Время назад гл 27 28 заключительные

Проблемы человека кроются в его душевной дисгармонии. Вот об этом я и хочу поговорить. Мне одиноко. Нет, это не приступ дипресии, слава богу, это всего лишь желание быть кому то нужной. Не незаменимой, а нужной. Сегодня, не знаю зачем, полезла в чат, в котором не была сто лет. Зашла на страничку создателя. Женя Циркуль. Моя давняя любовь и предмет моего обожания. Казалось бы, все прошло. Утекло со временем, и это действительно так. Так вот страничка. Зашла и почитала, так вскользь, и так же...

Тёмные аллеи медленно погружались в сон. Их деревья томно покачивали кронами, предчувствуя скорый выход на аллейную сцену прекрасной актрисы, чьё имя веками бу-доражило мысли поэтов и мастеров пера. Осени. Деревья ждали, что скоро в сумасшед-шем вальсе закружатся их жильцы листья, под звук оркестра ветров…

Они ждали, что со-всем скоро последние птицы взмахнут крыльями и покинут их до весны. Они ждали оди-ночества…

По тёмным аллеям бесшумно кралась Осень, лишь изредка нарушая тишину шеле...

7.
Лиог и ее мохнатый друг не заметили исчезновения Сарога. Охранник вдруг покачнулся, упал и не подавал признаков жизни. Из кабины выскочил шофер, хлопнула вторая дверка, «Жирная бомба», огибая фары по широкой дуге, мелькнула перед ними бесформенным силуэтом, разворачивая на ходу носилки.

- В машину его, заср… – «бомба» зашлась кашлем от одышки, избавляя слушателей от нелицеприятного эпитета.

- Хлоп! – и через какое-то время, снова – Хлоп! – Скорая умчалась по неотложным делам.

- Что...

I
Жил сапожник с женой и детьми у мужика на квартире. Ни дома своего, ни земли у него не было, и кормился он с семьею сапожной работой. Хлеб был дорогой, а работа дешевая, и что заработает, то и проест. Была у сапожника одна шуба с женой, да и та износилась в лохмотья; и второй год собирался сапожник купить овчин на новую шубу.

К осени собрались у сапожника деньжонки: три рубля бумажка лежала у бабы в сундуке, а еще пять рублей двадцать копеек было за мужиками в селе.

И собрался с утра...

Сэм Денкингер – уважаемый стольпар.
Когда он идет вразвалочку по Гангутской набережной, единственной улице поселка,

загребая здоровенными ручищами семечку из кармана отутюженных брюк, подносит ее ко рту манерно, слегка оттопырив мизинец – всем сразу понятно: перед ними матерый потомственный стольпар собственной персоной.

Здоровается с редкими прохожими, вышагивающими субботним утром по воняющему гниющими водорослями берегу, он небрежно : «…рассьте..» и сверкает передним золотым зубом так...

Его звали Алекс. А фамилия звучала необычно, на французский манер — де Темпль. Сказать, что он был странным мальчишкой, было бы не совсем верно. Это мы сделали его странным.

Алекс, сколько я его помню, всегда был отщепенцем, неприкасаемым, с которым брезговали общаться даже первоклашки. Его не принимали ни в одну игру, да что там игры, он даже в столовой сидел не за общим столом, а за отдельным столиком около двери. Любая беседа смолкала, стоило Алексу приблизиться, а говорившие молча, в упор...

Давным-давно на одном заводе синтез целевого продукта осуществлялся с помощью катализатора. Без него реакция шла очень медленно. А у катализатора, как и у всего на свете ограниченный срок службы. И вот однажды платиновые решетки отработанного катализатора демонтировали и сложили аккуратно в сторонке. Поставили на место новые решетки и начали отладку процесса. И как всегда за суетой и заботами про отработанный катализатор как-то немного забыли. А тут пришла пора списывать вспомогательные...

Колесников подходит к своему месту и со странным каким-то смущением заглядывает в завиток плацкартного вагона. Все попутчики уже там: молодая девушка – синее платье, волосы схвачены лентой, в глазах искры; мужчина – бакенбарды, кроссворд и широкие руки; старик – ванильная борода, вязаная жилетка и шляпа в сеточку. Они раздвигаются в стороны и наблюдают, как Колесников неловко запихивает сумку под чужое сидение (у него верхняя полка), потом небрежно, но вежливо знакомятся: Лена, Николай, Василий...

- Почему ты не спишь? Уже двенадцатый час.

- Во-первых, у меня каникулы, так что мне не надо рано вставать, а во-вторых, там что-то есть.

- Где?

- В шкафу.

- Не валяй дурака, ты же не маленький, - сказала мама, открывая шкаф, из которого на нее посыпался хлам, - черт! Ты когда-нибудь наведешь тут порядок?

- Я только сегодня прибрался. Но там кто-то шевелится.

- Не удивительно. Развел тут крысятник. Возьми к себе в комнату кошку, пусть отрабатывает свой вискас.

- Ну...

Когда остаётся несколько дней до получения стипендии, становится особенно тоскливо. Все взгляды передовой части молодого населения направлены в будущее, а кушать хочется сейчас.

Моя отдушина – симфоническая музыка за бесплатно в парке товарища Горького. Едешь с пересадками – хотя трамвай в часы пик переполнен, даже толстый кондуктор добирается и до тебя. Бывает – уговоришь…

А вот назад – прямая линия, обычно народа мало, надо сразу платить…

Однажды, когда карманы были абсолютно пусты...