Иногда страшно жить, ещё ужасней пытаться найти себя там,
где правят жестокие законы, в которых давно стёрты грани добра и зла.
Где-то за линией горизонта. Где в тугой вязи быстротечных секунд не утрачивается ценность сакрального. Где ласковый ветер свободы упоительно прекрасен. За глухими лесами и неприступными заснеженными вершинами. В заповедных далях когда-то бытовало кочевое племя. Рослые мужчины и юноши скитались по далям и весям, промышляя охотой. Совет старейшин кочевого племени ежегодно выбирал самого сильного воина, способного вести за собой. Если время забирало вожака, то на смену становился другой. Каждый из кочевого племени скитальцев был уверен, что только сообща они смогут противостоять превратностям судьбы. Ибо слишком часто оказывается, что зверь сильнее человека. Но ещё чаще случается, что самый страшный зверь – это сам человек.
Однажды тёмной ночью, когда грозовые тучи сокрыли не только звёзды, но и жемчужный месяц. Молодой вожак кочевого племени Ричард с полным колчаном стрел охотился в лесу. Звери, испугавшись возможной непогоды и чужеродного запаха, попрятались.
Проведя в лесу ни один час, Ричард уж собрался поворотить резвого скакуна назад. Внезапный шорох заставил юношу оглянуться. Страшась опасности, волчица притаилась в кустах подле дерева, покрытого мхом. Юноша натянул тетиву, но стрела, слегка задев кору дерева, упала рядом с волчицей. Чёрная как смоль, грациозная волчица стремглав побежала в чащу.
Юноша спрыгнул с коня и пустился вослед беглянке. Утомительное преследование длилось ни один час. Один раз стрела задела лапу волчицы, но та, не обращая внимания на боль, летела вперёд, ища защиту и спасение в зарослях иль прячась меж стволами деревьев.
И лишь под утро, когда всесильный ветер разогнал чёрные тучи, а на небе появился полумесяц. Смертельная стрела настигла свободолюбивую жительницу леса.
Ричард разжёг костёр. Звёздная ночь, наполненная ароматами трав и цветов, и искорки костра усыпили уставшего юношу. Но как только роса стала ронять слезинки на землю, юношу разбудил писк. Подле матери волчицы бегал волчонок, стараясь пробудить родную душу от вечного сна.
Ричард подошёл к волчонку. Неожиданное свечение от поверженной волчицы завертело полянку в водовороте.
***
«Сколько секунд в жизни и сколько смысла в прожитых мгновениях – этого никто не знает», - частенько говорила матушка. Прошло много лет, а я так и не смогла до конца понять и уразуметь эти простые слова. Разве можно оценить драгоценные секунды подле тёплых родных ладоней, которые ноне не воскресить. И где же теперь отыскать мудрость, которую без устали дарили родные уста.
Матушка учила не бояться ни зверя, ни человека. «Себя кори, других люби», - научала матушка тёмными вечерами у огарка свечи.
- А ежели больно, матушка?
- Всё равно люби, - повторяла матушка. - Человек без любви хиреет, оттого-то злым и становится. Без боли нет любви и в этом соль жизни.
Седовласая старушка, добавляя нежности в слова, сказывала о травах, дарующих исцеление. О диковинах, запрятанных в лесах.
Матушка частенько повествовала о чудных зверюшках, с которыми можно встретиться, очутившись в сказке. Даже повзрослев и воочию убедившись, что в жизни слишком много жестокосердия и равнодушия, Нильсия не переставала верить в чудеса, которые не могут не произойти.
***
- Нильси, погодь, не прогоняй волчицу! Поест и уйдёт.
- Матушка, но в деревне говаривают, что чёрная волчица – оборотень! Её грозятся зарубить на куски.
- Иные люди хуже зверя, метут языком пустое, да и вершат нехорошее. Не будет волчица ради забавы портить животину. А что чёрненькой уродилась, так это природа покрасила. Ты вон беловолосая, а я чёрная, но не ведьмы мы, как гутарят на деревне?!
