1.64. Давид изгнанник

Ионафан и Давид заключили между собой союз быть вместе, как братья, и царский сын снял "верхнюю одежду свою, которая была на нем, и отдал ее Давиду, также и прочие одежды свои, и меч свой и лук свой и пояс свой". Серьезная ответственность лежала на Давиде, однако он сохранил скромность и завоевал любовь народа и царского семейства.

"И Давид действовал благоразумно везде, куда ни посылал его Саул, и сделал его Саул начальником над военными людьми". Давид отличался предусмотрительностью и верностью, и было очевидно, что благословение Божье сопровождало его. Временами Саул сознавал свою неспособность управлять Израилем и чувствовал, что для укрепления безопасности его царства надо бы получить поддержку тех, кто руководствуется волей Божьей. Саул надеялся, что взаимоотношения с Давидом станут для него спасительными. Поскольку Давид пользовался милостью и покровительством Бога, то его присутствие могло послужить защитой для Саула, когда он отправится на войну.

То, что Давид общался с Саулом, было провидением Божьим. Положение Давида при дворе давало ему возможность познакомиться с делами и тем самым приготовиться к предстоящей великой работе, а также завоевать доверие народа. Трудности и заботы, осаждавшие его из-за вражды Саула, приучали чувствовать свою зависимость от Бога. Ему нужно было научиться всецело полагаться на Него. Дружеское расположение Ионафана к Давиду, также предусмотренное Божественным провидением, должно было сохранить жизнь будущему царю Израиля. Таким образом, Бог приводил в исполнение Свои благие намерения и относительно Давида, и относительно Израильского народа.

Однако Саул недолго оставался благосклонным к Давиду. Когда Саул и Давид возвращались с поля битвы после подебы над филистимлянами, то "женщины из всех городов Израильских выходили на встречу Саулу царю с пением и плясками, с торжественными тимпанами и с кимвалами". Одни из них пели: "Саул победил тысячи", а другие, подхватывая мелодию, отвечали: "А Давид - десятки тысяч!" Демон ревности проник в сердце царя. Он был разгневан тем, что израильские женщины в своих песнях превозносили Давида выше его. Вместо того чтобы подавить в себе это низкое чувство, он, проявляя слабость, воскликнул: "Давиду дали десятки тысяч, а мне тысячи; ему недостает только царства".

У Саула был большой недостаток: он любил, чтобы его хвалили. Эта черта возобладала в нем. Что бы он ни делал - все выдавало его жажду похвалы и самовозвышения. Он судил о справедливости и несправедливости, руководствуясь сомнительным признаком - одобрением народа. Никто не может быть в безопасности, если старается угодить людям, а не ищет прежде всего Божьего одобрения. Саул всегда стремился быть первым в глазах народа, и когда женщины пели эту хвалебную песнь, царем овладело твердое убеждение, что Давид завоюет сердце народа и будет царствовать вместо него.

Саул открыл сердце духу ревности, который отравил его душу. Хотя ему было сказано пророком Самуилом, что Бог исполнит намеченное и никто не воспрепятствует этому, царь доказал, что не имел истинного познания о планах и силе Божьей. Воля израильского царя сопротивлялась воле Безграничного. Управляя Израильским царством, Саул не научился управлять собой. Он допустил, чтобы чувства управляли его разумом, пока наконец им не овладела дикая ярость. Если кто-либо осмеливался возражать ему, он впадал в такое бешенство, что готов был убить всякого, кто противостоял его воле. После приступов такого безумия он погружался в душевное смятение, презирая самого себя, и угрызения совести овладевали им.

Саул любил слушать игру Давида на арфе, казалось, что в такие минуты злой дух оставлял его. Но однажды, когда юноша пел перед ним хвалебные гимны, прославлявшие Бога, под аккомпанемент сладких звуков арфы, Саул внезапно метнул копье в игравшего Давида, намереваясь прикончить его. Господь спас Давида, и он невредимым убежал от ярости обезумевшего царя.

