна проходить наподобие рекламы высочайшего класса. С другой стороны, явно желание тибетских авторов, которое легко соединяется с упомянутым ожиданием публики, подчеркнуть особенности своей школы (традиции), что и приводит к “объявлению” так называемого “высшего направления” (учения), со всеми сопутствующими передержками.

Но все же большинство учителей несут чистое учение. По их мнению в каждом регионе оно передается с учетом особенностей менталитета жителей, национального характера и местных традиций. В буддизме не поощряется миссионерская деятельность вообще, ибо в деле возрождения буддизма и его распространения, значение имеет не количество последователей, а чистота передачи учения, чистота мотивов обращения людей к Дхарме. Они утверждают, что “буддийские мастера занимаются духовной практикой ради того, чтобы, овладев знанием, помочь страдающим в сансаре людям и другим живым существам освободиться и достигнуть подлинного счастья.”

Уместно вспомнить слова Будды: “Не принимай те мои слова из одного почтения ко мне; проверяйте их, как золото при покупке: режьте, жгите, гните и, только убедившись в истинности, берите за руководство!” Эти слова как нельзя более подходят и к данной ситуации, и в целом к современным условиям. Именно такой подход к человеку разумному делает буддизм “приемлемой” религией для современного человека. Об этом неустанно напоминает Далай-лама, выступая в Европе и Америке. Он говорит, что необязательно становиться буддистом, можно взять из учения то, что поможет людям. Поэтому изучающему философию буддизма не обязательно принимать обеты или посвящения. Нет догм, чтобы слепо им следовать. Человек волен выбирать, какое из учений Будды подходит ему в определенный момент; как медитатиционная техника больше подходит ему про его способностям. Как отмечает Далай-лама, главная цель буддизма - помощь другим, а не обращение их в буддийскую веру. Важнее углублять практику, чем заниматься построением буддийской церкви. Именно такой подход тибетцев на Западе помогает в полной мере адаптироваться Учению на Западе, и тем самым пробудить правильное понимания его среди западных последователей.[/ibid]

[ibid]

Таким образом, целью тибетских наставников является не количество последователей, а умение использовать западными людьми полученные знания в повседневной практике в жизни.

Существует и другая крайность, как отмечает Т.Н. Тетонг, что некоторые ламы широко проповедуют “исключительно узкий сектанский подход” к тибетскому буддизму, что весьма пагубно отражается как на тех, кто стремится к учению, так и на самих тибетцах в целом. Безусловно, такой подход не только будет тормозить процесс распространения тибетского буддизма и его адаптации в новых условиях, но и приведет к постепенному его угасанию.

Снеллгорв Д. также считает, что большинству людей на Западе требуется минимум интеллектуальных приготовлений и практик медитации, которые могли бы помочь им обрести некоторое равновесие в этом мире. Сегодня многие ищут некоторого равновесия в жизни, временного покоя, ухода от наболевших проблем и неприятностей, им не требуется особых усилий в изучении каких-либо сложных медитативных техник или усвоения глубокой философии. Как правило, таких людей большинство среди последователей тибетского буддизма.

Несмотря на существующую критику, некоторые ученые считают, что в основном тибетские центры достаточно подлинны. По мнению доктора А. Бхарати, американского антрополога, есть три центра тибетского буддизма (Сакья Тегчен Чолинг в Сиэтле (Вашингтон), “Ньингма Центр”, Институт Наропы), которые хотя и отличаются стилем своей работы, достаточно “подлинны”.

Одной из отличительных черт центра Сакья Тегчен Чолинг в Сиэтле является то, что он “не допускает ни малейшего компромисса с западными или американскими церковными тенденциями”. Этот центр является совершенным повторением и по форме, и по содержанию тибетского монастырского устава.

“Ньингма Центр”, основанный и возглавляемый Тартанг Тулку, является “и сам по себе, и в свете тибетской традиции наиболее эзотерическим из всех разнообразных школ тибетского буддизма”. [там же] Бхарати придерживается того мнения, что центр предоставляет наиболее полное и доступное образование тем, кто серьезно устремлен к познанию буддийского пути. Если сиэтлский центр наиболее бескомпромиссен в своем первозданном подходе, то Институт Наропы наиболее эклектичен и гибок в своем приспособлении к нуждам американцев. “Ньингма Центр” совмещает элементы обоих этих крайностей и этим привлекает наибольшее внимание.[там же] Тартанг Тулку с начала своей деятельности в США настаивал на более строгих традиционных формах ваджраяны, считая, что по другому достичь ее невозможно. Как утверждал один из его американских учеников: “Мы считаем, что и укорененность учения определяется тем, что оно подается в чистоте своей первоначальной формы”.

