Проследив развитие научного мировоззрения, мы обратим внимание, что оно шаг за шагом двигалось в сторону от представления об абсолютности и неизменности как самого Мира, так и его законов, к идеям относительности и эволюционизма.
Принцип относительности Галилея, теория эволюции Дарвина, Специальная и Общая теории относительности, теории нестационарной Вселенной — вот основные этапы движения мысли в направлении от идеи абсолютности.
После признания нестационарности Вселенной и гипотезы существования момента ее зарождения вполне разумным следующим шагом представляется выдвижение гипотезы эволюции физических вза¬имодействий, то есть последовательного (а не мгновенного в момент времени T=0) их появления на различных этапах движения Вселенной.
Эта гипотеза предоставляет реальную возможность решить несколько проблем. Во-первых, отпадает необходимость формулирования, постулирования физических законов до момента возникновения Вселенной. Во-вторых, гипотеза эволюции физических взаимодействий может дать ключ к пониманию их взаимосвязанности.
Однако признание нестационарности, эволюционности физических законов и введение представления об элементарности, непосредственности Начала Мира (Новации, сужд. 39) сталкиваются с серьезной проблемой — констатацией неизбежности нарушения законов сохранения. Эти незыблемые столпы современной научной картины, действительно, не могут быть совмещены с тезисом об отсутствии у Мира на момент Начала каких-либо параметров. Признание законов сохранения в современной их интерпретации требует абсолютности, то есть неизменности и вечности глобальных параметров Вселенной — таких, как ее масса (энергия), количество частиц, заряд, — которые должны быть определены наравне с фундаментальными законами на момент Начала Мира.
Требование абсолютного выполнения законов сохранения еще более ярко подчеркивает разрыв между двумя периодами в истории Мира: формально-эволюционным (физический, химический иерархические уровни) и эволюционно-новационным (биологический, социумный уровни), между стационарными и эволюционными законами (Новации, сужд. 74).
В физическом мире все сущности, которые признаются неизменными в локальных взаимодействиях, то есть остаются константными при преображении внешней формы явлений (к примеру, энергия, заряд при ядерных и химических преобразованиях вещества), безоговорочно принимаются неизменными и на всем протяжении движения Мира. В стационарной физической парадигме, при утверждении изначальной предзаданности и абсолютности фундаментальных законов, такой вывод неизбежен: то, что сохраняется в каком-либо взаимодействии, должно в неизменном виде передаваться по цепочке взаимодействий от момента времени T=0. К примеру, суммарная энергия современной Вселенной абсолютно должна равняться ее изначальной энергии.
В противоположность этому, на уровнях, признаваемых реально эволюционирующими (биологическом и социумном), мы не можем выделить какие-либо специфические для них сущности, которые бы предшествовали формированию уровней и оставались неизменными в ходе их эволюции. Все реальные биологические и социумные феномены имеют вполне однозначное новационное происхождение, то есть мы всегда можем указать моменты времени, ранее которых они не существовали.
Для устранения пропасти между физическим и эволюционным мирами (в одном из которых предполагается абсолютность действия законов сохранения, а в другом таковые не наблюдаются в явном виде) вполне логичным может выглядеть постулирование наличия в био- и социосистемах неких жизненных, разумных, духовных сущностей, которые предшествуют своему проявлению в реальных феноменах и остаются константными на всем протяжении истории Мира. Именно «истории Мира» — ведь приняв существование нечто до формирования соответствующего уровня, с необходимостью следует сделать вывод о вечности и неизменности этого нечто, обязательности прибавления его к списку изначальных мировых сущностей. Иначе требовалось бы указать момент его новационного формирования, что в достаточной степени проблематично с учетом того факта, что, согласно такому подходу, появление постулируемых сущностей должно предшествовать началу соответствующих эволюционных этапов.
