Обоснование морали
Тезисы доклада на международной конференции
Довгирдовские чтения IV: тенденции
духовно-нравственного развития
современного общества
А. М. Воин
Мы живем в эпоху морального нигилизма и релятивизации морали. Обоснование морали, зиждущееся на вере в бога, оказалось поколебленным по мере развития рациональной науки и распространения атеизма. Но и возможность рационально научного обоснования морали стала под сомнение после того, как произошел кризис рационалистического мировоззрения, связанный с определенными явлениями внутри самой рациональной науки [1].
Наука всегда меняла время от времени свои понятия, выводы и их обоснование. Но до поры до времени можно было рассматривать эти изменения, как своего рода ошибки молодости, которые наука сама же, по мере роста, исправляет. Но после появления теории относительности, когда абсолютное ньютоновское время стало относительным, скорости до этого складывавшиеся по формуле Галилея, стали складываться по формуле Лоренца и т. д., стало ясно, что такая сменяемость является принципиальным свойством науки. Это привело к мировозренческому шоку, в результате которого в западной философии стали доминировать философские школы, релятивизирущие научное познание: экзистенциализм, философский релятивизм, онтологический релятивизм, пост позитивизм и др. Из релятивизации науки вытекала и относительность, ненадежность научно обоснованной морали. Это привело к моральному нигилизму, господствующему сегодня в западном обществе.
В сложившейся ситуации нужно либо признать, что наука не может служить основанием морали, либо заново доказать надежность науки, опровергнув аргументы релятивизаторов ее, прежде всего, экзистенциалистов и, особенно, пост позитивистов и построить действительно научную теорию морали. Я сделал это, разработав новую теорию познания [2, с. 3-49] и основанный на ней единый метод обоснования научных теорй [3], [4].
В отличие от представителей классического рационализма я не отрицаю вышеупомянутого феномена рациональной науки, ее способности менять свои понятия, выводы и их обоснование. В отличие от логических позитивистов (Рассел, Гильберт и др.) я не пытаюсь исправить рациональную науку, сделав так, чтобы она впредь не меняла своих понятий и выводов. Но я показываю, что несмотря на то, что наука меняет свои понятия и выводы (и должна их менять при переходе к новой фундаментальной теории), она не меняет метода обоснования своих теорий (единого метода обоснования). И что обоснованная по этому методу теория не перестает быть истинной при смене ее новой фундаментальной теорией (классическая механика – теорией относительности, теория относительности – квантово релятивистской теорией и т. п.). При таком переходе лишь уточняются границы истинности предыдущей теории (хотя, пользуясь единым методом, мы можем минимальные границы истинности теории знать заранее). Я уточнил также смысл истины, которую дает нам рациональная наука. Наконец, я показал возможность применения единого метода обоснования в гуманитарной сфере (с соответствующей адаптацией).
Далее, опираясь на единый метод обоснования научных теорий, я построил теорию оптимальной морали [2, с. 94-126]. В основу модели для определения оптимальной морали положено то общее, что есть в природе каждого человека, и то общее, что есть в природе любого общества. В природу человека общую для всех людей входят, прежде всего, его физиологические потребности, но также потребности в интересной жизни: развлечения, приключения, риск. Потребность в свободе. Наконец, душевные (семья, родственники, друзья, любимые животные и т. д. и т. п. ) и духовные (служение надличному: народу, Родине, Богу, истине, красоте и т. п.) потребности.
Природу общества я ввел в модель через те связи, которые не зависят от строя, уровня технологии и т. п., а обусловлены самим фактом общественной жизни, необходимостью во взаимодействии людей, ведущих общественную жизнь.
В модель входят также моральные параметры, соответствующие моральным нормам типа: "не убий" и " не укради", но представленные не как категорические указания, а как переменные величины, которые можно варьировать для отыскания оптимума и сравнивать друг с другом. Например, вместо "не укради" в модель входит "воровать не хорошо". Причем это "не хорошо" может иметь разные степени: от "настолько нехорошо, что за это надо руки отрубать", до, как в Румынии, "воровать, конечно, нехорошо, но если украдено талантливо, то это заслуживает даже восхищения".
