В словарях и энциклопедиях рассматриваемое явление определяется как обусловленное исторически социальное отклонение. Торговля женщинами собственным телом — явление, возникшее в классово-антагонистическом обществе и органически ему присущее [29].
Противоположной точки зрения придерживается известный итальянский ученый — криминалист Чезаре Ломброзо. Он считает, что проституция существовала и тогда, когда человек находился в первобытном состоянии. Отсутствие чувства стыда и проституция на заре развития общества выступали такими же нормальными явлениями, какими они остаются в жизни диких племен в современную эпоху. Он приводит множество примеров того, как представляли женщины в диких племенах предмет общего обладания, хотя такая принадлежность в разных племенах представала в разных формах. В большинстве этих племен даже не существовало понятия «брака», а акт совокупления по понятиям многих древнейших народов не содержал ничего, что могло бы оскорбить чувство общественной благопристойности [30]. Из уже сказанного видно, что мнение Ломброзо о возникновении и сути проституции отличается от вышеприведенных определений. Однако, если проституция означает посрамление, осквернение, если она связана с понятием торговли телом, тогда в племенах, для которых чувство стыда является чуждым, а беспорядочное половое сожительство считается нормой, излишне говорить о существовании проституции. Это то дикое, естественное состояние людей, при котором они во многом еще не отличаются от животного мира, а их поведению трудно дать социальную оценку с позиций современного человека. Поэтому, когда Ломброзо рассматривает «общую принадлежность женщин» как проституцию, то это следует понимать как отголосок существующего в условиях патриархата отношения господствующего пола к женщине. Такое отношение просматривается хотя бы в следующей позиции Ч. Ломброзо: «…любовь женщины к мужчине не имеет в своем основании чувственной подкладки, а является известного рода связью, которая устанавливается обыкновенно между низшим и высшим существами» [31]. К сожалению, о подходе к явлению с позиций патриархата свидетельствуют и те, признанные классическими определения проституции, которые даны в энциклопедических и толковых словарях. Согласно этим определениям, посрамленной, оскверненной, опороченной оказывается лишь женщина, как торговка собственным телом. Словно торговля предполагает одного контрагента, словно продажа существует без купли, словно в этой сделке не проявляется экономический диктат сильного пола и словно рассматриваемое явление, наряду с осквернением тела, не означало бы растления души.
Когда речь идет о проституции, на первый план должны выступать ее социальные моменты, а не физиологическая сторона явления. Что же касается физиологических отклонений (болезненное половое влечение) они равно могут характеризовать представителей обоих полов, и являются предметом исследования преимущественно медицины.
То, что проституция определяется как продажа женщинами собственного тела с целью добывания средств к существованию, не значит, что прелюбодеяние — явление чуждое для материально обеспеченных представительниц прекрасного пола. В последнем случае причины перерождения — отчуждения женщины те же, что и вообще человека. К этой причине добавляется еще одна — патриархат. «Мужчины одержали победу над женщинами, но увенчать победителей великодушно взялись побежденные. Рядом с единобрачием и гетеризмом неустранимым общественным явлением сделалось и прелюбодеяние, запрещенное, строго наказуемое, но неискоренимое» [32]. Однако, прелюбодеяние, существует не только рядом с однобрачием, но и внутри него. В обществе, где господствует меновая стоимость и где женщина является носителем этой стоимости, основой однобрачия и семьи выступает прагматическая сделка, обусловленная соображениями экономического порядка. Подобная сделка так же безнравственна, как безнравственны краткосрочные «договоры» между проституткой и ее клиентами. Ведь, «если нравственным является только брак, основанный на любви, то он остается таковым только пока любовь продолжает существовать» [33]. Сделка, являющаяся основой семьи, созданной по экономическим соображениям, отличается от заключаемых между