Завет Чингисхана

«Ментальность – совокупность готовностей, установок и предрасположенностей индивида или социальной группы действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом. Она формируется в зависимости от традиций, культуры, социальных структур и всей среды обитания человека, и сама, в свою очередь, их формирует, выступая, как порождающий сознание, трудно определимый исток культурно-исторической динамики».

Предлагаю вникнуть в формулировку.
Надо полагать, что под научным определением «культурно-историческая динамика» подразумевается обычный ход истории, которую проживает как отдельная личность (в любом времени), так и все человечество.

Можно понять, что и личную, и коллективную историю формируют сами носители ментальности, у которых склад умов прежде формируется в зависимости от окружающей их среды и культуры.

По-моему, очевидно, что в определении присутствует момент ключевого перехода носителя ментальности от «пассивности», когда на него воздействует среда, к «активности», когда он способен начать воздействовать на нее, намеренно и сознательно начать формировать свою личную судьбу и более широкую культурно-историческую динамику.

Вполне оправдан ключевой вопрос: с какого момента в своей истории человек способен начать влиять на судьбу, культуру и историю? Предпочтительнее, если на этот достаточно интимный вопрос каждый будет искать ответ самостоятельно. А также самостоятельно определяться в отношении выбора культурно-исторического контекста, который станет сферой влияния личности, в некотором смысле, «его империей». Здесь уж, как говорится, хозяин-барин!

А вот относительно конкретных качеств ментальности «императоров» различных культурно-исторических динамик хотелось бы поразмышлять подробнее.

Из научного определения также понятно, что «готовности, установки и предрасположенности индивида действовать, мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом» формируют историю, а значит, и ее составляющие рабочие сферы - экономику, политику и культуру. Сферы, прежде всего, самих личностей, как носителей установок, а также стран, привлекших по каким-то причинам их внимание и, далее, человечества в целом.

То есть нравственные установки и предрасположенности, кроющиеся в «глубинных уровнях» ментальности жителей своего участка ленты всеобщей истории, формируют современный им уровень благосостояния государств, уровень преступности общества и многие другие позитивные и возмутительные общественные явления. Все это можно представить, как одномоментное существование параллельных и синергичных «империй», выстроенных в соответствии с индивидуальными предрасположенностями «императоров».

Предположим ситуацию, в которой у всех «параллельных императоров» на некоем участке ленты истории сформировались определенные «идеальные» ментальные «установки и готовности», как всегда онтологически активные, а потому - формирующие исключительно благоприятную среду обитания и социального взаимодействия. Более того, эти же ментальные установки стали, как им и положено, передаваться далее по ленте истории уже как традиции, выступая в качестве того самого «трудно определимого истока» ментальности будущих поколений.

Кто-то вздохнет: «Неизбывная утопическая мечта человечества!»

Разумеется, можно продолжать поддерживать и эту безнадежную ментальную установку. К чему это приведет, - уже многим даже очевидно.

Но можно и по-хозяйски подойти к современному нам «участку ленты истории». Тогда мы увидим, что необходимо совершить некий переход от одних ментальных установок и предрасположенностей к другим и не более. Возможно, слегка помочь некоторым «императорам» совершить этот переход. Ведь ментальность, все же, - «легкая материя», и работать с ней намного легче, чем, например, восстанавливать города и деревни, доведенные до разрухи некачественными ментальными установками.

Далее хотелось бы подумать над методами перехода, так сказать, транзитной моделью «превращения» установок, которая предполагает договор «на императорском высшем уровне», что исходная ментальность неудовлетворительна и следует начать работу по ее изменению.

Одним из способов работы по изменению ментальности является организованный процесс «наставничества», предполагающий передачу ментальных установок, приобретенных богатым личным опытом наставника и оформленных им в словах или других художественно-изобразительных символах.

Просматривая ленту истории от настоящего момента и назад в поисках наставников, мы можем увидеть … ужас, чего только можем не увидеть! Но! Полагая, что выбор все же за нами, как полноправными «императорами» собственной ментальности, сосредоточимся, в первую очередь, на нужной нам для дела информации.

