Восемь

Песнь о рыбаке и рыбке.

1970 год. Уссурийск. Госпиталь. Стихотворение посвящается начальнику городской пересыльной тюрьмы, вернее, тому, как он ел.

Как он ел! Челюсть работала ожившим механизмом: вниз – вверх, вниз – вверх. С невероятной скоростью и безо всяких попыток сомкнуть губы. До моего прибытия за столом «имярек» вкушал пищу в гордом одиночестве. Меня поташнивало, я терпел в тщетной надежде перевоспитать свинью.

Запев:
Когда б ты не был браконьером,
Когда б жевал не торопясь...

Жил-был один богатый человек, который никогда не думал о Боге. Он всегда был занят своим мирским делом - сбором денег. Он зарабатывал себе на жизнь, давая деньги в долг, и проявлял такой большой интерес к этому, что стал очень богатым, не делая ничего.

Однажды он пошел со своими бухгалтерскими книгами в соседнюю деревню навестить своих должников. После завершения дел он обнаружил, что стемнело и, чтобы оказаться дома, ему надо было пройти пешком 3-4 мили. Он поинтересовался, найдется ли здесь...

И вот.
Обсудив довольно мирно(!) с женой все выше изложенное, мы решили развестись!

Беседа протекала в дружественной, непринужденной обстановке, посуда не билась, попугайчику не отрывали голову… за кухонные ножи никто не хватался...

Она даже проявила инициативу первая, начав прения на эту деликатную тему.

Так уж совпало.
Не знаю, что там думала она, предлагая развестись...

Я же думал, то, что говорил в ответ.
«Так жить нельзя!»

Вы знаете, у нас с ней было все.
Мы не были...

Постоянно оказывается, что так называемые «дурные люди» от более основательного изучения их выигрывают, а «хорошие» от этого теряют.

Самая занимательная для нас поверхность на земле — это человеческое лицо.

Старайся не быть ниже своей эпохи.

Родители, которые замечают, что сын хочет стать поэтом, должны пороть его до тех пор, пока он либо не бросит стихоплетства, либо не станет великим поэтом.

Есть люди, которые рождаются со влечением ко злу.

Великих мира сего часто упрекают, что...

Засигналил видеофон, Нортроп слегка нажал локтем на переключатель и услышал голос Маурильо:

— У нас гангрена, шеф. Ампутация вечером.
При мысли об операции у Нортропа участился пульс.
— Во сколько она обойдется? — спросил он.

— Пять тысяч, и все будет тип-топ.

— С анестезией?
— Конечно, — ответил Маурильо. — Я пытался договориться иначе.

— А сколько ты предложил?
— Десять. Но ничего не вышло.
Нортроп вздохнул.
— Что ж, придется мне самому уладить это дело. Куда положили...

Как на Небе, так и на Земле основание бытия проникает все сущее. Именно эта основа помогает понять Иерархию Беспредельности и создание Миров.

У кого же появится сомнение, что в каждом земном предмете выражается чья-то воля?

Без воли не создать земного предмета и не привести его в движение; так на Земле - значит так же и в Высшем Мире. Планета, как земная твердыня, так и целые системы небесных тел, также нуждаются в импульсе воли.

Такая воля особенно понятна, но даже средняя человеческая...

Их было восемь. Восемь неразлучных друзей. Они не отличались знатным происхождением, и у них не было денег на лошадей и хорошее снаряжение, но когда началась война, они оказались в первых рядах, готовые до конца сражаться за своего короля. И если другие воины порой были вынуждены отступать, варьировать или даже мошенничать в ходе битвы, то эти восемь пехотинцев подчинялись строгому приказу идти только вперед. Они не имели права отступить или свернуть в сторону ни при каких обстоятельствах...

Они шли.
Над ними и среди них, незримо присутствовала Синегорская ночь. Она была младшей дочерью Вселенской мглы, а по мужской линии числилась потомком раздвоенной пустоты. Расстроенная её рождением тьмущая тьма, доводившаяся Синегорской ночи безымянной сестрой, подарила ей такой непроглядный наряд, в котором уже битый ногами о камни час, перемещались путники.

Синегорская ночь плыла над горами. Она собиралась выйти за муж. Её малолетний жених, - приморский мрак, уже заслал сватов и шутов...

(Женечке 8 лет)
-- Женечка, целая нота считается так:
«Раз и, два и, три и, четыре и.» Делим, целую ноту пополам,

получаем две половинные ноты. Одна из этих половинных нот,

как будет считаться?

-- Она будет считаться – не целой нотой!

Мда… Шамилыч, попробуй – возрази.

***
-- Олежек! Как ты умудряешься играть восемь
одинаковых по длительности нот – неровно?
Играй и считай каждую ноту так:
«Раз – два – три – четыре – пять – шесть --- семь – восемь.»

Пожалуйста...

С непонятной улыбкой на лице и подарочной коробкой в руках Александрос вошел в лифт и нажал на кнопку этажа, где располагалась квартира Кейти. Он не жаловал сюрпризы, но Кейти любила их. И он не мог дождаться, когда увидит ее лицо в тот миг, когда она поймет, что он вернулся на тридцать шесть часов раньше, чем планировал.

Во время своего восьмидневного пребывания за границей он много часов провел в магазинах, хотя и не любил это занятие. Все же ему понравились магазины игрушек. А еще отчего...