проституткой и ее партнерами «договорами» тем, что она является долгосрочной (как правило, пожизненной) и число ее контрагентов строго ограничено двумя лицами. Такое положение дел превращает женщину, как хранительницу семейного очага, в подотчетную перед всем обществом, тогда как мужчина — глава семейства освобождается тем же обществом от определенных нравственных табу. Кроме того, грехопадение женщины грозит ей потерей кормильца (сколько бы мы не говорили об эмансипации женщин, большинство представительниц прекрасной половины человечества реально находится в материальной зависимости от сильного пола, т. е., с точки зрения всеобщего, говорить о существовании объективной основы эмансипации можно лишь с изрядной долей лукавства). Экономическое господство мужчины (существующее положение в соотношении между полами, и это общеизвестно, детерминировано закономерностями развития производительных сил и производственных отношений, и, в этом смысле, т. е., с объективной точки зрения, нельзя винить мужчин в узурпации привилегий. Однако, с точки зрения субъективной, а на данном этапе этот фактор является значительным, если не решающим, именно от доброй воли сильного пола зависит приближение сроков установления паритета между двумя половинами человечества) и утвердившиеся в обществе нравственные нормы становятся непосредственной причиной появления скрытой формы проституции в тех кругах общества, которые составляют т. н. порядочные люди. И до тех пор, пока сохраняется положение, когда мужчина рассматривает женщину, с одной стороны, как свой придаток, как средство исполнения прихоти и предмет вожделения, и, с другой, как домработницу, прислугу и «средство производства потомства», до тех пор ему грозит опасность мщения от «любящих жен» и «верных любовниц». Господство мужчины в семье и в любви есть результат его экономического господства, и его утрата является необходимым условием освобождения не только женщин, но и мужчин, и, в первую очередь, именно их, так как пока они рассматривают противоположный пол как средство, как носителя меновой стоимости, как предмет развлечения, они (мужчины) остаются воспроизводителями проституции, а так как это воспроизводство характеризуется тенденцией расширения, рассматриваемое социальное зло потенциально может коснуться каждого представителя сильного пола и тогда «его величество самец» предстанет перед «слабым созданием» лишь как самоуверенный рогоносец, вызывая в ней незаметную ему джокондову улыбку.[/33][/32][/31][/30][/29]
[29][30][31][32][33]
Если борьба за существование вынуждает женщин к торговле собственным телом, то предметом торгов для мужчин, как правило, стала его душа, его внутренняя сущность (хотя, если бы существовал спрос на его тело, он, наверняка, тут же кинулся бы постигать секреты древнейшей профессии, дабы оказать «достойную» конкуренцию искушенным в мастерстве соблазна жрицам любви). Такие «врожденные» качества мужчины, как принципиальность, моральная стойкость, устойчивость во взглядах и т.п. трансформируются сложными жизненными перипетиями и, в конце концов, проявляются в аморализме, в неимении собственной позиции, в непостоянстве принципов. Таким образом, рядом с женщиной, превратившей собственное тело в товар, красуется мужчина — проститутка. Однако, если первые за свой образ жизни порицаются обществом и даже несут уголовную ответственность, то мужчины — проститутки могут быть спокойны, так как торговля душой внешне ведется в пределах «внутренней порядочности» и не на йоту не выходит за рамки установленных «нравственных норм». Более того! Мужчина — проститутка вызывает восторг среди окружающих, так как он является «драгоценнейшим украшением» духовно деградированного общества. Вот как описывает Ги де Мопассан отношение к проституированному мужчине проституированного же общества: «Мужчина — проститутка каким вы встречаете его в свете так привлекателен, что покоряет вас уже после пятиминутной беседы. Он расцветает улыбкой, как будто только для вас. Невольно думается, что именно ради вас его голос приобретает особенно любезные интонации. При расставании с ним вам кажется, что вы знакомы уже лет двадцать. Вы готовы дать ему взаймы денег, если он попросит. Он вас очаровал как женщина.