Далее используется проторенный в естественных науках путь для отыскания оптимума. Строится функция цели, в данном случае функция качества жизни, выражаемая через степень удовлетворения рассмотренных выше потребностей человека в среднем по обществу. Функция эта имеет вид:
F = Σf(i)•k(ij)
Здесь
f(i) - числовой коэффициент, отражающий значимость, важность соответствующей (i-той) потребности, из числа перечисленных выше.
k(ij) - функционал, отражающий связь между i-той потребностью и j-тым параметром модели, в частности, некой моральной нормой.
Конечно, в отличие от естественных наук в гуманитарной сфере мы не можем найти количественные значения коэффициентов f и k. Распространено даже мнение, что мы не можем вообще соизмерять параметры, входящие в функцию качества жизни. Мол, как можно соизмерять моральные нормы со свободой или физическими потребностями? На самом деле, это не только возможно, но и делается в постоянной практике. Общественная форма жизни вынуждает нас к этому. Уголовный кодекс предусматривает наказание в виде лишения свободы, причем на разные конкретные сроки, за нарушение разных норм морали. А за нарушение других норм – денежные штрафы, т. е. ущемление удовлетворения физиологических и некоторых других потребностей.
Но точных количественных значений указанных параметров мы, конечно, дать не можем, поскольку нет, и принципиально не может быть единиц измерения, вроде килограммов или метров, для таких параметров, как свобода, справедливость, дух, любовь и т.д. И это не позволяет нам применить здесь математический аппарат, предназначенный для решения задач на оптимум в естественных науках. Но ведь математика – это лишь форма записи соответствующих логических построений. Логику же решения задач на оптимум, выработанную в естественных науках, мы можем применить и здесь в виде качественного варьирования переменных.
В результате, во-первых, доказана сама возможность рационального обоснования оптимальной морали. Смысл оптимальности здесь в том, что если общество принимает оптимальную мораль и придерживается ее, то качество жизни его членов, при прочих равных, будет выше, чем при принятии им любой неоптимальной морали
Во-вторых, показано, что мораль имеет абсолютное ядро в виде норм в категоричной форме, типа "не убий" и "не укради", которые не зависят от того, о каком народе идет речь или о каком общественном строе. Но оптимальная мораль имеет и относительную сторону или часть, относительную в двух смыслах. Во-первых, кроме инвариантного ядра морали, есть отдельные нормы морали, которые таки зависят от общественного строя, либо уровня технологии и даже от народа, для которого они принимаются. Например, справедливость в распределении материальных благ, т. е. так называемого совокупного общественного продукта, безусловно, зависит от строя или экономической формации и не может быть одной и той же для рабовладения, феодализма, капитализма и социализма.
Во-вторых, нормы морали из инвариантного ядра ее обладают той условностью, что они справедливы, истинны и т. п. только для некоторых нормальных условий их применения. А могут быть и такие обстоятельства в жизни, при которых и эти нормы отменяются или изменяются. Даже "не убий" означает не убий просто так, ни за что, корысти ради и т. д. Но на войне, справедливой, навязанной войне или при самообороне, когда нет другого средства защитить жизнь, тогда можно или даже бывает нужно убить. Теория оптимальной морали дает эффективный инструмент для дальнейших разработок в этом направлении.
Предложенная модель позволила также конкретизировать нормы морали, входящие в ее инвариантное ядро. Ядро это, в общем, совпадает с 10-ти заповедной моралью. Но некоторые из этих норм получили уточненный по сравнению с распространенным во многих христианских конфессиях смысл.
Литература
1. Воин, А. М. Глобальный кризис как кризис рационалистического мировоззрения // Материалы II Международного научного конгресса «ГЛОБАЛИСТИКА – 2011: пути к стратегической стабильности и проблема глобального управления» – М., 2011, т.1, С. 32–36.
2. Воин, А. М. Неорационализм. – Киев, 1992
3. Воин, А. М. Единый метод обоснования научных теорий. – Алетейа. СПб. 2012
4. Воин, А. М. Особый эпистемологический статус науки и современная физика. // Философия физики. Актуальные проблемы. – М. ЛЕНАНД 2010, С. 29–32.