Мы увидим, что множество предков готовы передать нам, в наше настоящее, буквально, шедевры образцов этого жанра! Возможно, у них самих, на их участке истории, свершилось не все ими задуманное и не так. Но разве это может умалить конечный концентрат выстраданного смысла, которым мы теперь можем с благодарностью воспользоваться, претворив его в своей подведомственной «личной империи», обогатив своим опытом, и передать его далее по эстафете поколений?

На сей раз, почтительно оставив в сторонке заветы Великих Наставников, давших начало «религиозным империям», обратимся к менее великим, но не менее известным историческим личностям, опыт которых также может быть чем-то нам полезен.

Кто не знает завоевателя хана Чингиса, создавшего Монгольскую империю на участке истории примерно от 1200 до 1227 года? И опять, пользуясь имеющейся у нас свободой в отборе исторических фактов, мы не станем обращать внимание на ничуть не нужные нам в настоящем и будущем события кочевых и оседлых народов давно минувшего века. Зато есть кое-что поинтереснее, а именно, – ментальность лидера, его способность мыслить, чувствовать и воспринимать мир определенным образом.

Во всех источниках о личности Чингисхана «гуляет» одна и та же фраза: «С дарованиями полководца он соединял организаторские способности, непреклонную волю и самообладание. Щедростью и приветливостью он обладал в достаточной степени, чтобы сохранить привязанность своих сподвижников. Не отказывая себе в радостях жизни, он оставался чужд излишеств, несовместимых с деятельностью правителя, и дожил до преклонных лет, сохранив в полной силе свои умственные способности». Коллективная память сохранила также строки из документа, автором которого считается и, возможно, действительно был лидер Золотой Орды, называемого «Заветом Чингисхана».

Не исключено, что неграмотный, по многим историческим данным, монгольский завоеватель, в соответствии со своим рангом, держал при дворе в советниках лучших философов того времени. Также есть сведения, что будучи в зените своей славы, он призывает к себе мастера одной из даосских школ Чань Чуня, почитаемого китайцами как святого. Вот дошедший до нас фрагмент его письма : «В семь лет я совершил великое дело, я во всех странах света утвердил единодержавие… За непокорность владетелей я громлю их грозно… я смотрю на народ как на детей; забочусь о талантливых, как о братьях; мы в начинаниях согласны, взаимная любовь у нас издавна… Прошу тебя подвигнуть святые стопы твои. Не думай о дали песчаных степей… Сообщи мне средства сохранения жизни. Я сам буду прислуживать тебе».

Возможно, что простого воина Чингисхана к старости стал интересовать вопрос сохранения жизни при помощи некоего универсального эликсира философов. Возможно, даже вопрос бессмертия, как и положено властителю и тирану, наводившему трепет на полмира.

Но несомненно, что знаменитый философ-наставник не мог не объяснить своему ученику, что универсальный эликсир - это есть Божественное в человеке. И, судя по тексту «Завета», хорошо ознакомил его с основами Учения Лао-Цзы о Дао.

Как бы там ни было на самом деле, документ «Завета», преломивший универсальные истины через опыт воина-императора, теперь лежит перед нашими глазами и через его строки, в нашем настоящем, говорит наш личный наставник.

Каков он? Каковы качества его ментальности, его совокупность готовностей, установок и предрасположенностей, которые мы можем перенять, для того, чтобы когда-нибудь характеризовать себя подобным образом? Для того, чтобы с такой же готовностью использовать их для создания так нужных нам новых великих культурно-исторических динамик?

Итак, наставления Чингисхана.

Совет мой не тем, кто счастлив, ибо счастливый сам советчик несчастным.

Счастливый! Не читай завет сей.

О, потомки мои! К вам обращаю взор свой сквозь густой туман столетий.

Услышьте меня, и слова мои сделают вас всемогущими.

Ибо, если тело моё превратилось в ничто, то опыт мой - часть Вечности, неистребимой ни ветром, ни дождём, ни человеком.

Кто есть Великий? Разве тот, кто ПРАВИТ Великой Империей? Нет.

Тот поистине Велик, кто СДЕЛАЛ Империю свою Великой!