По мере того как росла ненависть Саула к Давиду, он все старательнее выискивал случай убить его, но ни одно преступное намерение против помазанника Божьего не увенчалось успехом. Саул всецело отдался во власть нечистого духа, чтобы тот господствовал над ним, в то время как Давид полагался на Того, Кто есть могущественный Советник и сильный Избавитель'. "Начало мудрости - страх Господень" (Притч. 9:10), и Давид постоянно молил Бога, чтобы Он помог ему ходить пред Ним в непорочности.

Желая избавиться от соперника, царь "удалил его... от себя, и поставил его у себя тысяченачальником... весь Израиль и Иуда любили Давида". Народ вскоре понял, что Давид - знающий человек и вверенные ему дела решает разумно и умело. Советы юноши свидетельствовали, что он мудрый, предусмотрительный человек, на которого можно положиться, в то время как суждениями Саула не всегда можно было руководствоваться, его решения были неблагоразумны.

Хотя Саул постоянно подстерегал Давида, чтобы убить его, но с тех пор, как он убедился, что Бог был с Давидом, он боялся его. Непорочность Давида возбуждала ярость царя. Ему казалось, что сама жизнь Давида, само его присутствие бросали упрек ему, так как существовавшие между ними отличия говорили не в пользу Саула. Зависть сделала Саула несчастным и подвергла риску его смиренного слугу. Какой неописуемый вред причиняет в мире эта скверная черта характера! Та же вражда, которая побудила Каина убить своего брата Авеля, жила и в сердце Саула, ибо дела Авеля были праведны, и Бог благословил его, а дела его брата злы, и Бог не мог благословить его. Зависть - это плод гордости, который, зрея в сердце человека, приводит к ненависти, а впоследствии - к мести и убийству. Сатана проявил свою суть, возбуждая в Сауле ярость против того, кто никогда не причинил ему никакого зла.

Царь внимательно следил за Давидом, надеясь уличить его в каком-либо необдуманном поступке, чтобы был повод к немилости. Саул чувствовал, что не успокоится до тех пор, пока не лишит юношу жизни, но хотел иметь возможность оправдаться перед народом за свое злодеяние. Он расставил сеть перед Давидом, заставляя его вести войну с филистимлянами и обещая в награду за храбрость отдать в жены свою старшую дочь. На это предложение Давид скромно ответил: "Кто я, и что жизнь моя и род отца моего в Израиле, чтобы мне быть зятем царя?" Саул доказал неискренность своих слов, когда выдал принцессу замуж за другого.

Увлечение Давидом младшей дочери Саула, Мелхолы, позволило Саулу составить другой заговор против своего соперника. Молодому человеку была обещана рука Мелхолы, если он убьет определенное число их общих врагов. "Саул имел в мыслях погубить Давида руками Филистимлян", но Господь охранял Давида, и тот вернулся с победой и стал зятем царя. "Мелхола, дочь Саула, любила Давида", и взбешенный монарх видел, как все коварные замыслы привели к возвышению того, кого он мечтал убить. С каждым днем он убеждался в том, что именно Давид - тот человек, о котором Господь сказал, что он лучше него, и который будет царствовать над Израилем вместо него. Наконец, сбросив маску, он велел Ионафану и слугам своего двора убить того, кого так ненавидел.

Ионафан открыл Давиду намерение царя и повелел скрыться, пока он не упросит отца пощадить освободителя Израиля. Он описал царю все совершенное Давидом, спасшим честь и жизнь всей нации, и уверял, что на убийцу человека, поставленного Богом для того, чтобы рассеять их врагов, ляжет ужасная вина. Совесть царя была тронута, и его сердце смягчилось. "И поклялся Саул: жив Господь, Давид не умрет". Давид вновь был приведен к Саулу и служил ему, как и прежде.