Если он поступает по отношению к вам не совсем чистоплотно, то и тогда вы не в состоянии питать к нему вражду, до того он мил при новой встрече! Он извиняется? Да вы готовы сами просить у него прощения! Он лжет? Да вы никогда не поверите этому! Он без конца водит вас за нос, никогда не выполняя своих обещаний? Но вы так признательны ему за одни лишь обещания, словно он перевернул весь мир, чтобы вам услужить» [34].
Мужчины — проститутки поддаются любому колебанию своей душонки. «Это те, которые управляют при помощи сладких слов и лживых обещаний, это те, которые умеют пожимать руки так, чтобы привязать к себе сердца, умеют особым, проникновенным тоном говорить полузнакомым людям: «Дорогой друг», — менять мнения, даже не замечая этого, воспламеняться любой новой идеей, быть искренними в своих убеждениях, убеждениях флюгера, столько же обманывать самого себя, сколько и других, и забывать на другой день все то, что они утверждали накануне» [35].
Проституирование души для мужчины стало, как правило, необходимым условием для утверждения себя в отчужденном обществе. И хотя в этом обществе положение мужчины — проститутки внешне выглядит почетным и непоколебимым, по сути, он так же жалок и гоним, как женщина ему продающаяся. Вокруг него царят ложь и лицемерие, цинизм и вероломство. И если для него стало нормой предавать всех и вся, то и его никто не щадит, как жертвенную пешку, каковой он воспринимает окружающих.
Рассмотренные выше явления, на наш взгляд, являются наиболее характерными и распространенными формами отчуждения, хотя перечень проявлений самоутраты человека не может быть ими исчерпан. Проявления отдаления человека от своей родовой сути гораздо многочисленнее и многообразнее. Однако, наряду с обще-абстрактным, конкретно-исторический подход к проблеме позволяет сделать выводы не в пользу пессимистических теорий о непреодолимости человечеством отчуждения. В подтверждение нашему оптимизму процитируем Э. Фромма. Рассуждая о дихотомии экзистенциального и исторического в человеке, выдающийся ученый пишет: «От дихотомии экзистенциального плана коренным образом отличается множество исторических противоречий в индивидуальной и общественной жизни, которые не являются необходимой частью человеческого существования, но создаются человеком и им же разрешаются в момент ли их возникновения или позже — в соответствующих условиях» [36].
Примечания:
[29] См.: БСЭ. 3-е изд. М., 1975. Т. 21. С. 114; Грузинская советская энциклопедия. Тб., 1984. Т. 8. С. 209; Словарь иностранных слов. М., 1988. С. 405; Толковый словарь грузинского языка. Тб., 1960. Т. 6. С. 298.
[30] Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. М., 1995. С. 224.
[31] Ломброзо Ч. Указ. соч. С. 218.[/31][/30][/29][/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29]
[29][30][31][32][33][34][35][36][29][30][31]
[32] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 70.
[33] Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. С. 84-85.
[34] Ги де Мопассан. Собр. соч. в семи томах. М., 1977. Т. 3. С. 306-307.
[35] Там же. С. 306.
[36] Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993. С. 48.[/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29][/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29]
Когда речь идет о проституции, на первый план должны выступать ее социальные моменты, а не физиологическая сторона явления. Что же касается физиологических отклонений (болезненное половое влечение) они равно могут характеризовать представителей обоих полов, и являются предметом исследования преимущественно медицины.