2. Воин, А. М. Неорационализм. – Киев, 1992
Тезисы доклада на международной конференции
Довгирдовские чтения IV: тенденции
духовно-нравственного развития
современного общества
А. М. Воин
Мы живем в эпоху морального нигилизма и релятивизации морали. Обоснование морали, зиждущееся на вере в бога, оказалось поколебленным по мере развития рациональной науки и распространения атеизма. Но и возможность рационально научного обоснования морали стала под сомнение после того, как произошел кризис рационалистического мировоззрения, связанный с определенными явлениями внутри самой рациональной науки [1].
Наука всегда меняла время от времени свои понятия, выводы и их обоснование. Но до поры до времени можно было рассматривать эти изменения, как своего рода ошибки молодости, которые наука сама же, по мере роста, исправляет. Но после появления теории относительности, когда абсолютное ньютоновское время стало относительным, скорости до этого складывавшиеся по формуле Галилея, стали складываться по формуле Лоренца и т. д., стало ясно, что такая сменяемость является принципиальным свойством науки. Это привело к мировозренческому шоку, в результате которого в западной философии стали доминировать философские школы, релятивизирущие научное познание: экзистенциализм, философский релятивизм, онтологический релятивизм, пост позитивизм и др. Из релятивизации науки вытекала и относительность, ненадежность научно обоснованной морали. Это привело к моральному нигилизму, господствующему сегодня в западном обществе.
В сложившейся ситуации нужно либо признать, что наука не может служить основанием морали, либо заново доказать надежность науки, опровергнув аргументы релятивизаторов ее, прежде всего, экзистенциалистов и, особенно, пост позитивистов и построить действительно научную теорию морали. Я сделал это, разработав новую теорию познания [2, с. 3-49] и основанный на ней единый метод обоснования научных теорй [3], [4].
В отличие от представителей классического рационализма я не отрицаю вышеупомянутого феномена рациональной науки, ее способности менять свои понятия, выводы и их обоснование. В отличие от логических позитивистов (Рассел, Гильберт и др.) я не пытаюсь исправить рациональную науку, сделав так, чтобы она впредь не меняла своих понятий и выводов. Но я показываю, что несмотря на то, что наука меняет свои понятия и выводы (и должна их менять при переходе к новой фундаментальной теории), она не меняет метода обоснования своих теорий (единого метода обоснования). И что обоснованная по этому методу теория не перестает быть истинной при смене ее новой фундаментальной теорией (классическая механика – теорией относительности, теория относительности – квантово релятивистской теорией и т. п.). При таком переходе лишь уточняются границы истинности предыдущей теории (хотя, пользуясь единым методом, мы можем минимальные границы истинности теории знать заранее). Я уточнил также смысл истины, которую дает нам рациональная наука. Наконец, я показал возможность применения единого метода обоснования в гуманитарной сфере (с соответствующей адаптацией).
Далее, опираясь на единый метод обоснования научных теорий, я построил теорию оптимальной морали [2, с. 94-126]. В основу модели для определения оптимальной морали положено то общее, что есть в природе каждого человека, и то общее, что есть в природе любого общества. В природу человека общую для всех людей входят, прежде всего, его физиологические потребности, но также потребности в интересной жизни: развлечения, приключения, риск. Потребность в свободе. Наконец, душевные (семья, родственники, друзья, любимые животные и т. д. и т. п. ) и духовные (служение надличному: народу, Родине, Богу, истине, красоте и т. п.) потребности.
Природу общества я ввел в модель через те связи, которые не зависят от строя, уровня технологии и т. п., а обусловлены самим фактом общественной жизни, необходимостью во взаимодействии людей, ведущих общественную жизнь.
В модель входят также моральные параметры, соответствующие моральным нормам типа: "не убий" и " не укради", но представленные не как категорические указания, а как переменные величины, которые можно варьировать для отыскания оптимума и сравнивать друг с другом. Например, вместо "не укради" в модель входит "воровать не хорошо". Причем это "не хорошо" может иметь разные степени: от "настолько нехорошо, что за это надо руки отрубать", до, как в Румынии, "воровать, конечно, нехорошо, но если украдено талантливо, то это заслуживает даже восхищения".