***
Роща вдоль пригорка была озарена утренним солнцем. Капли росы, нежась под ласковыми лучами, теряли блеск и неспешно исчезали. А лес, забыв о ночных видениях, начинал новый день с его заботами и треволнениями.
Солнечные лучи ласково и игриво перебирались с одного листка к другому, не обходя вниманием ни единой травинки. Природа нежилась от добрых прикосновений ветра и солнца, купаясь в неподдельной искренности. Цветы, очнувшись ото сна, роняли на землю капельки росы.
Лес, полянка подле пригорка ничем не отличались от вчерашнего дня. Может только цветов иль листьев стало больше. Всё вокруг было близко, знакомо и дорого настолько, что звучало в унисон душе. Радужная весна преподносила не только капель ручьёв, но и целебные травы, проснувшиеся от зимнего сна. Лето даровало ягоды и фрукты, несравненный вкус которых услаждал нутро. Осень приносила не только разноцветье, но и орехи да коренья. Зимой лес радовал ослепительным благолепием.
Полянку подле пригорка охраняли два могучих дуба-исполина, чьи кроны время переплело причудливым образом, смастерив зелёную арку. Пройдя сквозь зелёный проход и забравшись на пригорок, Нильсия любовалась красотами, которые нарисовала природа.
Вдалеке за живописным лугом, изрезанным руслом реки, высился скалистый утёс, сберегающий в своих недрах живительную влагу.
Хранимое временем обаяние тайны чудных краёв неизменно тянули Нильсию возвращаться сюда вновь и вновь.
***
Сегодняшняя сказка оказалась столь неправдоподобной, что даже в страшных снах знать об оной не хотелось. Подле зелёной арки лежал бездыханный волк. По селу давно ходили небылицы и слухи о волке-оборотне. Сказывали, что взгляд оборотня делал человека безвольным. Нильсия помнила рассказы соседей об исчезнувших людях. Но как пройти, а тем более забыть о том, кому плохо?! Взращивать в себе любовь к другому всегда мучительно больно.
Если бы любви не существовало, то её следовало бы придумать. Любовь к солнцу, небу, всему сущему. Только где найти любовь к тому, чей взгляд уничтожает, а оскал грозит погибелью?! И не надо искать предтеч страха. Пустое.
Жилистое тело хищника было исполосовано ранами, из которых сочилась кровь, каждой каплей лишая зверя шанса на спасение.
Зверь умирал, а секунды были сочтены. Сколько нужно сил, чтобы сделать шаг?! Сегодня не было сил даже думать о предстоящем пути.
***
Последние шаги тянулись целую вечность. Нильсия уже не сдерживала слёз, понимая бессмысленность пройденного пути и тщетных стараний. Она не смогла спасти волка, как не смогла когда-то помочь матушке, потеряв навсегда. Слишком поздно.
И сколь бы целебна не была живительная сила горного водопада, но даже она не сможет воскресить израненного зверя. Слишком поздно. Всё бессмысленно, как и сама жизнь, в которой нет надежды и веры.
Нильсия сделала последнее усилие. Бурлящие воды поглотили зверя, завертев в водовороте течения, окрашивая воду в алый цвет.
***
Ветер, весь день игравший зеленью, утомился, найдя упокоение на макушках дерев. Солнце, завершая дневной путь, неспешно уходило за горизонт, окрашивая небосвод алой акварелью, предрекая назавтра хорошую погоду.
А много ниже бурлящих потоков водопада течение вынесло трёх волков. Обессиленная троица развалилась на песке, восстанавливая силы. Маленький волчонок тыкался мордой то в тёплое брюхо самца, то устраивался подле самки. Да так и уснул, прильнув к белоснежной шерсти волчицы. Во сне зверёныш вожделел об идеальном, но потерянном мире, в котором звери так похожи на людей, но это уже совсем другая история…
где правят жестокие законы, в которых давно стёрты грани добра и зла.
