Встреча длиною в тысячи жизней. Я и Владимир, Глава 17

Я горячо люблю тебя». Возможно, таким образом Зеленый прощался? Майкл снова вспомнил слова великого Белого Ангела в самом начале приключения: «Всё не так, как кажется…» Майкл должен держаться. Он верит в Бога, а все это только уловка - испытание!...»

Крайон, «Путешествие домой», Гл. 7

После семинара боль моя не утихала, а только усиливалась. Я ничего не могла принимать вовнутрь, меня всю выворачивало от любого вида пищи и жидкости. Было ощущение токсикоза, когда я была беременной своими детьми, но там был только токсикоз, а здесь еще невыносимая боль, которая утихала буквально только часа на два в сутки, поэтому и спать я тоже не могла…

Я отложила все занятия в школе. Дети волновались за меня и все время порывались вызвать скорую помощь, чему я препятствовала, осознавая, что боль моя носит не физический характер.

«Мне бы только понять!» - думала я про себя, но понять у меня не было никаких сил. Володя советовал мне идти в боль и осветлять ее там, но я даже этого не могла делать, не работало ни воображение, ни визуализация.

«Где же ты, свет в конце тоннеля?» - не было даже сил молиться и призывать Высшие Силы. - Всё – одна черная боль…

По совету моей хорошей знакомой, ко мне два раза приходил космоэнергетик Юрий. Что-то делал, много говорил. Рассказал, кем я была в прошлых жизнях, откуда я пришла, каковы мои задачи на воплощение и т.д. и т.д., много чего интересного. Но меня в тот момент ничего вообще не интересовало. Боль так и не проходила. Вроде успокаивалась, когда он водил надо мной руками, но после его ухода, всё было как прежде.

-Аня, ты не заземлена, - говорил он перед уходом.

-Знаю… - вспомнила я, Володя тоже постоянно мне об этом говорил. Хотя моя подруга Лариса Радаева, которая учится в Англии на специалиста по иглоукалыванию и изучает древнюю китайскую медицину, говорила мне, что я по китайским древним канонам - самая что ни на есть Земля. Что поэтому многое мне удается в жизни осуществить, потому что в этом мне помогают именно энергии Земли.

«Хорошо, с этим тоже разберусь», - медленно соображала я.

-И еще тебе нужно остановиться. Ты хочешь много чего сделать, а тебе нужно пребывать в здесь и сейчас. Научиться ценить момент. Вот, например, как ты ешь? На ходу, поди?

Я вспомнила, что встаю утром, бутерброд с чашкой в руки и сразу в компьютер. Там всегда есть какие-то дела. То сайт, то ответы на письма читателей сайта, то звонки, то затем подготовка к урокам, то потом сами уроки… На самом деле - всё на ходу. Какая-то кутерьма. Я все время торопилась, что чего-то не успею. Что школу нужно расширять, что нужно помещение, что нужно начинать клуб, а я все не могу его начать, что нужно, нужно, нужно… Юрий был прав, нужно остановиться! С одной стороны я всегда жила в доверии и спокойствии, но с другой стороны мой ум все время подталкивал меня к тому, чтобы что-то делать… Выходит, это было мнимое кажущееся спокойствие. И Володя своим беспокойством мне это только отражал. Но ведь не может же быть такая боль только из-за моей беготни. Тут что-то большее…

В последний наш разговор по телефону я сказала Юрию, когда в приступе адской боли позвонила ему после четырех часов работы со мной:

-Юра, пожалуйста, скажите мне причину. Вы мне много чего сказали, много интересного, это здорово, большое спасибо вам за это! Но мне нужна причина. Я сама всегда работаю с причиной и знаю, что только осознав её – все исцеляется. Сама я сейчас не в состоянии ее найти…

Мне звонили и с состраданием советовали принимать какие-то лекарства. Я отказывалась, потому что лекарства принимала в своей жизни очень редко. Через какое-то время я все же решилась и сын мне накупил. Ни одно из них даже не задержалось ни на минуту внутри, всё выходило наружу и, конечно же, не помогало. Потом стала подниматься небольшая температура и скакала в течение суток. Мысли шли про себя, что, возможно, шел какой-то воспалительный процесс.

Я пыталась делать запросы. Было молчание. Или я не могла сосредоточиться. Иногда появлялись обрывки: «Ты очень любима. Всё идет своим чередом. Это твой собственный сценарий. Очищение болью. Много боли ты накопила, ты проживаешь её обратно и из этой жизни, и из прошлых. Ускоренный переход на новый уровень тебя самой. Не волнуйся. Скоро всё забудешь».

Володя приезжал ко мне и сидел рядышком. Пока он был рядом, то, казалось, мне становилось легче. Когда он уходил, то мне становилось хуже. Более того, через какое-то время мне стал невыносим запах курева до одури, до тошноты. Я наговорила ему кучу неприятностей, что, возможно, это всё идет из-за него и сказала ему больше не приезжать. Он повиновался. Через некоторое время он прислал мне письмо, которое я прочла только после того, как выздоровела…

«…Не клеится все это пока у меня в голове...