Если же говорить о рациональных способах устранения видимой пропасти между физическим и нефизическим миром, то на сегодняшний день наиболее приемлемым, как уже отмечалось, считается вероятностный подход: формирование и эволюция биологического и социумного уровней представляется лишь как маловероятное случайное событие на незыблемом фоне физической реальности. Утверждение случайности формирования эволюционных феноменов автоматически снимает необходимость постановки вопроса о применимости законов сохранения к нефизическим сущностям. Все физические и химические взаимодействия в биологических и социумных системах реализуются с безусловным выполнением законов сохранения, а специфически эволюционные системные феномены рассматриваются лишь как флуктуации на физическо-химическом фоне.
Однако, рассматривая функционирование биологического и социумного эволюционных уровней, следует отметить, что в локальных взаимодействиях их элементов однозначно наблюдается выполнение принципов, по своей сути соответствующих законам сохранения. Примеры: в каждом акте финансово-экономического взаимодействия сохраняется эквивалентность обмена, в производстве — пропорциональность разделения труда, в живой природе — соотношение травоядных и хищников, эквивалентность обмена в биоценозах и т.д. То есть в каждом взаимодействии элементов эволюционных систем, в любом обменном процессе поддерживается некая вполне однозначная эквивалентность, пропорциональность соотношения элементов, обеспечивается локальное сохранение некой сущности (¬попросту говоря, сколько денег отдал покупатель, столько и получил продавец).
Но в отличие от физических законов сохранения, принципы эквивалентности (так их можно назвать) выполняются исключительно лишь для конкретного взаимодействия в конкретный момент времени. Мы можем утверждать, что эквивалентность, пропорциональность экономических обменов безусловно обязательна и для архаичного натурального хозяйства, и для современных систем электронных торгов. Но понятно, что формальное, скажем, денежное выражение эквивалентности торговых сделок не оставалось неизменным на протяжении всей экономической истории социума. То есть из обязательности выполнения принципов эквивалентности в конкретном взаимодействии никак не следует абсолютность сохранения параметров во временно разнесенной их последовательности. Более того, мы не обладаем никакими возможностями сравнения однотипных (скажем, торговых) взаимодействий в различные исторические эпохи, то есть мы не можем рационально соотнести денежные эквиваленты сделок. Никто не станет утверждать тождественность некоего количества дублонов и современных евро только на основании того, что эти суммы были уплачены в различные исторические эпохи за одинаковый по весу мешок зерна.
Аналогично, пропорциональность энергетического обмена между членами биоценозов безусловно соблюдалась на любом этапе эволюции биосистемы, но при этом понятно, что абсолютные значения эквивалента обменных процессов не только не сохранялись с течением времени, но и не могут быть рационально сопоставлены.
Можно констатировать, что для выполнения принципов эквивалентности в различных взаимодействиях между элементами эволюционирующих систем (биосистемы и социума), то есть принципов, которые могут рассматриваться в качестве аналогов законов сохранения для этих систем, не требуется принятия абсолютности неких обменных сущностей (скажем, денежного эквивалента). Такое представление о локальности выполнения принципов эквивалентности снимает необходимость изначального постулирования сохраняемых сущностей, необходимость передачи их в неизменном виде по цепочке взаимодействий, как этого требуют физические законы сохранения.
Эти выводы приводят нас к пониманию того, что изменение со временем эволюционной системы как целой безусловно сопровождается синхронным изменением всех ее характеристик, а следовательно, неизбежно влечет за собой изменение абсолютных значений эквивалентов обменных процессов при безусловном их сохранении в каждом локальном взаимодействии.
Предыдущее суждение подводит нас к мысли, что выявленная проблема нарушения законов сохранения при принятии тезисов об эволюционной (новационной) природе физических взаимодействий, о неопределенности и непосредственности Начала Мира может быть решена, опять же, последовательным распространением эволюционной парадигмы на все периоды истории Мира. Причем признание изменчивости физического мира ни в коей мере не отменяет законы сохранения. В рамках эволюционной парадигмы ставится под сомнение лишь вневременная абсолютизация законов сохранения, утверждение тождественности обменных сущностей в разнесенных во времени взаимодействиях.
