Интенциональность как основная характеристика психического.
Априорные истины не так легко получить, как казалось в прежние времена. Как подлинные сущностные истины, они появляются в аподиктическом усмотрении только из начальных источников созерцания.
Априорные истины не так легко получить, как казалось в прежние времена. Как подлинные сущностные истины, они появляются в аподиктическом усмотрении только из начальных источников созерцания.
Эти источники, однако, должны быть раскрыты правильно. Они могут стать плодотворными только благодаря методическому подходу и всестороннему развертыванию их горизонтов. Таким образом, для действительного обоснования ведущей нас идеиидеи априорной и чистой психологии, требуется возврат к опытному созерцанию, созерцанию, методически и всесторонне раскрытому, в котором психическое дается нам в изначальной конкретности и где оно, как мы говорим, показывает себя в своей собственной сущности, в своей самости. При этом единичное, которое находится сейчас перед глазами, служит как экземпляр. Внимание с самого начала направлено на то, что в общем и целом сохраняется в свободной смене экземпляров, а не то, что случайно изменяется.
Своеобразие метода, которому необходимо здесь следовать, раскроется нам постепенно. Первоосновным является эдесь экземплярный, действительный и возможный опыт. А чисто психический опыт в особенности нуждается в методическом подходе.
!.Опытная или иная направленность на психическое осуществляется реклексивным способом. Жить в качестве Ясубъекта означает проживать многообразное психическое. Однако эта проживаемая нами жизнь, так сказать, анонимна, она протекает,но мы не направляем на нее внимания,она остается вне опытазначит схватывать его в самости. В бодрствующей жизни мы всегда заняты чемто,то этим,то тем, причем на низшей ступени непсихическим: например, воспринимая,мы заняты воспринятой ветряной мельницей, направлены на нее и только на нее, в воспоминании мы заняты воспоминаемым, в в мышлениимыслями, в чувственнооценивающей жизни, соответственно, прекрасным или какимлибо иным образом ценным для нас, в волевом стремлениицелями или средствами. Действуя таким образом, мы ничего не знаем о разыгрывающейся при этом жизни, о ее различных свойствах, которые сущностно необходимы для того, чтобы мы могли иметь соответствующие темы наших занятий, чтобы,например, вещи, будь то в живом настоящем, будь то в воспоминании /как прошедшие/, ил мысли, ценности или цели, могли присутствовать в поле зрения как темы, и чтобы мы могли так или иначе заниматься ими. Только рефлексия, поворот взгляда от непосредственного тематического вводит как тему в поле зрения саму психическую жизнь, сами столь различные формы ''занятости,'' ''тематизации'', ''осознания'' со всеми их свойствами и возможными задними планами. В рефлективном восприятии и вообще опытном постижении, она схватывается и сама становится темой разнообразных занятий. Это новое опытное постижение и вообще тематизация в рефлексии, конечно же, сами латентны, но в дальнейшем опятьтаки могут быть раскрыты благодаря рефлексии более высокого уровня.
2. Все, что доступно нам благодаря рефлексии, имеет одно замечательное общее всем свойство быть сознанием о чемто, осознанием чего либо, или, коррелятивно, быть осознанным мы говорим об интенциональности. Это сущностная характеристика психической жизни в точном смысле слова и, таким образом, просто неотделима от нее. Например, от восприятия, которое раскрывает нам рефлексии, неотделимо то, что оно есть восприятие тогото и тогото, и точно так же переживание воспоминания в самом себе есть воспоминание о томто и о томто, таковы же и мышление такихто и такихто мыслей, боязнь чегото, любовь к чемуто и т.д. Мы можем также привести случаи, когда говорится о явлении, соответственно, явленности чегото. Где бы мы не говорили о явлении, мы всегда подразумеваем тех субъектов, которым нечто является, но одновременно и те моменты их психической жизни, соразмерно которым явление имеет место как явление чегото, и последнее есть именно являющееся в нем.
Известным образом и с некоторым преувеличением о каждом психическом переживании можно сказать, что в нем соответствующему Я нечто является поскольку оно им каклибо осознается. Феноменальность как свойство явления и являющегося как таковых, понятая в этом расширенном смысле, в соответствии с этим была бы основной характеристикой психического. Поэтому проясняемую в отношении ее возможности чистую психологию следовало бы обозначить как феноменологию, причем как априорную феноменологию. Она, конечно же, должна иметь дело с Ясубъектами, по отдельности и в сообществе, как субъектами чистой феноменальности и исследовать их как априорная дисциплина.