Где-то за линией горизонта. Где в тугой вязи быстротечных секунд не утрачивается ценность сакрального. Где ласковый ветер свободы упоительно прекрасен. За глухими лесами и неприступными заснеженными вершинами. В заповедных далях когда-то бытовало кочевое племя. Рослые мужчины и юноши скитались по далям и весям, промышляя охотой. Совет старейшин кочевого племени ежегодно выбирал самого сильного воина, способного вести за собой. Если время забирало вожака, то на смену становился другой. Каждый из кочевого племени скитальцев был уверен, что только сообща они смогут противостоять превратностям судьбы. Ибо слишком часто оказывается, что зверь сильнее человека. Но ещё чаще случается, что самый страшный зверь – это сам человек.
Однажды тёмной ночью, когда грозовые тучи сокрыли не только звёзды, но и жемчужный месяц. Молодой вожак кочевого племени Ричард с полным колчаном стрел охотился в лесу. Звери, испугавшись возможной непогоды и чужеродного запаха, попрятались.
Проведя в лесу ни один час, Ричард уж собрался поворотить резвого скакуна назад. Внезапный шорох заставил юношу оглянуться. Страшась опасности, волчица притаилась в кустах подле дерева, покрытого мхом. Юноша натянул тетиву, но стрела, слегка задев кору дерева, упала рядом с волчицей. Чёрная как смоль, грациозная волчица стремглав побежала в чащу.
Юноша спрыгнул с коня и пустился вослед беглянке. Утомительное преследование длилось ни один час. Один раз стрела задела лапу волчицы, но та, не обращая внимания на боль, летела вперёд, ища защиту и спасение в зарослях иль прячась меж стволами деревьев.
И лишь под утро, когда всесильный ветер разогнал чёрные тучи, а на небе появился полумесяц. Смертельная стрела настигла свободолюбивую жительницу леса.
Ричард разжёг костёр. Звёздная ночь, наполненная ароматами трав и цветов, и искорки костра усыпили уставшего юношу. Но как только роса стала ронять слезинки на землю, юношу разбудил писк. Подле матери волчицы бегал волчонок, стараясь пробудить родную душу от вечного сна.
Ричард подошёл к волчонку. Неожиданное свечение от поверженной волчицы завертело полянку в водовороте.
***
«Сколько секунд в жизни и сколько смысла в прожитых мгновениях – этого никто не знает», - частенько говорила матушка. Прошло много лет, а я так и не смогла до конца понять и уразуметь эти простые слова. Разве можно оценить драгоценные секунды подле тёплых родных ладоней, которые ноне не воскресить. И где же теперь отыскать мудрость, которую без устали дарили родные уста.
Матушка учила не бояться ни зверя, ни человека. «Себя кори, других люби», - научала матушка тёмными вечерами у огарка свечи.
- А ежели больно, матушка?
- Всё равно люби, - повторяла матушка. - Человек без любви хиреет, оттого-то злым и становится. Без боли нет любви и в этом соль жизни.
Седовласая старушка, добавляя нежности в слова, сказывала о травах, дарующих исцеление. О диковинах, запрятанных в лесах.
Матушка частенько повествовала о чудных зверюшках, с которыми можно встретиться, очутившись в сказке. Даже повзрослев и воочию убедившись, что в жизни слишком много жестокосердия и равнодушия, Нильсия не переставала верить в чудеса, которые не могут не произойти.
***
- Нильси, погодь, не прогоняй волчицу! Поест и уйдёт.
- Матушка, но в деревне говаривают, что чёрная волчица – оборотень! Её грозятся зарубить на куски.
- Иные люди хуже зверя, метут языком пустое, да и вершат нехорошее. Не будет волчица ради забавы портить животину. А что чёрненькой уродилась, так это природа покрасила. Ты вон беловолосая, а я чёрная, но не ведьмы мы, как гутарят на деревне?!