Для понимания этого тезиса следует обратить внимание на тот факт, что все законы сохранения сформулированы и эмпирически подтверждены лишь для локальных в пространстве и времени явлений. То есть мы можем утверждать, что, к примеру, количество энергии в некотором единичном взаимодействии в конкретной точке пространства и времени остается неизменным. Несомненно и то, что при рассмотрении подобных же взаимодействий в другие моменты времени закон сохранения энергии также выполняется. Но из утверждения безусловного выполнения закона сохранения энергии в каждом отдельно взятом локальном взаимодействии никак не следует заключение, что абсолютное значение энергии, передаваемое в обменных взаимодействиях, в различные моменты времени (на разных этапах эволюции Мира) остается одним и тем же. К тому же, мы принципиально не обладаем возможностью непосредственно сравнивать параметры физических взаимодействий в различные моменты времени, а следовательно, и утверждать абсолютность выполнения тех или иных физических законов, их незыблемости во времени.
То есть, как и при анализе принципов эквивалентности в био- и социосистемах, мы можем с уверенностью говорить лишь о локальном в пространстве и времени выполнении физических законов сохранения, что с одной стороны соответствует всем эмпирическим данным, а с другой — согласуется с эволюционной парадигмой и позволяет применять эволюционно-новационную логику и к физическим феноменам, то есть утверждать, что все они имеют начало во времени, причем не совпадающее с Началом Мира.
Против принципа локальности выполнения законов сохранения можно выдвинуть контраргумент: результаты всех измерений на протяжении всего периода существования экспериментальной науки подтверждают безусловное их выполнение. Однако, как уже отмечалось, следует обратить внимание на то, что мы не обладаем никакими возможностями непосредственно соотносить абсолютные значения параметров взаимодействий в различные моменты времени (именно вследствие их разнесенности во времени) — мы сравниваем лишь результаты измерений, то есть относительные значения. И, понятно, если речь идет об эволюционном изменении глобальных Мировых параметров (скажем, мировых констант, глобальной метрики пространства), то эти изменения в равной степени влияют и на предмет измерения, и на измерительные приборы. Подобные представления об относительности, неабсолютности измерений закономерно вписываются в логику принципов относительности (специального и общего), введенных в физику в XX веке.
Для рационального согласования современной абсолютистской, стационарной физической картины мира с эволюционной парадигмой и для обоснования эмпирического факта неразличимости разнесенных во времени измерений, совмещения его с констатацией эволюционного изменения физических законов необходимо ввести глобальный принцип относительности. Он формулируется предельно просто: никакими измерениями невозможно различить системы отсчета, находящиеся в различных точках временной оси. То есть глобальный принцип относительности утверждает временную инвариантность систем отсчета, что фактически означает следующее: любые эволюционные изменения мировых сущностей происходят при безусловном обеспечении (соблюдении) пропорциональности и эквивалентности всех параметров физических систем, что и обуславливает независимое от времени выполнение законов, связывающих эти параметры. Именно эту эквивалентность и пропорциональность отражает прин¬цип локальности выполнения законов сохранения.
Как уже отмечалось, принцип глобальной относительности можно рассматривать как логичное, закономерное развитие специального и общего принципов относительности. Специальный принцип относительности констатирует равноправность всех инерционных (двигающихся равномерно и прямолинейно) систем отсчета. Он утверждает, что никакими измерениями невозможно определить, находится ли система в движении или покоится. Общий принцип относительности утверждает равноправность всех систем, находящихся в гравитационном поле. В терминах общей теории относительности Эйнштейна он означает, что никакими измерениями в локальной системе невозможно определить искривление пространства.
Глобальный принцип относительности распространяет понятие относительности на измерения в системах, разнесенных во времени, фиксированных на различных этапах эволюции Мира. С одной стороны, он разрушает последнюю цитадель абсолютизма классической науки — постулирование неизменности физических законов в различных временных точках, а с другой — совмещает современную локально стационарную научную картину мира с эволюционной парадигмой.
