Медитация продолжительностью в жизнь

«Пайнгала упанишада»

Вопреки расхожему представлению, медитация – это не сидение на коврике со скрещенными ногами, закрытыми глазами и одухотворенным выражением лица.

Медитация – это контролируемая работа нашего ума. Фактически любое мгновение, когда мы контролируем поток своего сознания, является мгновением медитации.

Мы склонны считать, что ум – это наш инструмент, позволяющий нам справляться с нашими повседневными задачами. Доля истины в этом есть. Однако то время, когда ум занят полезной и конструктивной деятельностью, составляет лишь малую часть того времени, когда мысли хаотично носятся, цепляясь за все, что только возможно.

Что в этом плохого? Во-первых, на это расходуется огромное количество энергии. В первую очередь это энергия биохимических процессов, которая обеспечивает функционирование нервных клеток. Еще важнее, что теряется наша жизненная энергия, которая в йоге называется праной, потому что прана тесно связана с мыслями и следует за ними. И наконец, ум, как правило, не просто развлекает сам себя: он дает оценки, цепляется за прошлое, грезит и беспокоится о будущем, а роящиеся там мысли обладают эмоциональной окраской. В результате «мыслемешалка» в голове порождает различные эмоциональные состояния: сожаления, обиды, раздражение, неприятие, гнев и агрессию, зависть, ревность, а также иллюзии счастья, любви, собственной значимости и т.д. Это же в свою очередь вызывает совершенно конкретные физиологические реакции в теле в виде выброса в кровь гормонов и других биологически активных веществ, изменения частоты дыхания и сердцебиения, сужения сосудов и спазмов внутренних органов и т.д. В результате капля за каплей подтачивается здоровье, активизируются процессы старения.

Медитация все это безобразие прекращает и позволяет использовать ум и потребляемую им энергию в мирных целях на благо собственного организма и других людей.

Вовсе не обязательно сидеть для этого на коврике, скрестив ноги. Медитировать можно во время ходьбы – существует медитативная ходьба – и даже бега, в танце, за едой, во время секса и занимаясь любыми другими делами. Рецитация мантр, даосские практики, практики цигун – все это медитации. Христианская молитва – тоже медитация.

Что же касается йоги, то если занятия йогой, практика асан не становятся медитацией, то и йогой называть это неправомерно.

Для того, что мы называем медитацией, Патанджали в «Йога сутрах» использует три различных термина (не считая трансцендентного самадхи): пратьяхара – отвлечение ума от органов чувств; дхарана – концентрация; и дхьяна – созерцание, размышление; а в других школах йоги есть и другие термины: вичара, манана, нидидхъяса и т.д., передающие иные оттенки смысла. Это намекает на то, что понятие медитации намного шире, чем мы зачастую об этом думаем, а форм и способов этой практики существует множество.

Выбор из этого множества определяется конкретной целью, с которой человек обращается к медитации. Цели могут быть самые разные: гармонизация психологического состояния, успокоение нервной системы и ума, решение каких-то проблем со здоровьем, поиск ответов на те или иные вопросы, получение иррационального знания, приобретение мистического опыта и прочее вплоть до развития паранормальных способностей и т.п.

Свами Шивананда определял медитацию как высшую форму тапаса (самодисциплины, аскезы, подвижничества). Высшей же формой медитации он называл углубленное самонаблюдение и самоисследование «кто Я?».

«Так ты быстро обретешь состояние будды»

В одной из дзенских притч монах говорит примерно так: «Я колю дрова. Ношу воду. Убираю снег. Это Дзен»

Но главная идея практики не в выборе экзотической формы или возвышенной цели медитации, а в том, чтобы сделать медитацией всю жизнь в целом: каждую мысль, каждое действие, каждое дыхание. В одной из дзенских притч (в очень вольном изложении) монах говорит примерно так: «Я колю дрова. Ношу воду. Убираю снег. Когда я хочу есть, я ем. Когда я хочу спать, я сплю. Это Дзен» (японское слово «дзен» происходит от санскритсткого «дхьяна»).

Таких же взглядов придерживается и тантрический буддизм. В буддистских тантрах рассказывается о простых людях, которые практиковали медитацию за своими повседневными делами и обретали просветление. Например, рассказ о Манибхадре, которая во время работы по дому предавалась тантрической медитации. Как-то раз она уронила кувшин, и вместе с разлившейся водой «наружу вырвалось и ее сознание, сливаясь со всем сущим».

То есть медитация – это не полусонное, полубессознательное состояние, а наоборот, тотальная осознанность. И это не то, что делает наше тело: сидит, танцует или моет посуду; а то, что делает, а вернее – не делает наш ум: не жалуется, не сожалеет о прошлом, не беспокоится о том, чего нельзя изменить, а постоянно пребывает в состоянии изначальной ясности и присутствия. Высшая форма медитации – не прилагать никаких усилий и ничего не прибавлять к чистому восприятию. Тогда исчезает переход от медитации к жизни, так как возросшая ясность становится атрибутом повседневного сознания, а повседневная жизнь становится ареной непрерывных духовных откровений.

Если видишь образы – смотри!

Если слышишь звуки – слушай!

Вдыхай запахи!

Ощущай лучший вкус!

Осязай шелка!

И ты быстро обретешь состояние будды!

«Чакрасамвара Тантра»

Манибхадра — одна из знаменитых дакинь Индии. В ранней юности она встретила учителя Куккурипу и получила от него наставления в практике медитации. Спустя 12 лет, на протяжении которых она была примерной домохозяйкой, матерью и женой, но продолжала практиковать, произошла эта история с кувшином. От неожиданности поток ее переживаний на мгновение прервался, и проявилось понимание истинной природы ума.