Опять началась война между израильтянами и филистимлянами, и Давид повел своих воинов против врагов. Евреи одержали блестящую победу, и народ восхвалял мудрость и героизм Давида. Это вызвало у Саула прежнюю ненависть. Когда однажды молодой человек играл перед царем и мелодичные звуки его арфы наполняли царские чертоги, Саулом овладела сильная ярость, он схватил копье и метнул в Давида, намереваясь пригвоздить музыканта к стене, но ангел Господень отразил смертоносное оружие. Давид спасся и убежал в свой дом. Саул послал лазутчиков, чтобы они схватили его, когда он будет выходить утром, и убили.

Мелхола сообщила Давиду о намерении отца. Она умоляла его скрыться и помогла спуститься из окна, давая возможность убежать. Он направился к Самуилу в Раму, и пророк, не опасаясь гнева царя, приютил беглеца у себя. Какой мирной обителью был дом Самуила по сравнению с царским дворцом! Здесь, среди холмов, этот почтенный слуга Божий продолжал свое служение. С ним жили пророки, которые постигали волю Божью и с благоговением прислушивались к словам назидания из уст Самуила. Какие драгоценные уроки получил Давид от учителя Израильского народа! Давид полагал, что отряды Саула не вторгнутся в это священное место, но оказалось, что для помутившегося рассудком, отчаявшегося царя ничто не было свято. Общение Давида с Самуилом возбудило ревность царя - ведь тот, кто во всем Израиле почитался как пророк Божий, благодаря своему влиянию способствовал продвижению соперника царя. Когда царь узнал о том, где находится Давид, он послал туда своих слуг, чтобы те схватили юношу и привели в Гиву, где он намеревался осуществить свой злодейский замысел.

Посланные люди отправились в дорогу, собираясь убить Давида, но Некто сильнее Саула руководил ими. На пути их встретили невидимые ангелы, как это было с Валаамом, когда тот шел, чтобы проклясть Израиля. Посланцы Саула начали изрекать пророчества, предсказывая будущее и прославляя величие и славу Иеговы. Так Бог отвратил гнев человека и проявил Свою власть, удержав людей от зла и в то же время окружив Своего слугу стражей ангелов.

Вести об этом дошли до Саула, когда он с нетерпением ждал Давида, чтобы осуществить свой замысел; но вместо того чтобы почувствовать упрек Божий, он впал в еще большую ярость и послал других слуг. Они также были побеждены Духом Божьим и, пророчествуя, присоединились к первым. Третий раз Саул послал людей, но когда они пришли к пророкам, Божественная сила осенила их, и они начали пророчествовать. Тогда Саул вознамерился пойти сам, ибо его влекла яростная, неудержимая вражда. Он решил не искать более других случаев и, не думая ни о каких последствиях, при первой же возможности убить Давида.

Но по дороге его встретил ангел Божий и стал на него воздействовать. Дух Божий держал Саула в Своей власти, и он шел, вознося молитвы Богу, пророчествуя и воспевая святые гимны. Он пророчествовал о грядущем Мессии как Искупителе мира. Придя к пророку в Раму, он снял верхние одежды - знак своего царского величия и весь день лежал перед Самуилом и его учениками, находясь под влиянием Божественного Духа. Народ стекался, чтобы своими глазами увидеть невероятную перемену, происшедшую с царем. Весть об этом распространилась повсюду. Поэтому опять, почти перед самым концом царствования Саула, возникла поговорка в Израиле, что и Саул в пророках.