А. Бхарати считает, что калифорнийский Институт Наропы, возглавляемый Чогьям Трунгпа Ринпоче, во многом напоминает некоторые институты медитации, распространенные на Западе, включая дзэн и некоторые небольшие буддийские и индуистские организации. Он приписывает этот грандиозный успех Института Наропы выдающейся личности Чогьям Трунгпа, его способности совместить серьезный подход и чисто мирскую деятельность. Чогяму Трунгпа, который с самого начала делал акцент на общечеловеческом “внекультурном” характере буддийского учения и позволял в своих центрах значительные отклонения от традиционных правил, не делая исключений и для себя самого. Проспекты Института указывают, в отличие от других буддийских организаций на Западе, что программа обучения является более академической, включая не только общеобразовательную подготовку, но и специальные курсы истории Тибета и всемирной истории, различные учения и практики буддизма.

А. Бхарати тут же отмечает, что Институт Наропы во многих аспектах отличается от сходных центров. На первое место руководство Института ставит не столько поиск Истины с большой буквы, сколько необходимые начальные условия правильного подхода к медитативной практике и буддийскому учению в целом.

Сам Чогьям Трунгпа признался: “Когда тибетцы начали представлять буддизм в этой стране, они делали это в соответствии с мышлением и языком ее народа. Когда люди начинают все больше и больше понимать буддизм, он приобретает настоящую традиционную форму. Если бы мы использовали весь этот традиционализм с самого начала, это вызвало бы увлечение тибетской культурой, просветлением и т.д., а основное содержание учения было бы утеряно. Поэтому неплохо начинать с облегченной формы, постепенно ужесточая ее.[/ibid]

[ibid]

Одним словом, на примере этих американских центров можно предположить, что тибетские наставники стараются трансформировать учение с учетом культурных и социальных особенностей западного образа жизни.

Однако при этом они стакиваются с определенными трудностями, связанными с особенностями западного мышления и поведения. Западные ученики владеют обширными теоретическими знаниями самых разнообразных сторон буддизма. С одной стороны, это помогает для освоения буддийской практики, с другой стороны, становится препятствием из-за неправильного понимания некоторых аспектов. Тартанг Тулку сказал на этот счет, что хотя западные последователи прочитали много книг по буддизму, это создает много проблем, путаницы из-за неправильного понимания восточной философии. На Западе для постижения духовного учения необходимо изучить его ядро, как настаивают тибетские учителя, и тем самым построить хорошую основу для дальнейшей практики. По этой причине последователи должны начинать практику на начальном уровне, они должны прослушать курс лекций по философии, проделать подготовительные практики, чтобы быть более подготовленными к восприятию высших практик, более углубленной философии и вступить на путь ваджраяны. Как считают тибетские учителя, это очень долгий, трудный путь, необходимо терпение и усердие, чем не могут похвастаться западные буддисты.

Нетерпение - это другая проблема, с которой столкнулись тибетские наставники. Темпы западной жизни, стремление к быстрым результатам в наикратчайший срок резко диссонируют с восточной созерцательностью и буддийским сосредоточием. Созерцательная практика, по общему признанию как западных, так и восточных буддистов, никак не соизмеряется со все возрастающими темпами современной западной жизни. По их мнению, ученики на Западе нетерпеливы, отрицают важность усердия и усилия в буддийской практике, они ищут легкий путь понимания основ учения Будды. Тибетские монахи настаивают на терпеливом освоении практики тибетского буддизма во всем его традиционном объеме, что было весьма затруднительно для западного человека, стремящегося к быстрым результатам.

Таким образом, в рамках данной публикации мы рассмотрели только основные трудности адаптации тибетского буддизма в современном западном мире. Мы можем утверждать, что несмотря на них, тибетский буддизм продолжает распространяется, интерес к нему не угасает, а наоборот увеличивается. Сами тибетцы верят, что тибетский буддизм вступает в новый век и обретет новую жизнь. Как нельзя лучше говорят слова Согьяла Ринпоче, что “любые адаптации должны исходить из очень глубокого понимания, чтобы избежать предательства чистоты традиции, ее силы и вневременного характера ее истины. Если глубина понимания традиции сплавляется с действительным осознаванием проблем и изменений современной жизни, все возникающие адаптации только усилят, увеличат и обогатят традицию, открывая даже более глубокие слои самих учений и делая их даже более эффективными в применении к трудностям нашего времени”. [/ibid]