***
Роща вдоль пригорка была озарена утренним солнцем. Капли росы, нежась под ласковыми лучами, теряли блеск и неспешно исчезали. А лес, забыв о ночных видениях, начинал новый день с его заботами и треволнениями.
Солнечные лучи ласково и игриво перебирались с одного листка к другому, не обходя вниманием ни единой травинки. Природа нежилась от добрых прикосновений ветра и солнца, купаясь в неподдельной искренности. Цветы, очнувшись ото сна, роняли на землю капельки росы.
Лес, полянка подле пригорка ничем не отличались от вчерашнего дня. Может только цветов иль листьев стало больше. Всё вокруг было близко, знакомо и дорого настолько, что звучало в унисон душе. Радужная весна преподносила не только капель ручьёв, но и целебные травы, проснувшиеся от зимнего сна. Лето даровало ягоды и фрукты, несравненный вкус которых услаждал нутро. Осень приносила не только разноцветье, но и орехи да коренья. Зимой лес радовал ослепительным благолепием.
Полянку подле пригорка охраняли два могучих дуба-исполина, чьи кроны время переплело причудливым образом, смастерив зелёную арку. Пройдя сквозь зелёный проход и забравшись на пригорок, Нильсия любовалась красотами, которые нарисовала природа.
Вдалеке за живописным лугом, изрезанным руслом реки, высился скалистый утёс, сберегающий в своих недрах живительную влагу.
Хранимое временем обаяние тайны чудных краёв неизменно тянули Нильсию возвращаться сюда вновь и вновь.
***
Сегодняшняя сказка оказалась столь неправдоподобной, что даже в страшных снах знать об оной не хотелось. Подле зелёной арки лежал бездыханный волк. По селу давно ходили небылицы и слухи о волке-оборотне. Сказывали, что взгляд оборотня делал человека безвольным. Нильсия помнила рассказы соседей об исчезнувших людях. Но как пройти, а тем более забыть о том, кому плохо?! Взращивать в себе любовь к другому всегда мучительно больно.
Если бы любви не существовало, то её следовало бы придумать. Любовь к солнцу, небу, всему сущему. Только где найти любовь к тому, чей взгляд уничтожает, а оскал грозит погибелью?! И не надо искать предтеч страха. Пустое.
Жилистое тело хищника было исполосовано ранами, из которых сочилась кровь, каждой каплей лишая зверя шанса на спасение.
Зверь умирал, а секунды были сочтены. Сколько нужно сил, чтобы сделать шаг?! Сегодня не было сил даже думать о предстоящем пути.
***
Последние шаги тянулись целую вечность. Нильсия уже не сдерживала слёз, понимая бессмысленность пройденного пути и тщетных стараний. Она не смогла спасти волка, как не смогла когда-то помочь матушке, потеряв навсегда. Слишком поздно.
И сколь бы целебна не была живительная сила горного водопада, но даже она не сможет воскресить израненного зверя. Слишком поздно. Всё бессмысленно, как и сама жизнь, в которой нет надежды и веры.
Нильсия сделала последнее усилие. Бурлящие воды поглотили зверя, завертев в водовороте течения, окрашивая воду в алый цвет.
***
Ветер, весь день игравший зеленью, утомился, найдя упокоение на макушках дерев. Солнце, завершая дневной путь, неспешно уходило за горизонт, окрашивая небосвод алой акварелью, предрекая назавтра хорошую погоду.
А много ниже бурлящих потоков водопада течение вынесло трёх волков. Обессиленная троица развалилась на песке, восстанавливая силы. Маленький волчонок тыкался мордой то в тёплое брюхо самца, то устраивался подле самки. Да так и уснул, прильнув к белоснежной шерсти волчицы. Во сне зверёныш вожделел об идеальном, но потерянном мире, в котором звери так похожи на людей, но это уже совсем другая история…
Обсуждения Звериная любовь