О чувстве вины

Чувство вины переживается каждым из нас индивидуально. Имеет разную глубину, длительность переживания. Но, тем не менее, можно выделить три универсальные для всех людей разновидности вины.

Наше существование устроено так, что, совершая любое действие, мы создаем некий резонанс в окружающем мире. Наши поступки, слова, любые проявления вовне несут какие-то последствия. Эти последствия могут быть нам известны, могут быть не известны. Как в широко известном утверждении: «Незнание закона не освобождает от ответственности». Мы можем причинить ущерб как намеренно, так и ненамеренно. И как мы выйдем из сложившейся ситуации, в которой причинили ущерб - это вопрос нашей ответственности, готовности отвечать за свои поступки.

Реальная вина – когда реально сделал и реально отвечаешь за последствия. Если вина реальная, её всегда можно искупить. Искупить вину можно с помощью слов, действий, поступков, и в том числе денег или иной материальной компенсации. Например, муж, который уходит из семьи, производит материальную компенсацию в виде финансовой заботы.

Предпосылки для невротической вины закладываются в детстве как последствия родительских манипуляций. Например, ребенку говорится: «Ты всегда должен быть послушным. Хорошие девочки никогда так не делают». То есть у ребенка вместо создания ответственного поведения и способности реально различать свои чувства по отношению к сделанному - накладывается некий колпак из родительских установок с хроническим ощущением виновности, плохости, дефективности, ничтожности. Очень часто родители проецируют на ребенка собственные части личности, поведение, которое ими самими отрицается. В такой среде человек вырастает неспособным адекватно оценить свои поступки.

Реальная вина может часто отрицаться и игнорироваться, но невротическая вина преследует и создает трудности для жизни.

Невротическая вина - это почва для того, чтобы быть жертвой манипуляций других. Например, продавец желает продать мне вещь. Я знаю, что вещь неплохая, но сейчас у меня другие планы. И если я куплю эту вещь, то нарушу свой финансовый ресурс, нужный мне для более важных дел. Продавец, как будто бы из лучших побуждений, говорит: «Вы такая красивая женщина, не стоит экономить на себе. Надо уже нам, женщинам, делать себе праздники. Это последняя вещь. Мы распродали всё в первый день. Все наши клиентки тут же прибежали и купили»… И так далее в этом роде. Невротическая вина может в этом случае вступить в противоречие с моими истинными желаниями и планами. «Да, наверное, я и правда красивая и недостаточно уделяю себе внимания. Это модное пальто, и женщины, которые собой занимаются. уже купили себе такое. Почему бы мне и вправду не наплевать на всё и купить? Что я хуже других?».

Ориентир ответственности в невротическом чувстве вины не на собственный выбор, но на выбор, сделанный под влиянием извне. Избавлением от чувства невротической вины может быть только взращивание с себе субъективной ответственной позиции. Это не быстрый и не легкий путь. Но в итоге привычка выбирать себя и нести ответственность за себя создаст условия для того, чтобы быть свободным в решениях и поступках.

Существование человека - это всегда некое действие, несущее последствия. Мы вдыхаем кислород и выдыхаем углекислый газ. Мы пользуемся автомобилями, которые загрязняют среду, и нам нужно следить за экологией. Покупаем товары в красивой упаковке и создаем мусор и отходы, которые требуют уничтожения. Мы влюбляемся в какого-то мужчину, который нравится и другой женщине тоже, и создаем трудности для этой женщины. Часто бывает так, что человеку настолько непереносимо признать собственную виновность, реальную виновность, что он готов отказаться от того, что ему на самом деле нужно. Лишь бы не отвечать за последствия.

Мы с вами живем в эпоху, когда всё и о отовсюду нам говорит, подсказывает, призывает к тому, чтобы делать свою жизнь лучше. Что нужно быть таким-то и таким-то, строить отношения так-то и так-то… Методики, тренинги, школы, которые предлагают нам двигаться к совершенству. Планка успешности и признания в нашем мире невероятно высока. И нереалистична.

Стремление к росту и развитию заложено в природе человека. Наша человеческая потребность развиваться, испытывать удовлетворенность собой, гордиться достижениями. И это хорошо и правильно! Посыл, исходящий из внешнего мира, настойчиво нам твердит:

- надо быть (стройным, высоко образованным, психологически проработанным, спортивным, ухоженным... и так далее );

- надо иметь (дом за городом, новейшую модель автомобиля, смартфона…).

В самих призывах и обладании теми или и иными качествами или объектами нет ничего дурного. Важно, как Я выбираю из огромного ассортимента, предлагаемого человеку миром, то, что хочу делать, иметь исключительно Я сам.

Ориентируясь на некий внешний источник, пытаясь соответствовать идеальному образу успешного, счастливого человека, вполне закономерно испытывать чувство вины за свое несовершенство. И это чувство будет непременно. Потому что условия успешности и счастья, которые предъявляет внешний мир, невыполнимы. Потому что не реалистичны в осуществлении для всех и всегда. Живя не своими потребностями, все больше отдаляясь от своей истинной природы, человек переживает непонятное порой чувство неудовлетворенности, недовольства, вины, стыда по отношению к себе. И вместе с тем недовольство окружающим миром, людьми.

Как будто бы все благополучно, но нет радости. Нет удовольствия от проживаемой жизни. И вся эта мутная смесь чувств по отношению к себе и своей жизни - не что иное, как экзистенциальная вина – вина за непрожитую жизнь. Изначально каждый человек обладает прирожденными способностями и потенциями. Нереализованность этого потенциала всегда вызывает тягостные переживания.

За невоплощение своей судьбы и отчуждение от своих истинных чувств человек платит цену – экзистенциальная вина. Внутри себя это может звучать так: «Если я признаю, что могу это изменить сейчас, то мне придется признать, что я мог изменить это давно. А значит, я виноват в том». Признать это (особенно когда речь идет о чем-то очень значимом и желанном) бывает настолько больно и невыносимо, что человек предпочитает жить со своим страданием, как с непоправимым: «я ничего не смог(ла) сделать с этим тогда, потому что с этим невозможно ничего сделать в принципе».

Хотя исходный пункт этого утверждения далеко не всегда справедлив: «могу сейчас» вовсе не равно «и тогда мог(ла)» (по крайней мере, далеко не всегда равно), просто потому, что всему свое время, что некоторые открытия приходят с опытом, а свершения возможны при наличии достаточного ресурса. Вполне возможно, что тогда ни опыта, ни знаний, ни ресурса, ни поддержки не было. Поэтому «тогда» действительно не мог.

Четвертый смертный грех, праздность или леность, многими мыслителями интерпретировался как «грех неделания в своей жизни того, что, как известно человеку, он может делать». На то же обстоятельство указывает хассидский раввин Сашья, который незадолго до своей смерти сказал:

Когда я приду на небеса, там не спросят меня: «Почему ты не стал Моисеем?».

Вместо этого меня спросят: «Почему ты не был Сашьей? Почему ты не стал тем, кем мог стать только ты?».