После признания нестационарности Вселенной и гипотезы существования момента ее зарождения вполне разумным следующим шагом представляется выдвижение гипотезы эволюции физических вза¬имодействий, то есть последовательного (а не мгновенного в момент времени T=0) их появления на различных этапах движения Вселенной.
Эта гипотеза предоставляет реальную возможность решить несколько проблем. Во-первых, отпадает необходимость формулирования, постулирования физических законов до момента возникновения Вселенной. Во-вторых, гипотеза эволюции физических взаимодействий может дать ключ к пониманию их взаимосвязанности.
Однако признание нестационарности, эволюционности физических законов и введение представления об элементарности, непосредственности Начала Мира (Новации, сужд. 39) сталкиваются с серьезной проблемой — констатацией неизбежности нарушения законов сохранения. Эти незыблемые столпы современной научной картины, действительно, не могут быть совмещены с тезисом об отсутствии у Мира на момент Начала каких-либо параметров. Признание законов сохранения в современной их интерпретации требует абсолютности, то есть неизменности и вечности глобальных параметров Вселенной — таких, как ее масса (энергия), количество частиц, заряд, — которые должны быть определены наравне с фундаментальными законами на момент Начала Мира.
Требование абсолютного выполнения законов сохранения еще более ярко подчеркивает разрыв между двумя периодами в истории Мира: формально-эволюционным (физический, химический иерархические уровни) и эволюционно-новационным (биологический, социумный уровни), между стационарными и эволюционными законами (Новации, сужд. 74).
В физическом мире все сущности, которые признаются неизменными в локальных взаимодействиях, то есть остаются константными при преображении внешней формы явлений (к примеру, энергия, заряд при ядерных и химических преобразованиях вещества), безоговорочно принимаются неизменными и на всем протяжении движения Мира. В стационарной физической парадигме, при утверждении изначальной предзаданности и абсолютности фундаментальных законов, такой вывод неизбежен: то, что сохраняется в каком-либо взаимодействии, должно в неизменном виде передаваться по цепочке взаимодействий от момента времени T=0. К примеру, суммарная энергия современной Вселенной абсолютно должна равняться ее изначальной энергии.
В противоположность этому, на уровнях, признаваемых реально эволюционирующими (биологическом и социумном), мы не можем выделить какие-либо специфические для них сущности, которые бы предшествовали формированию уровней и оставались неизменными в ходе их эволюции. Все реальные биологические и социумные феномены имеют вполне однозначное новационное происхождение, то есть мы всегда можем указать моменты времени, ранее которых они не существовали.
Для устранения пропасти между физическим и эволюционным мирами (в одном из которых предполагается абсолютность действия законов сохранения, а в другом таковые не наблюдаются в явном виде) вполне логичным может выглядеть постулирование наличия в био- и социосистемах неких жизненных, разумных, духовных сущностей, которые предшествуют своему проявлению в реальных феноменах и остаются константными на всем протяжении истории Мира. Именно «истории Мира» — ведь приняв существование нечто до формирования соответствующего уровня, с необходимостью следует сделать вывод о вечности и неизменности этого нечто, обязательности прибавления его к списку изначальных мировых сущностей. Иначе требовалось бы указать момент его новационного формирования, что в достаточной степени проблематично с учетом того факта, что, согласно такому подходу, появление постулируемых сущностей должно предшествовать началу соответствующих эволюционных этапов.
Если же говорить о рациональных способах устранения видимой пропасти между физическим и нефизическим миром, то на сегодняшний день наиболее приемлемым, как уже отмечалось, считается вероятностный подход: формирование и эволюция биологического и социумного уровней представляется лишь как маловероятное случайное событие на незыблемом фоне физической реальности. Утверждение случайности формирования эволюционных феноменов автоматически снимает необходимость постановки вопроса о применимости законов сохранения к нефизическим сущностям. Все физические и химические взаимодействия в биологических и социумных системах реализуются с безусловным выполнением законов сохранения, а специфически эволюционные системные феномены рассматриваются лишь как флуктуации на физическо-химическом фоне.