Снова преследователь потерпел поражение. Он уверял Давида в своем расположении, но Давид мало верил в раскаяние царя и, воспользовавшись этой возможностью, скрылся, пока настроение владыки вновь не изменилось. Сердце Давида ныло, он жаждал еще раз увидеть своего друга Ионафана. Убежденный в своей невиновности, он нашел царского сына и обратился к нему со словами трогательной мольбы: "Что сделал я, в чем неправда моя, чем согрешил я пред отцом твоим, что он ищет души моей?" Ионафан поверил, что отец изменил свое отношение к Давиду и больше не хочет его смерти, и ответил: "Нет, ты не умрешь; вот, отец мой не делает ни большого, ни малого дела, не открыв ушам моим; для чего же бы отцу моему скрывать от меня это дело? этого не будет". После такого чудесного проявления силы Божьей Ионафан не мог поверить, что его отец все еще желает причинить Давиду зло; ибо в таком случае это означало бы возмущение против Бога. Но Давид не был уверен в своей безопасности. Необычайно серьезно он сказал Ионафану: "Жив Господь и жива душа твоя! один только шаг между мною и смертию".

Каждое новомесячие в Израиле совершалось священное празднество. Как раз на следующий день после разговора Давида и Ионафана наступал этот праздник, на котором к царскому столу должны были явиться оба молодых человека; но Давид боялся приходить, и друзья условились, что он пойдет навестить своих братьев в Вифлеем. Возвратившись оттуда, он спрячется в поле, недалеко от пирующих, и в течение трех дней не будет показываться на глаза царю, а Ионафан должен наблюдать, какое впечатление это произведет на Саула. Если царь спросит между прочим о сыне Иессея, то Ионафан скажет, что тот пошел на жертвоприношение, совершаемое семейством его отца. Если это не вызовет гнева царя, и он скажет "хорошо", тогда Давид без опасения вернется ко двору. Но если Саул разгневается из-за его отсутствия, то Давиду придется скрыться.

В первый день пира царь ничего не спросил про Давида, но когда его место оказалось незанятым и во второй день, он поинтересовался: "Почему сын Иессеев не пришел к обеду ни вчера, ни сегодня?" И отвечал Ионафан: "Давид выпросился у меня в Вифлеем; он говорил: "отпусти меня, ибо у нас в городе родственное жертвоприношение, и мой брат пригласил меня; итак, если я нашел благоволение в очах твоих, схожу я и повидаюсь со своими братьями"; поэтому он и не пришел к обеду царя". Когда Саул услышал эти слова, его охватила беспредельная ярость, и он заявил, что пока Давид жив, Ионафан никогда не станет царем Израиля, и следует сейчас же послать людей, чтобы убить Давида. Ионафан снова вступился за своего друга, умоляя: "За что умерщвлять его? что он сделал?" Эти слова только сильнее разожгли пламя сатанинской ярости в Сауле, и копье, которым он намеревался убить Давида, он бросил на сей раз в собственного сына.

Царский сын, глубоко опечаленный и возмущенный всем происшедшим, вышел из-за стола и больше не появился на обеде. С сокрушенным сердцем он отправился в назначенное место, где его ждал Давид. Они упали в объятия друг друга и горько плакали. Страшный гнев царя бросил тень на жизнь молодых людей, их скорбь была неописуема. Когда они расставались, чтобы пойти каждый своей дорогой, Ионафан сказал Давиду последние слова: "Иди с миром; а в чем клялись мы оба именем Господа, говоря: "Господь да будет между мною и между тобою и между семенем моим и семенем твоим", то да будет навеки".

Царский сын возвратился в Гиву, а Давид поспешил уйти в Номву, город, который находился в нескольких милях от того места и также принадлежал колену Вениаминову. Сюда из Силома перенесли скинию, и Ахимелех, первосвященник, служил там. Давид не знал, где ему искать убежище, кроме как у раба Божьего. Священник с изумлением смотрел на него, когда он поспешно, взволнованный и грустный, в полном одиночестве пришел к нему. Ахимелех спросил, что привело его сюда. Молодой человек, испытывая постоянный страх быть схваченным, солгал. Давид рассказал, что послан царем с секретным поручением, которое нужно немедленно исполнить. Тем самым он проявил недоверие к Богу, и этот грех стал причиной смерти первосвященника. Если бы Давид рассказал ему всю правду, тогда Ахимелех знал бы, что предпринять для спасения его жизни. Бог требует, чтобы правдивость была отличительной чертой Его народа, даже перед лицом величайшей опасности. Давид попросил у священника пять пресных хлебов. У человека Божьего не было ничего, кроме этих священных хлебов, но Давиду удалось рассеять его сомнения и получить хлебы для утоления голода.

