Я предпочитаю всему тебя

Поднимут, закрутят и бросят ненужную клетку в бездонную пропасть, в какую-то синюю вечность. А ведь Блок тоже пил. И еще как!» — вспомнил Антон. Но от этого ничуть не стало легче. Наоборот. Еще хуже стало.

От стены отделился человек. Подошел к нему шатающейся походкой. Знакомой походкой.

— Дай прикурить, браток.
— На, закуривай.
— Да погоди, куда ж ты?
Но Антон не оборачивался. Он пошел быстро. Нырнул в метро. И через полчаса уже сидел в электричке.

Почти пустой вагон. А за окном все...

Он смеялся и очень ее любил. Но, кажется, вот тогда в первый раз было чувство, что чего-то ей нельзя объяснить... Чего-то очень простого и... бесконечно важного.

Потом это чувство стало повторяться. И стало заметно, что они не всегда вместе. (Неужели это и раньше было, а только он не замечал?). То - вместе, почти одно существо, — а то совсем нет... совсем не одно.

Раньше он чувствовал ее такой легкой, такой окрыленной!.. И эта ее окрыленность была для него как собственные крылья за плечами...

— Нет, раньше субботы не надо. - Ольга замолчала, потом вдруг посмотрела на Катю и почти прошептала: - Катенька...

— Что, мама?
Ей очень хотелось сказать: «Подойди ко мне». Но она не говорила. А Катя стояла, прислонившись к столбу веранды.

Потом вздохнула:
— Ну, хорошо, я пошла.
Ольга осталась сидеть неподвижно. Слышала, как застучали по деревянным ступенькам крыльца Катины каблучки. Хлопнула калитка. И она все еще ждала, что Катя обернется, воротится, воротится. Нет, не обернулась...

— Я сама провожу. Мы с Белкой двух слов сказать не успели. Так что извините меня, — обратилась она ко всем, — я очень скоро вернусь.

И вот, наконец, они вдвоем с Белкой. Легкий морозец. Тихо. Споры, слова, духота — все позади.

— Белочка... — Ольга с нежностью поправляет ее вы-бившиеся из-под платка волосы и притягивает подругу к се¬бе. — Я очень соскучилась. В воскресенье собралась, но вот

вся эта затея с крестинами и Сашин приезд... А соскучилась очень.

— Я тоже. Еще больше.
— Кто...

От редактора:

Путешествия всегда вдохновляли на писательство, для авторов это не только смена декораций, но и условий, заставляющих изменить свою жизнь и свои мысли. Живописать о чем-то новом, незнакомом – такая возможность уже событие для творческого человека, и он непременно использует ее, чтобы поделиться с читателем самым сокровенным.

Питер – город особый, он был вдохновением для классиков русской литературы, и грех не писать о нем снова и снова. Питер у каждого свой: город романтиков...

ГЛАВА 4.
ПОДОЛЬСК-КЛИМОВСК-ДАЛЕЕ ПРЕИСПОДНЯЯ

1.

Я закончила принимать душ, просушила волосы и не расчесывая стянула их в конский хвост на затылке. Затем напялила джинсы, черную водолазку, и, сунув в карман пустой пакет, вышла из дома. Нужно было купить хлеба и чего-нибудь еще пожевать на завтрак.

Сбоку продуктового магазинчика, на корточках, прислонившись спиной к стене, сидели два представителя нашей местной подольской фауны, важно дымя окурками дешевых сигарет. Асфальт в радиусе...

ГЛАВА 6.
ТРИ-ЧЕТЫРЕ-ПЯТЬ, Я ИДУ ИСКАТЬ!
1.

В четыре тридцать утра негромко прогудел будильник, выставленный на моем мобильнике. Я открыла глаза и позволила себе слабость десять минут понежится в теплой, не желающей выпускать из своих объятий, уютной постели. Комнату наполняло сияние предрассветного солнца, осветленное белыми льняными занавесками на каждом из окон. Вот что больше всего нравится мне в моей новой обители. Здесь, в этом царстве мягких тонов, я нахожу умиротворение. Она – мой...

ГЛАВА 8.
АФФТАР ЖЖОТ, ПЕШИ ИСЧО!

1.

Прошлым летом Ира с треском провалила вступительный экзамен в Московский Академический Художественный Институт. Эта новость для нее была более чем неожиданной, ведь в своем художественном училище в Мурманске она была круглой отличницей.

- Ну почему два, профессор? - Едва сдерживая подкатывающие к глазам слезы, Ира заглядывала в лицо экзаменатора, лысеющего пятидесятилетнего мужичка с реденькой козлиной бородкой, брезгливо рассматривающего ее жанровую...

ГЛАВА 10.
ОХОТНИК И ХИЩНИЦА

Элитный зал в “City Cafe”, на Октябрьской, был невелик и уютен. Каждый столик отделялся от другого решеткой из бамбука, увитой живым плющем, поэтому здесь можно было разговаривать спокойно, под ненавязчивые, чарующие звуки саксофона, не опасаясь подслушивания.

Астафьев закончил уплетать за обе щеки крем-суп из шампиньонов и придвинул к себе свиные ребрышки под имбирно-медовым соусом:

- М-м-м-м-м!.. Очаровательно!.. Но есть только один нюанс, который местные...

ГДЕ Я?

Меня нет среди начальников — уже накомандовался, да и нервы стали ни к черту.

Меня нет среди чиновников — боюсь не найти баланса между «взять» и «сесть».

Меня нет среди ученых — не могу долго восседать с умным видом.

Меня нет среди педагогов — лишен способности долдонить одно и тоже.

Мня нет среди ВАКовских профессоров — не хочу унижаться и кланяться всем и вся, убеждая некомпетентных лиц в своей квалификации; если им нужно — позовут, они мне не нужны.

Меня нет среди...