Однако, рассматривая функционирование биологического и социумного эволюционных уровней, следует отметить, что в локальных взаимодействиях их элементов однозначно наблюдается выполнение принципов, по своей сути соответствующих законам сохранения. Примеры: в каждом акте финансово-экономического взаимодействия сохраняется эквивалентность обмена, в производстве — пропорциональность разделения труда, в живой природе — соотношение травоядных и хищников, эквивалентность обмена в биоценозах и т.д. То есть в каждом взаимодействии элементов эволюционных систем, в любом обменном процессе поддерживается некая вполне однозначная эквивалентность, пропорциональность соотношения элементов, обеспечивается локальное сохранение некой сущности (¬попросту говоря, сколько денег отдал покупатель, столько и получил продавец).
Но в отличие от физических законов сохранения, принципы эквивалентности (так их можно назвать) выполняются исключительно лишь для конкретного взаимодействия в конкретный момент времени. Мы можем утверждать, что эквивалентность, пропорциональность экономических обменов безусловно обязательна и для архаичного натурального хозяйства, и для современных систем электронных торгов. Но понятно, что формальное, скажем, денежное выражение эквивалентности торговых сделок не оставалось неизменным на протяжении всей экономической истории социума. То есть из обязательности выполнения принципов эквивалентности в конкретном взаимодействии никак не следует абсолютность сохранения параметров во временно разнесенной их последовательности. Более того, мы не обладаем никакими возможностями сравнения однотипных (скажем, торговых) взаимодействий в различные исторические эпохи, то есть мы не можем рационально соотнести денежные эквиваленты сделок. Никто не станет утверждать тождественность некоего количества дублонов и современных евро только на основании того, что эти суммы были уплачены в различные исторические эпохи за одинаковый по весу мешок зерна.
Аналогично, пропорциональность энергетического обмена между членами биоценозов безусловно соблюдалась на любом этапе эволюции биосистемы, но при этом понятно, что абсолютные значения эквивалента обменных процессов не только не сохранялись с течением времени, но и не могут быть рационально сопоставлены.
Можно констатировать, что для выполнения принципов эквивалентности в различных взаимодействиях между элементами эволюционирующих систем (биосистемы и социума), то есть принципов, которые могут рассматриваться в качестве аналогов законов сохранения для этих систем, не требуется принятия абсолютности неких обменных сущностей (скажем, денежного эквивалента). Такое представление о локальности выполнения принципов эквивалентности снимает необходимость изначального постулирования сохраняемых сущностей, необходимость передачи их в неизменном виде по цепочке взаимодействий, как этого требуют физические законы сохранения.
Эти выводы приводят нас к пониманию того, что изменение со временем эволюционной системы как целой безусловно сопровождается синхронным изменением всех ее характеристик, а следовательно, неизбежно влечет за собой изменение абсолютных значений эквивалентов обменных процессов при безусловном их сохранении в каждом локальном взаимодействии.
Предыдущее суждение подводит нас к мысли, что выявленная проблема нарушения законов сохранения при принятии тезисов об эволюционной (новационной) природе физических взаимодействий, о неопределенности и непосредственности Начала Мира может быть решена, опять же, последовательным распространением эволюционной парадигмы на все периоды истории Мира. Причем признание изменчивости физического мира ни в коей мере не отменяет законы сохранения. В рамках эволюционной парадигмы ставится под сомнение лишь вневременная абсолютизация законов сохранения, утверждение тождественности обменных сущностей в разнесенных во времени взаимодействиях.
