Заговор: как отвести нужду

«Адское порождение! Зевс Олимпиец! О! Ты неумолим в своей ярости! Ты захотел наслать бич на мир, ты извлёк весь яд, незаметно разлитый в недрах прекрасной земли твоей, сжал его в одну каплю, гневно бросил её светодарною десницей и отравил ею чудесное творение своё: ты создал женщину!

Тебе завидно стало бедное счастие наше, тебе не желалось, чтобы человек источал вечное благословение из недр благодарного сердца; пусть лучше проклятие сверкает на преступных устах его. Ты создал женщину!»

Так...

Казалось, туннель бесконечен, только где-то там, вдалеке, виднелся шарик света. Она, словно перышко, легкая и невесомая, парила по нему, медленно приближаясь к разгадке, к тайне, о которой знали только те, кто был здесь до нее. Она ощущала настоящее блаженство, ощущение легкости и счастья. Ее цель была перед глазами, и она стремилась к ней всей своей сущностью. Сказочный, нереально притягательный свет в конце обволакивающего темного туннеля. «Где-то там рай», - подумала она, и попыталась лететь...

- И знаешь, что она мне сказала? - Лена от злости и возмущения вытаращила глаза. – Эта старая карга, видишь ли, теперь спит с ним! Эта дряхлая кривая вешалка затащила его к себе в постель!!! Ты понимаешь смысл этих слов?! А? Я в шоке! Нет, ну я, конечно, выкинула его из своей жизни, но зачем и дальше меня позорить?!…Да обо мне же опять… сплетни пойдут! Вот сукин сын! Вот пригрела! А она гордится! Нашла чем гордится, да этот мудак через неделю в ее постель шлюх приведет! Ему же крыша нужна, да...

У Михалкова в Рабе любви героиня полукричит полушепчет Вы - звери господа Вы – звери Хорошая фраза Возвращаясь в который раз с очередной попойки и зная наверняка что автобуса уже не будет кричу оставшимся на остановке людям Господа Автобуса не будет и предлагаю идти всем вместе по домам распевая песни и что самое удивительное люди пошли и даже кто-то запел и кто-то заговорил и кто-то повел всех за собой Мы с каким-то дядькой говорили про звезды Смотрели с моста на воду И мне казалось что это все...

Пролог.

Вечерний город… Большой, копошащийся. С текущими по его венам фарами машин, со змеями поездов, выползающих из его коряжистых окраин. Он мерцает миллионами светящихся окон, фонарей, реклам, которые изрешетили наползающую на этот бетонный муравейник темноту.

Люди в городе закончили свою работу. Продираясь сквозь толчею, через дым и шум, они спешат к своим газовым и электрическим очагам, таща в руках пухлые пакеты с фирменной символикой супермаркетов. Скрипят натруженные пружины...

–Тетя Аня! Тетя Аня! – звенели мальчишечьи голоса.
Я оглянулась. С детской площадки ко мне неслась ватага ребят. Впереди всех, размахивая руками и счастливо улыбаясь, бежал маленький Женька.

–Мы… тут... спорили… – пытаясь отдышаться, сбивчиво начал Женька, – как важнее быть, когда станешь взрослым…

–Какой человек лучше, – поправил Димка.
–Когда вырастешь, надо быть богатым и главным, как мой папа. Ведь, правда? – глядя мне в глаза, спросил Костик.

–Важно стать умным и честным...

Учитель Ле-Цзы, после того как обучился у Лесного с Чаши-горы и подружился с Темнеющим Оком, поселился в Южном Предместье. Приверженцы его поселились тут же. Их каждый день считать не успевали, и сам Ле-Цзы не знал, сколько их, хотя каждое утро он вёл с ними диспуты, и об этом стало повсюду известно.

Учитель Ле-Цзы двадцать лет прожил рядом с Учителем Южного Предместья, отделённый от него лишь оградой. Однако друг друга они не посещали и не приглашали, встречаясь же на улице, как будто друг...

Представьте – мягко клацает затвор, досылая патрон в патронник. Все они уложены плотно друг к другу, один – в стволе. А что произойдет, если из магазина выпадет патрон? Чисто, «от балды» представьте.

- Ничего! Нужно стрелять. - Вы думаете, не хватает боеприпаса в магазине? И вы инстинктивно передергиваете затвор, патрон вылетает, на его место становится другой.

Во мне все клокотало, зачем мне вспоминать предателя, это – ему, а не мне, - надо долго переоценивать свои поступки.

- Силин...

Лунная серебристая ночь окутывала дрёмой Табыньшу. Избы, вытянувшиеся вдоль берега уснувшего подо льдом озера, глубоко зарылись в снежные сугробы. Мороз крепчал. Тишину изредка прерывал сухой треск плетня и неподвижных тополей, могучими корнями уцепившихся за подмытый водами крутояр. В голубом свете смутно вырисовывались горбатые скирды под белыми покрывалами. Затихли по дворам собаки. Нахолодавшие за день и большие, и малые грелись на полатях, лежанках, кроватях под одеялами, тулупами у жарко...

Знаменитому богослову доктору Таддеусу как-то приснилось, что он умер и отправился на небеса. Весь путь он проделал без всяких трудностей, так как богословские занятия научили его запросто ориентироваться в небе. Когда же наконец он прибыл к месту и стал стучаться в небесные ворота, то был удивлен подозрительностью, с которой его встретили.

– Прошу впустить меня,– обратился он к привратнику.– Я благонамеренный человек и всю свою жизнь посвятил трудам во славу божью.

– Человек? – удивленно...