Теперь возникла новая опасность. Доик, начальник пастухов Сауловых, который исповедовал веру евреев, пришел в тот день на место поклонения принести обеты. Увидев этого человека, Давид решил немедленно бежать в другое место, но прежде нужно было запастись на всякий случай каким-либо оружием. Он попросил у Ахимелеха меч, но тот сказал, что у него есть только меч Голиафа, который хранится в скинии как реликвия. Давид ответил: "Нет ему подобного; дай мне его". Смелость вернулась к нему; как только в его руках оказался меч, которым он поразил филистимского гиганта.

Давид убежал к Анхусу, Гефскому царю. Он сознавал, что ему безопаснее жить среди врагов своего народа, чем оставаться в пределах Сауловых владений. Но Анхусу доложили, что Давид и есть тот человек, который несколько лет назад убил филистимского исполина, и теперь тот, кто искал убежища среди врагов Израильского народа, подвергся величайшей опасности. Но, притворившись безумным, он обманул своих врагов и таким образом спасся.

Первая ошибка Давида заключалась в том, что он в Номве проявил недоверие к Богу, а вторая - в том, что он обманул Анхуса. Давид обладал благородными чертами характера, и его моральные достоинства завоевали симпатию народа, но, столкнувшись с испытанием, его вера поколебалась, и он проявил человеческую слабость. В каждом человеке он видел соглядатая и предателя. Когда в критический момент Давид с непоколебимой верой взирал на Бога, он победил исполина филистимского. Он верил в Бога и отправился на поединок во имя Его. Но когда его выслеживали и преследовали, смущение и отчаяние почти скрыли от его взора Небесного Отца.

Однако это испытание научило Давида мудрости. Он осознал свое бессилие и необходимость постоянной зависимости от Бога. О, как драгоценно сладостное влияние Духа Божьего на угнетенную, отчаявшуюся душу, - оно ободряет ослабевшего сердцем, укрепляет немощного и дает смелость и помощь испытанным рабам Божьим. О, какого Бога мы имеем, - Он сострадает заблудшим, проявляет терпение и участливость во время бедствий или великой скорби!

Каждая неудача, которую терпят дети Божьи, случается из-за недостатка веры. Когда мрак сгущается вокруг нашей души, когда мы жаждем света и защиты, мы должны смотреть взерх, ибо там над мраком царит свет. Давид ни одного мгновения не должен был сомневаться в Боге. Он имел основание полагаться на Него. Он был помазанником Божьим. Достаточно смелый, чтобы совершать великие дела, Давид - сумей он подняться над своим тяжелым положением и довериться великой силе Бога - обрел бы мир даже среди смертной тени. Он смог бы тогда с уверенностью повторять слова Божьего обетования: "Горы сдвинутся, и холмы поколеблются; а милость Моя не отступит от тебя, и завет мира Моего не поколеблется, говорит милующий тебя Господь" (Ис. 54:10).

Среди гор Иудеи Давид нашел приют от преследований Саула. Он укрылся в Адолламской пещере, которая позволяла укрыться небольшому отряду и служила прекрасным местом защиты от многочисленной армии. "И услышали братья его и весь дом отца его, и пришли к нему туда". Родственники Давида не могли чувствовать себя в безопасности, помня, что в любое время необоснованные подозрения Саула могут обратиться против них из-за родства с Давидом. Теперь они поняли то, что должен был узнать весь Израиль, а именно: Бог избрал Давида как будущего царя над Своим народом; и они верили, что с ним, беглецом, укрывшимся в уединенной пещере, им будет безопаснее, чем если бы они оставались во власти безумного, ревнивого царя.