Тот, кто, подобно кедру, поднялся из грязи и дотянулся до Солнца.

Хороший наездник никогда не оставит коня своего, пусть тот болен или вражеской стрелой пронзён.

Так и хороший правитель - не бросит народ свой в смутные времена, и тогда народ отплатит ему тем же.

Правитель! Не пугайся трудностей, ибо умиротворение не может наступить само по себе, а лишь после преодоления их.

Так, только взобравшись на высокую гору, можно созерцать рассвет во всей его красоте.

Если в государстве твоём времена худые настали, не мучь себя мыслью, в чём хранить нажитое - в золоте или серебре.

Ведь главное, что ты нажил - твои дом, семья и достоинство.

Их и храни - они твоё золото.

Не бойся во времена оные обзаводиться потомством: выросший в непогожую весну ковыль становится только крепче и долговечней.

Даже в плохом стремись найти часть хорошего, ибо постоянная мысль о плохом подведёт и столкнёт тебя в пропасть.

Помни, что Судьба благосклонна к ищущим Выход.

Не беспокойся, если женщины твои стенают о былой роскоши - они стенают всегда.

Даже купаясь в море богатства, они плачут об отсутствии океана оного.

Не можешь содержать дворец - не живи в нём.
Лучше быть сытым в войлочной кибитке, чем умереть от голода в мраморной башне.

Ответь себе на вопрос: что предпочтёшь ты, будучи умирающим от жажды путником под палящим солнцем в центре жаркой пустыни - пустой кубок из чистого золота или же глиняную чашу, полную холодной и свежей воды?

Не можешь прокормить табун лошадей - не печалься.
Продай всех их, но оставь себе одного - самого выносливого и неприхотливого коня, закалённого битвами и походами.

Накорми его лучшим овсом, напои чистой водой, и пусть подкуют его в лучшей кузнице, которую только можно найти, и конь сей со временем вернёт тебе и табун, и дворец.

Не печалься о Прошлом, но думай о Будущем, и тогда в Будущем станешь ты богатым, иначе так и останешься богатым в Прошлом.

Тигрица не думает об олене, которым она давно насытила своих тигрят, но стремится за ланью, которая скоро накормит её и потомство.

В худые времена не чурайся любой работы, ведь, трудясь над ранее неизведанным тебе, убиваешь ты двух кабанов: кормишь себя и ремесло познаёшь.

Но будь подозрителен к тем, кто шепчет тебе на ухо, что злато твоё приумножит, усилий при этом не требуя.

Решившись легко увеличить казну - рискуешь ты с лёгкостью её потерять и концов не найти. Мираж ведь на то и мираж, чтоб всего лишь манить, но ничего не давать, сбивая при этом с истинного пути.

Только в смутное время узнаешь ты истинную цену тем, кто клялся в верности тебе, стуча рукою по сердцу через доспехи.

Поймёшь ты тогда, что не тот верный друг тебе, кто яства вкушает с тобой, а тот, кто крохи поделит, сидя на голой земле. Не тот, кто пойдёт за тобою на пир, а тот, кто по лестнице шаткой полезет с тобою на стену градскую, рискуя испить кипящей смолы, посланной сверху лихими врагами. Не тот, кто излишне болтлив, но тот, кто молча полезен. Тот, кто желает знать тебя даже в трудное время!

Трудности пройдут, подобно ране на теле бывалого воина.

И, как доблестного воина не бывает без ран, так и не может быть жизни без множества трудностей.

Но тот воин славен, который не боится стрелы и копья.

Так и ты - не бойся падать, ибо упавшему предоставляется Великая Возможность подняться вновь, а кто отринет Возможность эту, тот станет добычей Небытия, а кто воспользуется, тот одной ногой в Вечности.

Я знаю, что по завету моему, потомки оставили миру «Тайную историю монголов».

И была эта великая «мозаика» выложена языками девяти разных народов, дабы были они едины и жили в мире и согласии.

Много времени пройдет с тех пор и ветер странствий и походов разметает их по миру.

Но верю, что придет время и воссоединятся они вновь.

И откроют они миру мою тайну, и будут жить в единстве и согласии под единым Вечно Синим Небом.