Забавно, я вот думаю, а если б мы по ночам не расставались, тебя не крутило бы…

Ладно, милая, время покажет)))

1. Если допустить, что это мое воздействие, то странно, что у высоковибрационного человека вообще есть реакция на это...

Сам жил в высоких вибрациях - все как с гуся вода. Когда смотришь на подобные проявления сверху и не вибрируешь на этих низких частотах. Вспомни притчу Крайона про бочку с дегтем, когда деготь не прилипает …Что-то тут не сходится...

2. В течение двух недель до семинара мои вибрации и эмоции были еще ниже, как ты помнишь, я пил, ругал всех на дороге и срывы были... Но таких реакций в тебе не наблюдалось…и на никотин, кстати, тоже.

3. Если в тебе живет любовь, то она всё низковибрационное растворяет просто (знаю по многократному собственному опыту приведения себя в порядок после всякой дряни прилипшей), не говоря уже о помощи ангелов опекающих тебя и реагирующих своей мгновенной помощью на твое намерение восстановиться и чувствовать себя хорошо. Очень странно, что у тебя не получается.

4. Принятие тьмы в рамках интеграции полярностей - выходит фигня это всё, не работает...

Вот так...Я постарался рассмотреть факты непредвзято..

Думаю, к тому времени, когда ты это прочтешь, тебя уже починят.

Теперь о том, что я чувствую. Конечно же, есть большая доля правды в том, что мои низкие вибрации рядом с тобой не очень уместны... Но не до такой степени низкие, как ты сегодня сказала. Что бы я ни говорил про других людей, поступаю-то по жизни я с ними гармонично. Для меня самого загадка, почему меня несёт при тебе плести всякую чушь... Я не оправдываюсь, что есть, то и есть, просто понять хочу...

Конечно же, я благодарю тебя, любимая!!!

Надеюсь, ты уже выздоровела и светишься как солнышко!

Ровней или капризней -

Судьба моя ясней!

Быть может, в другой жизни

Я буду (или был?!) вместе с ней…»

Уже позже после долгих осмыслений со многим в письме я была согласна. Боль дала мне величайшую возможность милосердно понимать тех, кто находится тоже в боли. Я стала понимать Володю больше, потому что боль – это напряженная Тьма и те, кто ее испытывает, более подвергаются раздражению, апатии, бессилию и нежеланию что-то предпринимать. Она всё время держит человека на острие. Она – либо волшебный пинок под зад, либо многотонный камень, тянущий на дно…Как и что с этим делать - выбор за нами: выкарабкаемся или сдадимся…

Я понимала, что помочь себе я смогу только сама. Но как? Такое происходило со мной впервые в жизни. К врачам обращаться я не хотела, верила, что всё же разгадаю эту загадку.

В какой-то момент уже под утро, мой старший сын, не выдержав моих тихих стенаний, вызвал всё же бригаду скорой помощи. Врач осмотрел меня и буквально приказал срочно собираться.

-Ничего не берите с собой, кроме паспорта и полиса. Вас нужно срочно оперировать, иначе возможен разрыв желчного пузыря.

Я мало в это поверила, но всё же просто текла по течению. Оперировать, так оперировать, мне уже было всё равно…

Уже в машине скорой помощи я почувствовала облегчение, боль почему-то стала уходить.

«Ну, слава Богу, хоть поем в больнице», - думала я, мечтая хотя бы о крошке еды.

Окна в машине были тонированы матовым оттенком, и мне казалось, мы ехали вечность. Какие-то повороты, остановки, снова повороты.

«Как же так? – думала я. – Как вообще могло со мной такое случиться? Уже полгода почти каждый день я веду уроки в нашей школе и каждый раз мы очищали свое тело, клетки, все органы и системы организма, призывая Высшие Силы. Как так я могла докатиться до того, чтобы мне делали операцию? Тут что-то не то…»

Я вспомнила, как мой сын говорил мне:

-Мама, а вдруг твое вознесение – полнейшая ерунда? Вот проснутся люди 22 декабря 2012 года, а на улице всё так же, никаких изменений. Как ты будешь тогда смотреть в глаза тем, кто ходит в твою школу?

-Сынок, - отвечала я, смеясь, понимая его беспокойство. – Во-первых, вознесение – не только моё, это Земля делает Переход в другие вибрации и все люди вместе с ней. Об этом уже и ученые заговорили. А во-вторых, мои единомышленники знают обо всем так же, как и я. Мы вместе делаем всё, чтобы этот Переход произошел незаметно. Ты поймешь меня, возможно, позже.

«А вдруг это наше очищение – полнейшая ерунда? – улыбнулась я сама себе, уловив интонацию своего сына. - Вот будет прикольно! Ну, что поделать, на всё воля Бога! Посмотрим!»

-Приехали. Следуйте за мной, пожалуйста.

Я была удивлена, что мой полис, выписанный мне еще в прошлом веке, когда я работала в школе-гимназии в своём городе, который я просто случайно держала при себе, каким-то образом мог действовать, хотя их за это время меняли в стране уже несколько раз. На мое замечание об этом медсестра никак не отреагировала. Записала и всё. Я подумала, что ангелы, видимо, помогают мне, потому что вся эта бодяга с операцией и всеми делами влетела бы мне в копеечку.