В Адолламской пещере между всеми членами семьи царили понимание и любовь. Сын Иессея мог свободно петь под звуки струн: "Как хорошо и как приятно жить братьям вместе!" (Пс. 132:1). Он пережил горькое недоверие своих братьев, и царившее теперь согласие вместо прежнего недоверия радовало сердце скитальца. Там Давид написал и 56-й псалом.

Прошло немного времени, и к Давиду присоединились еще люди, которые бежали от деспотичного царя. Много было таких, кто утратил веру в израильского царя, поскольку они видели, что Дух Божий больше не руководил им. "И собрались к нему все притесненные и все должники и все огорченные душею, и сделался он начальником над ними; и было с ним около четырехсот человек". Таким образом, у Давида образовалось небольшое царство, в котором господствовали мир и дисциплина. Но даже и там, среди гор, он не был в полной безопасности, ибо постоянно поступали сведения, что царь не отказался от своего кровавого намерения.

Найдя приют для своих родителей у моавитского царя, Давид получил через пророка предостережение от Бога скрыться в потаенном месте в лесу Херет. Пережитое Давидом не осталось для него ненужным и бесплодным. Проводя его через суровую школу жизненной дисциплины, Бог желал, чтобы он впоследствии стал мудрым полководцем и сострадающим царем. Вместе с остальными беглецами Давид готовился взять на себя ответственность управления государством, которую из-за своей преступной страсти, неблагоразумия и недальновидности Саул оказался совершенно неспособным нести. Люди не могут оставаться спокойными и благоразумными, пренебрегая советами Бога, ибо только они могут дать людям способность действовать справедливо и обдуманно. Нет более ужасного и беспросветного безумия, чем следовать человеческой мудрости, вместо того чтобы руководствоваться мудростью Божьей.

Саул собирался схватить Давида в Адолламской пещере, а когда обнаружилось, что его там нет, весьма разгневался. Бегство Давида оставалось тайной для Саула. Он мог объяснить это только предательством со стороны кого-либо из своих людей, которые сообщили сыну Иессея о приближении царя.

Он утверждал, что против него составлен заговор, и обещал богатые подарки и почетные места тому, кто дознается о дружеских отношениях его приближенных с Давидом. Предателем стал Доик Идумеянин. Движимый честолюбием, корыстолюбием и ненавистью к священнику, который порицал его грехи, Доик сообщил Саулу о приходе Давида к первосвященнику Ахимелеху, представив дело так, чтобы возбудить царский гнев против человека Божьего. Слова этого нечестивца подлили масла в огонь и разбудили в душе Саула самые низкие страсти. Обезумев от ярости, он объявил, что вся семья священника должна умереть. Ужасный приговор был приведен в исполнение. Не только Ахимелех, но и члены семьи его отца, "восемьдесят пять мужей, носивших льняный ефод", были убиты по царскому указу преступной рукой Дойка.

"И Номву, город священников, поразил мечем; и мужчин и женщин, и юношей и младенцев, и волов и ослов и овец поразил мечем". Вот на что был способен царь, находившийся во власти сатаны. Когда Бог сказал, что чаша беззакония амаликитян наполнилась, и повелел Саулу совершенно истребить их, он посчитал себя слишком сострадательным, чтобы привести в исполнение приговор, и пощадил то, что было обречено на уничтожение. Но теперь, без повеления Божьего, направляемый сатаной, он был способен убить пророков Божьих и уничтожить всех жителей Номвы. Вот какова извращенность человеческого сердца, которое отказалось от руководства Божьего.

Эта бесчеловечность привела в ужас весь Израиль. Царь, которого они избрали, совершил преступление, и поступил он так по обычаю царей других народов, которые не боялись Бога. Ковчег находился у них, но служившие при нем священники, к которым они обращались за советом и с различными вопросами, были убиты. Что еще следовало ожидать?