Для понимания этого тезиса следует обратить внимание на тот факт, что все законы сохранения сформулированы и эмпирически подтверждены лишь для локальных в пространстве и времени явлений. То есть мы можем утверждать, что, к примеру, количество энергии в некотором единичном взаимодействии в конкретной точке пространства и времени остается неизменным. Несомненно и то, что при рассмотрении подобных же взаимодействий в другие моменты времени закон сохранения энергии также выполняется. Но из утверждения безусловного выполнения закона сохранения энергии в каждом отдельно взятом локальном взаимодействии никак не следует заключение, что абсолютное значение энергии, передаваемое в обменных взаимодействиях, в различные моменты времени (на разных этапах эволюции Мира) остается одним и тем же. К тому же, мы принципиально не обладаем возможностью непосредственно сравнивать параметры физических взаимодействий в различные моменты времени, а следовательно, и утверждать абсолютность выполнения тех или иных физических законов, их незыблемости во времени.
То есть, как и при анализе принципов эквивалентности в био- и социосистемах, мы можем с уверенностью говорить лишь о локальном в пространстве и времени выполнении физических законов сохранения, что с одной стороны соответствует всем эмпирическим данным, а с другой — согласуется с эволюционной парадигмой и позволяет применять эволюционно-новационную логику и к физическим феноменам, то есть утверждать, что все они имеют начало во времени, причем не совпадающее с Началом Мира.
Против принципа локальности выполнения законов сохранения можно выдвинуть контраргумент: результаты всех измерений на протяжении всего периода существования экспериментальной науки подтверждают безусловное их выполнение. Однако, как уже отмечалось, следует обратить внимание на то, что мы не обладаем никакими возможностями непосредственно соотносить абсолютные значения параметров взаимодействий в различные моменты времени (именно вследствие их разнесенности во времени) — мы сравниваем лишь результаты измерений, то есть относительные значения. И, понятно, если речь идет об эволюционном изменении глобальных Мировых параметров (скажем, мировых констант, глобальной метрики пространства), то эти изменения в равной степени влияют и на предмет измерения, и на измерительные приборы. Подобные представления об относительности, неабсолютности измерений закономерно вписываются в логику принципов относительности (специального и общего), введенных в физику в XX веке.
Для рационального согласования современной абсолютистской, стационарной физической картины мира с эволюционной парадигмой и для обоснования эмпирического факта неразличимости разнесенных во времени измерений, совмещения его с констатацией эволюционного изменения физических законов необходимо ввести глобальный принцип относительности. Он формулируется предельно просто: никакими измерениями невозможно различить системы отсчета, находящиеся в различных точках временной оси. То есть глобальный принцип относительности утверждает временную инвариантность систем отсчета, что фактически означает следующее: любые эволюционные изменения мировых сущностей происходят при безусловном обеспечении (соблюдении) пропорциональности и эквивалентности всех параметров физических систем, что и обуславливает независимое от времени выполнение законов, связывающих эти параметры. Именно эту эквивалентность и пропорциональность отражает прин¬цип локальности выполнения законов сохранения.
Как уже отмечалось, принцип глобальной относительности можно рассматривать как логичное, закономерное развитие специального и общего принципов относительности. Специальный принцип относительности констатирует равноправность всех инерционных (двигающихся равномерно и прямолинейно) систем отсчета. Он утверждает, что никакими измерениями невозможно определить, находится ли система в движении или покоится. Общий принцип относительности утверждает равноправность всех систем, находящихся в гравитационном поле. В терминах общей теории относительности Эйнштейна он означает, что никакими измерениями в локальной системе невозможно определить искривление пространства.
Глобальный принцип относительности распространяет понятие относительности на измерения в системах, разнесенных во времени, фиксированных на различных этапах эволюции Мира. С одной стороны, он разрушает последнюю цитадель абсолютизма классической науки — постулирование неизменности физических законов в различных временных точках, а с другой — совмещает современную локально стационарную научную картину мира с эволюционной парадигмой.
Обсуждения Неабсолютность законов сохранения и глобальный принцип относительности