Юмористический трактат

Наши современные чиновники любого ранга, депутаты и прочие слуги народа, любят выезжать на «заслуженный отдых», а также, в так называемые, «командировки по обмену опытом», за границу, и проживать в таких заведениях, где "ВСЁ ВКЛЮЧЕНО".

На месте Президента, я бы запретил их выезд за пределы России, до тех пор, пока в стране, во всех отношениях, не будет наведен полный порядок и не будут созданы аналогичные заграничным условия для жизни простых граждан.

Вместо заграницы я обязал бы их...

Любовь —
Это когда смотришь на спящую женушку и думаешь:
- Убил бы гадину!
чтобы другим не досталась, -
а руки сами всё одеялко поправляют, чтобы
не замёрзла...окаянная…

С улыбкой о сУрьёзном

В голове какая-то девственная пустота.
Что бы это значило?!
Одно из двух: либо ещё, либо уже.
Опять вопрос – а что именно ещё или уже?
Чтобы сообразить нужно что-то среднее между ещё и уже.

А я либо не до, либо пере?!
Вот она средняя точка. Или – хождение по лезвию.
Эквилибристика жизни.
Похоже, весь мир находится по разные стороны лезвия.

А попробуй уместиться на одном лезвии с разными принципами.

Это ж в обнимку нужно жить.
А чтобы не свалиться, необходимы одинаковые заряды с...

Няне моей бабе Фросе
Посвящается этот стих.
Родилась она при царе, при «Горохе»
Знала много историй смешных.

История первая.

Детство Фроси и сестрёнки её Лиды пролетело банально быстро и не заметно . Главой семьи был статный папа - инженер. Девочек воспитывали в достатке, но строгости. В семь лет их определили в церковно-приходскую школу. Может интернат. Обучали в основном церковному песнопению. На службах тоже пели. Псалмы. Словом, скукота, единообразие и строжайшая дисциплина...

Ребёнку 6 или 7 месяцев. Самостоятельно сидеть только научилась. Сижу на диване, вокруг подушки, игрушки, куклы. Лёгкий сквознячок и дверь плавно закрывается и щёлкает на модный "английский замок".

Ребёнок спокойно сидит себе на диване, запертый в комнате, один.

За дверью копошение, всхлипывания, поиск виноватых и не виноватых. Щипяще-свистящие звуки и шепот на высоких тонах...

Ребенок играет в куклы.
Тут снаружи кто-то распахнул окно, стали видны деревянные концы приставной лестницы...

Когда, после обычного для выходцев из бывшего Советского Союза,

завтрака - яйца с беконом, то-есть, с отходами колбасы и прочих

колбасных изделий, продаваемых по сходной цене в ближайшем "русском"

супере, и яблока, со звучным названием "Гранд", Гриша уселся

напротив телевизора, в надежде насладиться очередным боевиком, в

салон неслышно вошла Сара, его законная супруга, с которой он прожил

в относительном согласии, вот уже тридцать лет,и как-то робко

спросила:
- Гришенька...

- Сара,- задумчиво сказал Гриша,- бери табурет и садись у окна, я буду писать с тебя

портрет.
- Гриша!У тебя что начинается рассеянный склероз,- удивилась Сара,- как я помню, за

всю жизнь ты кроме "точка, точка, запятая, минус-рожица кривая", ничего нарисовать не

умел.
- Сарочка,- ты, наверное, забыла где живешь. У нас по религии изображать человечес-

кое лицо запрещено. Так что рисовать я тебя буду в абстрактной манере.

- И на что я буду похожа в этой "манере...

Самые занимательные истории начинаются, как ни странно, в бане. Впрочем, здесь же и заканчиваются.

Банщица Танька на таз поглядывала с самого утра. Вот как пришла на работу, так и заметила его.

«Что ли Алка не убрала с прошлой смены, - думала Танька, - вроде не похоже на нее».

Между тем и сам таз не походил ни на один в их банном хозяйстве. Неестественно желтый, таз лежал на шкафу помывочной. Сзади него располагались в беспорядке какие-то провода, а на самом тазу было что-то...

И был вечер. И была семья доцента кафедры вечной мерзлоты из Якутска Самуила

Львовича. И было терпеливое ожидание. Глава семьи вскоре должен был вернуться до-

мой после похода в поисках работы.
Вдруг дверь с шумом распахнулась:
- Фанечка! - прямо с порога закричал Самуил Львович.- Я завтра открываю

ресторан...
- Лучше закрой рот и садись ужинать,- оборвала его Фаина Гершковна, его за-

конная супруга.
- Фаня! Ты, как всегда, ничего не понимаешь,- все ещё возбужденно пытался...

На всей Планете их было только двое. Миша и Люся Левинзоны.И оба они спали. Люся

спала сном невинного младенца, много повидавшего в жизни. А Миша как бы спал,но в

то же время бодрствовал. Он вроде бы жил и в то же время как бы существовал в дру-

гом виртуальном мире.
Люся дышала ровно. Миша стонал и ворочался. Ему почему-то становилось все

страшнее и страшнее...
На фоне совершенно черного неба, напоминающего "Черный квадрат" Малевича, летали

огромные птицы, точь-в-точь ящеры...