Вспоминать

Как-то раз поздно вечером мне кто-то позвонил на телефон. Номер не определился. Я взял трубку. Какой-то незнакомый, но тем не менее загадочный и очень приятный голос сказал мне:

- Я приду к тебе завтра рано утром. Мне надо сказать тебе что-то очень важное.

Я не знал кто это, но мне казалось, что этот голос я уже где-то слышал. Я начал перебирать в памяти всех своих знакомых, вспоминать их голоса, но ни один из них не походил на этот. Тогда я понял, что это бесполезное дело и перестал...

Тёмные аллеи медленно погружались в сон. Их деревья томно покачивали кронами, предчувствуя скорый выход на аллейную сцену прекрасной актрисы, чьё имя веками бу-доражило мысли поэтов и мастеров пера. Осени. Деревья ждали, что скоро в сумасшед-шем вальсе закружатся их жильцы листья, под звук оркестра ветров…

Они ждали, что со-всем скоро последние птицы взмахнут крыльями и покинут их до весны. Они ждали оди-ночества…

По тёмным аллеям бесшумно кралась Осень, лишь изредка нарушая тишину шеле...

- А ты говорил, что никогда не сумеешь сделать мне больно... Как я только могла тебе довериться??? Теперь ты доволен??? Я ухожу!! – прокричала девушка, решительно направляясь к выходу.

- Ну окей, давай, я не держу. Можешь не возвращаться... – равнодушно бросил он, откинувшись на диван.

Хлопнула входная дверь. В комнате стало тихо, только на кухне капала вода из крана и четко тикали настенные часы.

Он просидел неподвижно некоторое время, затем грубо пнул журнальный столик. Посыпались...

7.
Лиог и ее мохнатый друг не заметили исчезновения Сарога. Охранник вдруг покачнулся, упал и не подавал признаков жизни. Из кабины выскочил шофер, хлопнула вторая дверка, «Жирная бомба», огибая фары по широкой дуге, мелькнула перед ними бесформенным силуэтом, разворачивая на ходу носилки.

- В машину его, заср… – «бомба» зашлась кашлем от одышки, избавляя слушателей от нелицеприятного эпитета.

- Хлоп! – и через какое-то время, снова – Хлоп! – Скорая умчалась по неотложным делам.

- Что...

Взошла луна.Ветер из открытого окна принёс холод,затушил свечи…

И только маленький огонёк мелькал ещё в камине.В огромном доме,кроме огня,мелькали одни потускневшие и от слёз мокрые глаза.В них не было жизни,лишь слёзы и мрак.

Растерзано сердце и боль в голове,всё тело ломило и сердце буд-то стыло.Такое ощущение безграничной пустой темноты,дурманящий опиум поглощал каждый атом её души,перехватывала дыхание …Она не могла дальше идти, не хотела бороться и видеть вокруг мир.

-Как можно...

(показывают болельщиков Лацио) Голубые - значит, итальянцы.

( показывают болельщиков Мальорки) Красные - значит, испанцы ну прям как наши... спартаковцы.

Два человека в стенке для Михайловича - ничто. Хотя, нет, все-таки попал он в стенку...

Вот посмотрите за какое нарушение пенальти не дают!

А Вьери по трупам идет...

Испанец бежит вперед, а защитники пролетают как столбы.

(с оптимизмом, в тоне репортажа) Да вот хотя бы вспомним (без паузы, убитым голосом) да что тут вспоминать...

Его звали Алекс. А фамилия звучала необычно, на французский манер — де Темпль. Сказать, что он был странным мальчишкой, было бы не совсем верно. Это мы сделали его странным.

Алекс, сколько я его помню, всегда был отщепенцем, неприкасаемым, с которым брезговали общаться даже первоклашки. Его не принимали ни в одну игру, да что там игры, он даже в столовой сидел не за общим столом, а за отдельным столиком около двери. Любая беседа смолкала, стоило Алексу приблизиться, а говорившие молча, в упор...

Зимний холод заставил меня ощутить слезы на щеках, и слезы эти перемешивались с ледяными водами, катившимися передо мной. Где-то эта река соединяется с другой, потом с третьей, и так до тех пор —но уже вдалеке от глаз моих и сердца, — пока все эти воды не перемешаются с морской водой.

Пусть же воды ее унесут прочь смешавшиеся с ними слезы, чтобы любовь моя не знала, что однажды я оплакивала ее. Пусть воды ее унесут прочь смешавшиеся с ними слезы, чтобы я смогла забыть Рио-Пьедра, монастырь...

В голове пустота; мысли перепутались и превратились в гладкий, незаметный клубок, от этого казалось, что пусто везде. Сердце сжимали невидимые тиски, душа будто вообще отсутствовала. Думать и вспоминать не хотелось, ноги просто шли вперед по давно изученному маршруту. Сейчас бы заплакать, зареветь, зарыдать, выкричаться, но... тиски, пустота и шаги, шаги, шаги....

Говорят, что при ходьбе мысли начинают действовать активнее. Наверное, именно это тогда заставило меня вернуться в реальность...

Узкая тропа вилась вдоль утесов. Из-за каменной гряды доносился гул голосов, запах водорослей, пережаренной пищи и человеческих тел. Тропа круто нырнула на песчаный берег, в разношерстный гомон толпы, меж двух рядов пестрых палаток.

Показалось, или я снова промахнулась во времени, угодила в давно знакомый 13 век? Никаких следов закрытой военно-исследовательской базы, основанной еще в 40-вых годах 20-го столетия, в этой бухте не наблюдалось. Как и во времена средневековья, люди торговали...