Далее используется проторенный в естественных науках путь для отыскания оптимума. Строится функция цели, в данном случае функция качества жизни, выражаемая через степень удовлетворения рассмотренных выше потребностей человека в среднем по обществу. Функция эта имеет вид:
F = Σf(i)•k(ij)
Здесь
f(i) - числовой коэффициент, отражающий значимость, важность соответствующей (i-той) потребности, из числа перечисленных выше.
k(ij) - функционал, отражающий связь между i-той потребностью и j-тым параметром модели, в частности, некой моральной нормой.
Конечно, в отличие от естественных наук в гуманитарной сфере мы не можем найти количественные значения коэффициентов f и k. Распространено даже мнение, что мы не можем вообще соизмерять параметры, входящие в функцию качества жизни. Мол, как можно соизмерять моральные нормы со свободой или физическими потребностями? На самом деле, это не только возможно, но и делается в постоянной практике. Общественная форма жизни вынуждает нас к этому. Уголовный кодекс предусматривает наказание в виде лишения свободы, причем на разные конкретные сроки, за нарушение разных норм морали. А за нарушение других норм – денежные штрафы, т. е. ущемление удовлетворения физиологических и некоторых других потребностей.
Но точных количественных значений указанных параметров мы, конечно, дать не можем, поскольку нет, и принципиально не может быть единиц измерения, вроде килограммов или метров, для таких параметров, как свобода, справедливость, дух, любовь и т.д. И это не позволяет нам применить здесь математический аппарат, предназначенный для решения задач на оптимум в естественных науках. Но ведь математика – это лишь форма записи соответствующих логических построений. Логику же решения задач на оптимум, выработанную в естественных науках, мы можем применить и здесь в виде качественного варьирования переменных.
В результате, во-первых, доказана сама возможность рационального обоснования оптимальной морали. Смысл оптимальности здесь в том, что если общество принимает оптимальную мораль и придерживается ее, то качество жизни его членов, при прочих равных, будет выше, чем при принятии им любой неоптимальной морали
Во-вторых, показано, что мораль имеет абсолютное ядро в виде норм в категоричной форме, типа "не убий" и "не укради", которые не зависят от того, о каком народе идет речь или о каком общественном строе. Но оптимальная мораль имеет и относительную сторону или часть, относительную в двух смыслах. Во-первых, кроме инвариантного ядра морали, есть отдельные нормы морали, которые таки зависят от общественного строя, либо уровня технологии и даже от народа, для которого они принимаются. Например, справедливость в распределении материальных благ, т. е. так называемого совокупного общественного продукта, безусловно, зависит от строя или экономической формации и не может быть одной и той же для рабовладения, феодализма, капитализма и социализма.
Во-вторых, нормы морали из инвариантного ядра ее обладают той условностью, что они справедливы, истинны и т. п. только для некоторых нормальных условий их применения. А могут быть и такие обстоятельства в жизни, при которых и эти нормы отменяются или изменяются. Даже "не убий" означает не убий просто так, ни за что, корысти ради и т. д. Но на войне, справедливой, навязанной войне или при самообороне, когда нет другого средства защитить жизнь, тогда можно или даже бывает нужно убить. Теория оптимальной морали дает эффективный инструмент для дальнейших разработок в этом направлении.
Предложенная модель позволила также конкретизировать нормы морали, входящие в ее инвариантное ядро. Ядро это, в общем, совпадает с 10-ти заповедной моралью. Но некоторые из этих норм получили уточненный по сравнению с распространенным во многих христианских конфессиях смысл.
Литература
1. Воин, А. М. Глобальный кризис как кризис рационалистического мировоззрения // Материалы II Международного научного конгресса «ГЛОБАЛИСТИКА – 2011: пути к стратегической стабильности и проблема глобального управления» – М., 2011, т.1, С. 32–36.
2. Воин, А. М. Неорационализм. – Киев, 1992
3. Воин, А. М. Единый метод обоснования научных теорий. – Алетейа. СПб. 2012
4. Воин, А. М. Особый эпистемологический статус науки и современная физика. // Философия физики. Актуальные проблемы. – М. ЛЕНАНД 2010, С. 29–32.
2. Воин, А. М. Неорационализм. – Киев, 1992
Обсуждения Обоснование морали
И какой критерий этой оптимальности ,если общество дифференцировано и у каждого слоя свои подходы в отношении различных событий жизни.Даже уголовный кодекс не все чтут.И И что такое "принятие оптимальной морали ",это что новый кодекс"строителя коммунизма" ?