Хронического тонзиллита больше нет

Этот самый стрептококк упорно живет в миндалинах, а иммунная система путает его то с эндотелием сосудов, то с внутренней выстилкой сердца, то с суставной поверхностью – и атакует все подряд. Глядишь – через несколько лет ноги не ходят, сердце работает абы как, а в районной поликлинике злорадно заявляют, что мол, говорили, что надо миндалины удалять.

Есть правда одна нестыковка: стрептококк – штука чрезвычайно распространенная, а вот ревматизм – нет. Люди ходят с тонзиллитом годами, берут больничный несколько раз в год из-за ангин, а ревматизм почему-то так и не наступает. Тонзиллита становится только больше – в 1990 г считали, что хроническим тонзиллитом болеют 16% населения России, а в 2002 уже целых 42% считались махровыми тонзиллитчиками. И это на фоне того, что районные терапевты и педиатры по поводу и без повода, всем подряд, все эти годы назначали антибиотики, которые, казалось бы, должны были этот самый зловредный бета-гемолитический стрептококк просто-напросто выбить. Совсем.

Я врач-отоларинголог, и через мои руки каждый год проходят сотни больных с хроническим тонзиллитом. Вы не поверите, но в мазках из горла у всех этих людей НЕТ бета-гемолитического стрептококка. Альфа-гемолитический попадается, стафилококка высевается сколько угодно, а вот бета-гемолитического стрептококка нет. Скажу больше – а 18 лет практики положительный ревматоидный фактор в анализах крови я видел три раза. Всего три – по одному случаю в шесть лет.

Такая вот получается научная загадка: стрептококка давно уже нет, а тонзиллита становится все больше. Почему? Включите логику. На место стрептококка просто пришел другой возбудитель. Вот только кто?

СВЯТО МЕСТО ПУСТО НЕ БЫВАЕТ

Тонзиллит – это ангины, которые протекают с высокой температурой, налетом на миндалинах и увеличением шейных лимфатических узлов. Если на вас кто-то чихает и вы заболеваете такой ангиной – это может быть просто ангина. Но если ангины возникают регулярно из-за холодного пива или промоченных ног – это уже хронический тонзиллит. Сиречь обострение инфекции, которая не пришла извне, а сидит в вашем собственном организме.

Значит, инфекция, которая пришла на смену стрептококку должна уметь вызывать ангины а еще всеми правдами и неправдами удерживаться в организме годами. Есть такая инфекция в природе?

Представьте себе, есть. Причем не одна, а целых две. Это вирусы из группы герпеса, точнее вирус Эпштейна-Бар и цитомегаловирус. Как выглядит такая вот инфекция, можно увидеть, набрав в любом поисковике слова «инфекционный мононуклеоз». Тут вам и ангина, и увеличение лимфоузлов и высокая температура. Ну а тех, кто продолжит копать дальше, ожидает еще один сюрприз: мононуклеоз в большинстве случаев становится хроническим – и тогда ангины становятся регулярными и возникают в ответ на холодное пиво и мокрые ноги гарантированно. Ну чем не хронический тонзиллит? Правда, корректно называть эту хворь (в отличие от России) научились на загнивающем Западе: мононуклеозоподобный синдром.

Опять-таки, основываясь на собственной практике, я могу сказать: активные вирусы Эпштейна-Бар или цитомегаловирус обнаруживаются почти у всех пациентов с хроническим тонзиллитом. В отличие от стрептококка, ага.

Но мононуклеозоподобный синдром, все же отличается от хронического тонзиллита. Например тем, что промывания миндалин и удаление этих же самых миндалин после того, как промывания оказываются неудачными, ни к чему не приводит. Болезнь как развивалась, так и продолжает развиваться – просто вместо ангин с несчастными болящими случаются вещи похуже. Например, вместо того, чтобы атаковать суставы, как при ревматизме, иммунная система при инфекции вирусом Эпштейна-Бар столь же азартно атакует поджелудочную железу. Как вы уже догадались, с развитием сахарного диабета. Другое возможное осложнение мононуклеозоподобного синдрома – аутоиммунный тиреоидит, сиречь воспаление щитовидной железы. А есть еще лимфома Беркитта, а есть волосатоклеточный лимфолейкоз. Может, хватит?

ВЕК УЧИСЬ – ДУРАКОМ ПОМРЕШЬ

Ну а наши доктора (а еще профессора) с диким тупым упорством уговаривают каждого встречного и поперечного удалять миндалины. Мол, вы согласитесь на операцию, а мы вам за отдельную плату – отдельную палату. А если этим именитым докторам (хотите фамилии назову?) намекнуть, что, мол, есть еще вирус Эпштейна-Бар, то они цедят в ответ через губу: этом мол вирус не лечится.

Что тут скажешь? Хорошо учились наши врачи в мединституте, но подвели их учебники, а точнее издательский цикл. Писать учебник долго, а потом его надо еще провести через Минздрав, собрать рецензии, потом переработать и отправить наконец в типографию. За все про все уходит от пяти лет и более. Смех смехом, но за пять лет в медицине меняется ну очень многое. А вот в учебники это многое попасть так и не успевает.

Вирус Эпштейна-Бар (как и цитомегаловмирус, кстати сказать), прекрасно лечатся. Вот только лечить его научились совсем-совсем недавно – на нашей с вами памяти. А мы, как обычно, этого не заметили. Так, Нобелевскую премию за разработку ацикловира – основного противовирусного препарата, подавляющего вирусы герпеса, а заодно и цитомегаловирус и вирус Эпштейна-Бар – присудили их разработчику – Гертруде Элайон – в 1988 году. А первый препарат, который позволил иммунной системе выковыривать вирусы из приютивших их клеток, появился на просторах нашей Родины в 1984 году. Назывался он, если угодно, диуцифон. Сейчас, правда, вместо него применяют имунофан. Минздрав, видите ли, не продлил лицензию на производство диуцифона. Ну что с них взять. Голикова, думаете, там первая такая была?

Впрочем, хватит о грустном. Что у нас остается в сухом остатке?

И ШО, УЖЕ Ж ТАКИ, ДЕЛАТЬ?

Хронического тонзиллита больше нет. Есть мононуклеозоподобный синдром. Это похожая хворь, но лечить ее нужно абсолютно по-другому. Поэтому нужно не верить на слово районному отоларингологу, благополучно проштудировавшему учебники и национальные стандарты оказания медицинской помощи. Нужно действовать самому.

Первое. Разобраться в том, что с вами такое происходит – или это старый добрый тонзиллит, или мононуклеозоподобный синдром. Здесь вам поможет не районный доктор, а анализы: мазок из горла (безуспешно ищем стрептококк), кровь на ревматоидный фактор, кровь на антитела к цитомегаловирусу и вирусу Эпштейна-Бар. При обнаружении двух этих красавцев переходим ко второму пункту.

Пункт второй. Забудьте о районной поликлинике. Промывать миндалины там давно разучились, а лечить хронические вирусные инфекции еще не научились – застряли на уровне оформления документов. Отныне ваш врач – это иммунолог, а еще лучше вирусолог. И те и другие специалисты, в отличие от их коллег регулярно читают литературу на английском языке (на русском ничего толкового давно не пишут), а значит, знают, где у вируса слабое место. Вот они вам и помогут, не сомневайтесь. Не в последнюю очередь потому, что плюют на стандарты оказания помощи.