Хагги-ваги

       Хагги-Вагги

     Наверное, не все помнят это странное имя – Хагги-Вагги, - настолько искромётно пролетело оно у нас в стране.  Популярный персонаж не самой известной компьютерной игры Poppy Playtime. Изначально Хагги-Вагги был доброжелательным, но из-за аварии на фабрике стал охотиться на главного героя. Год-два и в России его запретили.  Ну, у нас любят всё запрещать, не объясняя  людям. Так  объясни! Сейчас.

     Наш  Хагги-Вагги – это мягкая игрушка с треугольной головой  и ужасной улыбкой. Без слёз не взглянешь. Но детям нравится.  Почему?  Вопрос  риторический.

     Пока в  Великую Отечественную мы сражались с фашистами,  англичане и американцы искали  способы управления людьми и целыми народами. Вспомни Генри  Меррея, автора персонологической теории, подбиравшего в это время кандидатов для секретных служб США. Добился в этом немалых успехов.

    Способствовало тому и то, что  многие именитые врачи и психотерапевты  уезжали от войны на Запад. Оседали они в спокойных, сытых странах, где утверждались  тогда собственные поведенческие  школы со своими учителями, учениками и последователями. Вспомни Фрейда, бежавшего из Вены от нацистов, или Адлера, поселившегося в США, или Фромма, объявившегося там же в 1933-м, а также Курта Гольдштейна, Ганса Айзенка, других. В Америке к тому времени стало модным и обретало последователей  скандальное течение бихевиоризма - теории манипулирования  людьми. Джон Уотсон и Мэри Кавер Джонс свои опыты над детьми начали ставить ещё в двадцатых годах двадцатого  столетия. Вспомни историю «маленького Альберта» и «маленького Питера».  Уотсон  искусственно воспитывал страх у младенца, а Кавер Джонс искала способы, как этот страх  устранить.

     В первом случае девятимесячный Альберт плакал, когда ему показывали  белую  крысу. Детский страх Уотсон закреплял громким звуком, который производил за спиной у ребёнка. Во втором случае  трехлетний (по некоторым источникам двухлетний) Питер тоже плакал, но уже при виде белого кролика и даже вещей, отдалённо его напоминающих - перьев, шубы, мехового коврика, хлопка.

     Кавер Джонс лечила Питера так, что сначала кролика она ставила в отдалении.  Одновременно угощала малыша любимой  конфетой. Из раза в раз расстояние до кролика сокращалось, а любимые сладости  не кончались. В итоге Питер начал принимать кролика, не как связанного со страхом, но с угощением. Уолп называл эксперименты Кавер Джонс "частным случаем реципрокного торможения". И они давали ему мотив для развития собственной теории. Как и для Джозефа Вольпе стали поводом  для разработки метода систематической десенсибилизации. Казалось бы, с точки зрения, двигателя науки - благие намерения, да и только. Но, если взглянуть шире? Проведём  параллель.

     Десятилетиями в СССР по отношению к детям существовал негласный закон: чтоб наши дети не видели того, что испытали мы. У военного и послевоенного поколения советских людей остался страх голода и страх остаться без родителей. Под благим предлогом мамы-папы, бабушки-дедушки закармливали своих чад, развод  осуждался и считался позором для семьи.       При любом послаблении государства  западные наблюдатели  пытались  нас "лечить": задабривали подарками – жвачками, фирменными шмотками, лимузинами, дорогой мебелью и импортной сантехникой. Время шло, но голода не наступало, а советская семья укреплялась. Словом, расстояние до того, что прежде служило  страхом сокращалось, рос и поток разнообразных западных подарков.

     Такая практика давала свои плоды – то, что приходило из-за рубежа, теперь подкреплялось положительными эмоциями, а достижения американского образа жизни служили образцом - в отношении своего отечества новое поколение стало выражаться «в этой стране». То не так «в этой стране», это не эдак. Возникшая одновременно с прежним страхом поведенческая реакция, - «хорошо там, где нас нет», - всё более крепла.

     Хагги-Вагги, который довёл бы «детей войны» до истерики, у  нового поколения стал  вызывать умиление. Западные наблюдатели  решили, что то, чего хотели, они достигли.       Собственная  Родина своими же согражданами стала восприниматься, как мачеха, натуральная красота подменяться искусственной, прекрасное - противным. Дьявол стал добродушным. Но ведь вспомни, не ведая о воскресении, дьявол поверил и в смерть Христа.  Правда, сам об этом потом и пожалел!

       Александр  Сабитов