Меня отправили пройти всевозможные анализы и все экстренные обследования по всем лабораториям на первом этаже городской больницы. Такого тщательного обследования никогда в жизни я еще не проходила.

Через некоторое время, когда все результаты были готовы, пришел молодой хирург. Он долго просматривал бумаги, которые ему вручили. Лицо его выражало усталость, напряжение и странное удивление то ли после бессонной ночи, то ли от прочитанных результатов моего обследования. Еще дольше он обследовал мой живот, надавливая на всевозможные точки, прося меня поворачиваться то на левый бок, то на правый, то опять на левый.

-Да, - могла догадываться я, - видимо, дела мои на самом деле плохи…

Потом он стал расспрашивать меня о том, когда все это началось, какие были симптомы и что я чувствовала. Я все подробно ему рассказывала.

Хирург явно был в непонятном стопоре и многозначительно молчал. Он молчал долго. Я уже стала замерзать в холодной процедурной, мне жутко хотелось спать и есть.

«Скорее делайте операцию и покормите меня чем-нибудь» - думала я утомленно.

После паузы и пролистывания всех заключений в который раз, с глубоким вздохом врач, наконец, вымолвил:

- Извините, я не знаю в чем причина. И положить в больницу я вас не могу. У вас анализы младенца.

-Кого-кого? Какого младенца? – не поняла я.

- Ваши анализы в отличном состоянии, как у здорового младенца, - сказал он громче.

Я сдвинула брови и сморщила лоб.

-Тут что-то не то! Не может быть! Меня замучили адские боли, терпеть их уже просто невыносимо…

- Я не знаю, что вам на это ответить, - разводил руками доктор.

-Постойте-постойте! А температура? Я знаю, что температура вызывает повышение лейкоцитов в крови. Никакого воспаления?

-Посмотрите, всё в норме! – показывал мне желтые листочки доктор.

-А желчный пузырь? Мне ваши врачи сказали…

-Вот результаты УЗИ…Всё чисто!

-А…это…мне в детстве ставили диагноз «врожденный порок сердца», - хотела предложить хоть какую-то зацепку я, уж слишком хотелось мне кушать…

-Результаты ЭКГ говорят, что сердце работает отлично.

Мы вместе помолчали еще немного. Действительно, ничего нет.

-Ну, что? – вздохнул усталый хирург, - могу вам только пожелать всего хорошего. Если что, то вызывайте нас снова.

Я посмотрела на него с изумлением:

-Вы думаете, это поможет?

-Не знаю, - улыбнулся доктор, - вам же полегче сейчас, как вы сказали.

-Ну, только, если для этого… Я думала, вы меня накормите, - попыталась пошутить я, насколько это уместно.

-К сожалению, не могу. Порядок. Только для пациентов.

Я опустила глаза и направилась к двери.

-Спасибо вам большое!

-Да не за что! Не болейте!

Вся дрожа и еле держась на ногах, я стояла посередине двора больницы и не знала куда идти. Хорошо, что мобильник взяла с собой.

-Блин, - думала я, - Володю выгнала, а теперь сама не могу без него обойтись…

-Алло, Володя, доброе утро! – зубы стучали и не попадали на зуб. - Я тут мерзну, как бедный омертвевший суслик, приедь за мной.

-Не понял, Аня, ты где? Почему ты мёрзнешь?

-Я в больнице. Меня выписали.

-Когда тебя выписали?

-Сейчас.

-Почему сейчас? А когда положили?

-Где-то часа два-три назад.

-Вот дела! Случаем, это не дурдом?

-Вова, я сейчас упаду…

- Хорошо, зайди пока в здание, не мерзни, я через десять минут буду.

Володя привез меня домой. Уже светало. Мой сын, видимо, переживал и лег спать только недавно.

-Мама, тебя что, уже вылечили? – удивился он, когда мы зашли.

-Да, сынок, маме дали волшебную таблеточку, и у неё всё прошло, - пыталась шутить я.

-Не таблеточку маме, а пендель дали, - вставил свои «пять копеек» Володя, - таких пациентов в больнице не любят. Мало ли, себя исцелит, других научит. Чем дяди врачи на хлеб зарабатывать будут?

-Нет, правда, мама, тебя что, отпустили? – не мог поверить происходящему мой сын.

-Да, сыночек, я же тебе говорила, что бесполезно вызывать врача. Моя болезнь не физического характера.

-Как нефизическая болезнь? А какая же тогда? Я же вижу, что ты нездорова.

-Я как раз-таки абсолютно здорова, сынок. Здоровая, как младенец, – иронично бормотала я, принимая лежачее положение и чувствуя, как боль медленно возвращается ко мне вновь. - Спасибо всем Высшим Силам!

-Странные вы всё-таки, мама, люди! Непонятные! И болезнь ваша тоже непонятная! Спокойной ночи! То есть утра! – закрывал сын дверь в свою комнату.

Мы с Володей переглянулись. Истину глаголет взрослый ребенок. Странностей и непоняток – хоть отбавляй!


Продолжение следует…

Московская Школа Вознесения