То, что проституция определяется как продажа женщинами собственного тела с целью добывания средств к существованию, не значит, что прелюбодеяние — явление чуждое для материально обеспеченных представительниц прекрасного пола. В последнем случае причины перерождения — отчуждения женщины те же, что и вообще человека. К этой причине добавляется еще одна — патриархат. «Мужчины одержали победу над женщинами, но увенчать победителей великодушно взялись побежденные. Рядом с единобрачием и гетеризмом неустранимым общественным явлением сделалось и прелюбодеяние, запрещенное, строго наказуемое, но неискоренимое» [32]. Однако, прелюбодеяние, существует не только рядом с однобрачием, но и внутри него. В обществе, где господствует меновая стоимость и где женщина является носителем этой стоимости, основой однобрачия и семьи выступает прагматическая сделка, обусловленная соображениями экономического порядка. Подобная сделка так же безнравственна, как безнравственны краткосрочные «договоры» между проституткой и ее клиентами. Ведь, «если нравственным является только брак, основанный на любви, то он остается таковым только пока любовь продолжает существовать» [33]. Сделка, являющаяся основой семьи, созданной по экономическим соображениям, отличается от заключаемых между проституткой и ее партнерами «договорами» тем, что она является долгосрочной (как правило, пожизненной) и число ее контрагентов строго ограничено двумя лицами. Такое положение дел превращает женщину, как хранительницу семейного очага, в подотчетную перед всем обществом, тогда как мужчина — глава семейства освобождается тем же обществом от определенных нравственных табу. Кроме того, грехопадение женщины грозит ей потерей кормильца (сколько бы мы не говорили об эмансипации женщин, большинство представительниц прекрасной половины человечества реально находится в материальной зависимости от сильного пола, т. е., с точки зрения всеобщего, говорить о существовании объективной основы эмансипации можно лишь с изрядной долей лукавства). Экономическое господство мужчины (существующее положение в соотношении между полами, и это общеизвестно, детерминировано закономерностями развития производительных сил и производственных отношений, и, в этом смысле, т. е., с объективной точки зрения, нельзя винить мужчин в узурпации привилегий. Однако, с точки зрения субъективной, а на данном этапе этот фактор является значительным, если не решающим, именно от доброй воли сильного пола зависит приближение сроков установления паритета между двумя половинами человечества) и утвердившиеся в обществе нравственные нормы становятся непосредственной причиной появления скрытой формы проституции в тех кругах общества, которые составляют т. н. порядочные люди. И до тех пор, пока сохраняется положение, когда мужчина рассматривает женщину, с одной стороны, как свой придаток, как средство исполнения прихоти и предмет вожделения, и, с другой, как домработницу, прислугу и «средство производства потомства», до тех пор ему грозит опасность мщения от «любящих жен» и «верных любовниц». Господство мужчины в семье и в любви есть результат его экономического господства, и его утрата является необходимым условием освобождения не только женщин, но и мужчин, и, в первую очередь, именно их, так как пока они рассматривают противоположный пол как средство, как носителя меновой стоимости, как предмет развлечения, они (мужчины) остаются воспроизводителями проституции, а так как это воспроизводство характеризуется тенденцией расширения, рассматриваемое социальное зло потенциально может коснуться каждого представителя сильного пола и тогда «его величество самец» предстанет перед «слабым созданием» лишь как самоуверенный рогоносец, вызывая в ней незаметную ему джокондову улыбку.[/33][/32][/31][/30][/29]
[29][30][31][32][33]
Если борьба за существование вынуждает женщин к торговле собственным телом, то предметом торгов для мужчин, как правило, стала его душа, его внутренняя сущность (хотя, если бы существовал спрос на его тело, он, наверняка, тут же кинулся бы постигать секреты древнейшей профессии, дабы оказать «достойную» конкуренцию искушенным в мастерстве соблазна жрицам любви). Такие «врожденные» качества мужчины, как принципиальность, моральная стойкость, устойчивость во взглядах и т.п. трансформируются сложными жизненными перипетиями и, в конце концов, проявляются в аморализме, в неимении собственной позиции, в непостоянстве принципов. Таким образом, рядом с женщиной, превратившей собственное тело в товар, красуется мужчина — проститутка. Однако, если первые за свой образ жизни порицаются обществом и даже несут уголовную ответственность, то мужчины — проститутки могут быть спокойны, так как торговля душой внешне ведется в пределах «внутренней порядочности» и не на йоту не выходит за рамки установленных «нравственных норм». Более того! Мужчина — проститутка вызывает восторг среди окружающих, так как он является «драгоценнейшим украшением» духовно деградированного общества. Вот как описывает Ги де Мопассан отношение к проституированному мужчине проституированного же общества: «Мужчина — проститутка каким вы встречаете его в свете так привлекателен, что покоряет вас уже после пятиминутной беседы. Он расцветает улыбкой, как будто только для вас. Невольно думается, что именно ради вас его голос приобретает особенно любезные интонации. При расставании с ним вам кажется, что вы знакомы уже лет двадцать. Вы готовы дать ему взаймы денег, если он попросит. Он вас очаровал как женщина.