После этих лишь терминологических разъяснений мы возвращаемся к вопросу о методической организации чисто феноменологического опыта и ее раскрытия. это естественно ни что иное, как та рефлексия в которой нам становится доступно психическое в его собственной сущности, причем рефлексия, которая мыслится в качестве осуществляемой в теоретических интересах и которая последовательно проводится, так, что подвижнотекучая специфическая жизнь Я, жизнь сознания не только поверхностно осматривается, но эксплицируется в созерцании в соответствии со своими собственными существенными составными частями и, как мы уже говорили, во всех горизонтах.
Своеобразие метода, которому необходимо здесь следовать, раскроется нам постепенно. Первоосновным является эдесь экземплярный, действительный и возможный опыт. А чисто психический опыт в особенности нуждается в методическом подходе.
!.Опытная или иная направленность на психическое осуществляется реклексивным способом. Жить в качестве Ясубъекта означает проживать многообразное психическое. Однако эта проживаемая нами жизнь, так сказать, анонимна, она протекает,но мы не направляем на нее внимания,она остается вне опытазначит схватывать его в самости. В бодрствующей жизни мы всегда заняты чемто,то этим,то тем, причем на низшей ступени непсихическим: например, воспринимая,мы заняты воспринятой ветряной мельницей, направлены на нее и только на нее, в воспоминании мы заняты воспоминаемым, в в мышлениимыслями, в чувственнооценивающей жизни, соответственно, прекрасным или какимлибо иным образом ценным для нас, в волевом стремлениицелями или средствами. Действуя таким образом, мы ничего не знаем о разыгрывающейся при этом жизни, о ее различных свойствах, которые сущностно необходимы для того, чтобы мы могли иметь соответствующие темы наших занятий, чтобы,например, вещи, будь то в живом настоящем, будь то в воспоминании /как прошедшие/, ил мысли, ценности или цели, могли присутствовать в поле зрения как темы, и чтобы мы могли так или иначе заниматься ими. Только рефлексия, поворот взгляда от непосредственного тематического вводит как тему в поле зрения саму психическую жизнь, сами столь различные формы ''занятости,'' ''тематизации'', ''осознания'' со всеми их свойствами и возможными задними планами. В рефлективном восприятии и вообще опытном постижении, она схватывается и сама становится темой разнообразных занятий. Это новое опытное постижение и вообще тематизация в рефлексии, конечно же, сами латентны, но в дальнейшем опятьтаки могут быть раскрыты благодаря рефлексии более высокого уровня.
2. Все, что доступно нам благодаря рефлексии, имеет одно замечательное общее всем свойство быть сознанием о чемто, осознанием чего либо, или, коррелятивно, быть осознанным мы говорим об интенциональности. Это сущностная характеристика психической жизни в точном смысле слова и, таким образом, просто неотделима от нее. Например, от восприятия, которое раскрывает нам рефлексии, неотделимо то, что оно есть восприятие тогото и тогото, и точно так же переживание воспоминания в самом себе есть воспоминание о томто и о томто, таковы же и мышление такихто и такихто мыслей, боязнь чегото, любовь к чемуто и т.д. Мы можем также привести случаи, когда говорится о явлении, соответственно, явленности чегото. Где бы мы не говорили о явлении, мы всегда подразумеваем тех субъектов, которым нечто является, но одновременно и те моменты их психической жизни, соразмерно которым явление имеет место как явление чегото, и последнее есть именно являющееся в нем.
Известным образом и с некоторым преувеличением о каждом психическом переживании можно сказать, что в нем соответствующему Я нечто является поскольку оно им каклибо осознается. Феноменальность как свойство явления и являющегося как таковых, понятая в этом расширенном смысле, в соответствии с этим была бы основной характеристикой психического. Поэтому проясняемую в отношении ее возможности чистую психологию следовало бы обозначить как феноменологию, причем как априорную феноменологию. Она, конечно же, должна иметь дело с Ясубъектами, по отдельности и в сообществе, как субъектами чистой феноменальности и исследовать их как априорная дисциплина.
После этих лишь терминологических разъяснений мы возвращаемся к вопросу о методической организации чисто феноменологического опыта и ее раскрытия. это естественно ни что иное, как та рефлексия в которой нам становится доступно психическое в его собственной сущности, причем рефлексия, которая мыслится в качестве осуществляемой в теоретических интересах и которая последовательно проводится, так, что подвижнотекучая специфическая жизнь Я, жизнь сознания не только поверхностно осматривается, но эксплицируется в созерцании в соответствии со своими собственными существенными составными частями и, как мы уже говорили, во всех горизонтах.
Обсуждения Метод чистой психологии