Если он поступает по отношению к вам не совсем чистоплотно, то и тогда вы не в состоянии питать к нему вражду, до того он мил при новой встрече! Он извиняется? Да вы готовы сами просить у него прощения! Он лжет? Да вы никогда не поверите этому! Он без конца водит вас за нос, никогда не выполняя своих обещаний? Но вы так признательны ему за одни лишь обещания, словно он перевернул весь мир, чтобы вам услужить» [34].
Мужчины — проститутки поддаются любому колебанию своей душонки. «Это те, которые управляют при помощи сладких слов и лживых обещаний, это те, которые умеют пожимать руки так, чтобы привязать к себе сердца, умеют особым, проникновенным тоном говорить полузнакомым людям: «Дорогой друг», — менять мнения, даже не замечая этого, воспламеняться любой новой идеей, быть искренними в своих убеждениях, убеждениях флюгера, столько же обманывать самого себя, сколько и других, и забывать на другой день все то, что они утверждали накануне» [35].
Проституирование души для мужчины стало, как правило, необходимым условием для утверждения себя в отчужденном обществе. И хотя в этом обществе положение мужчины — проститутки внешне выглядит почетным и непоколебимым, по сути, он так же жалок и гоним, как женщина ему продающаяся. Вокруг него царят ложь и лицемерие, цинизм и вероломство. И если для него стало нормой предавать всех и вся, то и его никто не щадит, как жертвенную пешку, каковой он воспринимает окружающих.
Рассмотренные выше явления, на наш взгляд, являются наиболее характерными и распространенными формами отчуждения, хотя перечень проявлений самоутраты человека не может быть ими исчерпан. Проявления отдаления человека от своей родовой сути гораздо многочисленнее и многообразнее. Однако, наряду с обще-абстрактным, конкретно-исторический подход к проблеме позволяет сделать выводы не в пользу пессимистических теорий о непреодолимости человечеством отчуждения. В подтверждение нашему оптимизму процитируем Э. Фромма. Рассуждая о дихотомии экзистенциального и исторического в человеке, выдающийся ученый пишет: «От дихотомии экзистенциального плана коренным образом отличается множество исторических противоречий в индивидуальной и общественной жизни, которые не являются необходимой частью человеческого существования, но создаются человеком и им же разрешаются в момент ли их возникновения или позже — в соответствующих условиях» [36].
Примечания:
[29] См.: БСЭ. 3-е изд. М., 1975. Т. 21. С. 114; Грузинская советская энциклопедия. Тб., 1984. Т. 8. С. 209; Словарь иностранных слов. М., 1988. С. 405; Толковый словарь грузинского языка. Тб., 1960. Т. 6. С. 298.
[30] Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. М., 1995. С. 224.
[31] Ломброзо Ч. Указ. соч. С. 218.[/31][/30][/29][/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29]
[29][30][31][32][33][34][35][36][29][30][31]
[32] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. С. 70.
[33] Маркс К., Энгельс Ф. Указ. соч. С. 84-85.
[34] Ги де Мопассан. Собр. соч. в семи томах. М., 1977. Т. 3. С. 306-307.
[35] Там же. С. 306.
[36] Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993. С. 48.[/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29][/36][/35][/34][/33][/32][/31][/30][/29]
Обсуждения Проституция